ЧП районного масштаба
Шрифт:
– Какого человека катаю! – уважительно покачал головой Ашот, открывая перед начальством дверь «Волги», не пожарной, как обычно, а блистательно-черной, с розовыми занавесочками.
– А где наша машина? – полюбопытствовал Шумилин, усаживаясь.
– Коробка полетела. Начальник колонны плакал, когда этого орла давал… Слушай, а как ты его нашел?
– Кого?
– Ладно, не притворяйся! Бокал этот…
– А-а, кубок! В общем, случайно…
– Э-з, не надо своим ребятам-то вкручивать!
– Понимаешь, Ашот, – задумчиво начал первый секретарь, – у умного человека, кроме переднего
Они так громко захохотали, что гаишник, стерегущий перекресток, долго всматривался в номер их «Волги».
Приехав в райком, Шумилин назначил планерку на одиннадцать часов, передал черный футляр с печатью Комиссаровой и помчался на стройку.
Проспект, переходящий в шоссе, пролетели мгновенно, потом тряслись по бетонке и наконец влипли в месиво, каковое всегда окружает место, где человек вознамерился возвести себе жилье, Ашот затормозил у плаката с надписью «Ударная комсомольская стройка Краснопролетарского района», открыл дверцу, посмотрел на землю и выходить не стал.
Шумилин вылез и по обломкам стройматериалов, как по кочкам, запрыгал к вагончикам, возле которых расселись на бревнах строители. Они курили, грелись на доходящем осеннем солнышке и давали советы таскавшим мусор стройотрядовцам:
– Да ты резче, резче носилки отпускай, а то руку вывихнешь!
Увидев в окно подкатившую «волгу», бригадир вышел из вагончика:
– Николай Петрович! Из отпуска – и прямо к нам! А мы уже штукатурим!..
– А почему только наши бойцы работают?
– У нас, как у Райкина: раствор – йок, сижу курю. А у бойцов – энтузиазм молодых!
– Вот так, да?! Тогда придется позвонить в трест и узнать, почему потери рабочего времени должны покрываться за счет энтузиазма молодых… На субботу и воскресенье я к вам сам с активом приеду. Ждите.
Шумилин обошел холодные, пахнущие свежим цементом коридоры почти готового здания, взглядом старого стройотрядовского волка засек парочку «расцветающих» дверных проемов, переговорил со знакомыми ребятами и, уже подходя к машине, увидел, как бригадир размахивает руками и поднимает с бревен свою гвардию. По пути в город им встретилась машина с раствором – значит, в трест можно не звонить. Нет, положительно, день складывался удачно!
С дороги, из автомата, Шумилин пытался дозвониться до Тани, но телефон был занят.
Когда он в сопровождении Ашота вошел в приемную, Аллочка внимательно посмотрела на измазанные ботинки краснопролетарского руководителя, медленно сравнила их с сияющими штиблетами шофера и наконец сообщила, что недавно звонили из РУВД.
Первый секретарь метнулся к телефону.
– Все в порядке, – спокойно доложил Мансуров, – один уже у нас.
– Ну и… Кто он? Из нашего района?
– Объясняю: Семенов Юрий Сергеевич. – В трубку было слышно, как инспектор шуршит бумагами. – 1967 года рождения, русский, учащийся десятого класса 385-й школы нашего района, проживает в нашем же районе: Нижне-Трикотажный проезд, дом 14, квартира 127. В комсомоле не состоит, инспекция по делам несовершеннолетних его, оказывается, знает, уже встречались. Семья нормальная: отец – шофер в НИИ ТД, мать – воспитательница в детском саду. Утром, когда мы зашли, спокойно собирался в школу, но – догадливый! – сразу все понял и даже удивленных глаз делать не стал…
– А второй?
– Второго пока не установили. Семенов говорит, познакомился в магазине, когда покупал портвейн, никогда его раньше не видел и потом не встречался, где живет, не знает, как зовут, не помнит. Наверное, врет, хотя все берет на себя. Сознался, что идея влезть в райком – его. Сначала собирались выпить в скверике перед райкомом, но потом Семенов заметил открытое окно и предложил продолжить в помещении – так сказать, с комфортом! В общем, цепочка, о которой я вам и говорил: безделье – выпивка – хулиганство…
– А где он сейчас?
– Отдыхает.
– Товарищ… – Шумилин быстро полистал календарь и нашел имя инспектора, – Михаил Владимирович, у нас просьба: члены бюро хотели бы поговорить с этим Семеновым, высказать ему свое отношение, может быть, для себя какие-то выводы сделать. Бюро у нас сегодня в два.
– Доставим. Только не думаю, что из разговора с ним толк выйдет. Обыкновенный хулиган! Я спрашиваю: «Зачем же вы в райкоме погром устроили?» А он: «Ничего не помню – пьяный был…»
– Привезите его, пожалуйста, к половине второго. Я сам сначала на него хочу поглядеть.
– Хорошо. Но воспитывать его нужно было раньше.
Планерка прошла быстро и слаженно. Как часто бывает в комсомоле, дело, только вчера казавшееся безнадежно проваленным, вдруг набрало силу. Сообщение о том, что в субботу и вокресенье аппарат вместе с освобожденным активом работает на стройке, восприняли без восторга, но с пониманием.
Шумилин, довольный, вернулся в кабинет и собрался пообщаться с Таней, но по прямому телефону ему позвонил осведомленный Околотков:
– Ходят слухи, что тебя Петровка в кадры забрать хочет?
– Уже заявление пишу, – отшутился Шумилин.
– Не торопись! Первый вернулся и, как утром обо всем узнал, так на тебе зациклился: «Какие люди!» – говорит. Кстати, ты этого налетчика сам-то видел или, как Шерлок Холмс, занимаешься только интеллектуальным сыском, а техническую сторону милиции оставляешь?
– Еще пока не видел, но сегодня на бюро его привезут, хочу, чтоб с ним ребята потолковали – он ведь из нашего района.
– Та-ак… Я сегодня у пищевиков на отчетно-выборной конференции, это рядом с тобой. Обязательно заеду, посижу у вас на бюро, заодно обсудим, как тебе лучше с первым на собеседовании держаться. Потом тут с телевидения вашим детдомом интересовались, режиссер должен тебе звонить. Когда сниматься будешь, не забудь причесаться. Кстати, ты с Галей помирился?
– Нет.
– А вот это зря. Ты меня понял? До встречи.
Шумилин перевел дух и связался с Ковалевским.
– Все уже знаю, – ответил Владимир Сергеевич. – Ну, вы, братцы мои, даете: сами хулиганов разводите, сами ловите. Он из какой школы?
– Из 385-й.
– И школа-то хорошая. Надо разобраться.
– Я хочу, Владимир Сергеевич, чтобы с этим Семеновым члены бюро поговорили, разобрались. Его сегодня к нам из милиции привезут, секретарь горкома Околотков будет. В два начнем.