«Что бывало» и другие рассказы
Шрифт:
– Пойдём, мы сейчас маму сыщем.
И повёл меня по платформе очень скоро. А потом взял на руки.
Я закричал:
– Не надо меня забирать! Где мама? К маме хочу!
А он говорит:
– Ты не плачь. Сейчас мама придёт.
И принёс меня в комнату. А в комнате – тётеньки. У них мальчики, девочки и ещё совсем маленькие на руках. Другие игрушками играют, лошадками. А мамы там нет. Военный посадил меня на диванчик, и тут одна тётя ко мне подбегает и говорит:
– Что, что? Мальчик потерялся? Ты не реви. Ты скажи: как тебя зовут? Ну, кто ты такой?
Я сказал:
– Я Почемучка. Меня Алёшей зовут.
А военный сейчас же убежал бегом из комнаты.
Тётенька говорит:
– Ты не плачь. Сейчас мама придёт. Вон смотри, лошадка какая хорошенькая.
Вдруг я услышал, как на весь вокзал закричал опять этот великанский голос:
– Мальчик в белой матросской шапочке и синей курточке, Алёша Почемучка, находится в комнате матери и ребёнка.
– Вот, слышишь? – говорит тётенька. – Мама узнает, где ты, и сейчас придёт.
Все девочки и мальчики вокруг меня стоят и смотрят, как я плачу. А я уже не плачу. Вдруг двери открылись: прибегает мама.
Я как закричу:
– Мама!
А мама уже схватила меня в охапку. Тётенька ей скорей дверь открыла и говорит:
– Не спешите, ещё время есть.
Смотрю – и папа уже прибежал.
А мама говорит:
– Хорошо, что по радио сказали. А то бы совсем голову потеряла.
А папа говорит:
– С ума сойти с этим мальчишкой!
Мама прямо понесла меня в вагон и говорит дяденьке-кондуктору:
– Нашёлся, нашёлся…
В вагоне – длинный коридор, только узенький. Потом мама отворила дверь, только не так, как в комнате, что надо тянуть к себе, а дверь как-то вбок уехала. И мы вошли в комнату. Мама посадила меня на диван. Напротив тоже диван, а под окошком столик, как полочка. Вдруг в окошко кто-то постучал. Я посмотрел, а там за окном папа. Смеётся и мне пальцем грозит.
Я встал ногами на диван, чтобы лучше видеть, а диван мягкий и поддаёт, как качели. Мама сказала, чтобы я не смел становиться ногами на диван, и посадила меня на столик.
Вдруг я услышал, что сзади кто-то входит. Оглянулся и вижу: это та самая собака с жёлтым бантом, и с ней тетя на цепочке. Я забоялся и поджал ноги, а тётя сказала:
– Не бойся, она не укусит.
А я спросил:
– Почему?
– Ах, – сказала тётя, – ты, наверное, и есть Почемучка, который потерялся. Ты – Алёша? Это про тебя радио говорило? Ну да, – говорит, – в белой шапочке и в синей курточке.
Тут вошёл к нам дядя, немножко старенький, тоже с чемоданом. А собака на него зарычала. А собакина хозяйка сказала:
– Инзол, тубо!
И собака начала дядю нюхать. А дядя свой чемоданчик положил наверх, на полочку. Полочка не дощаная, а из сетки, как будто от кроватки для детей. Дядя сел и спрашивает:
– Вы едете или провожаете?
Тётя говорит:
– Еду.
Дядя спрашивает:
– Собачка тоже с нами поедет? А этот мальчик ваш?
Тётя сказала, что собачка поедет и что собачку зовут Инзол, а моя мама сейчас придёт, а меня зовут Алёша Почемучка.
– Ах, – говорит дядя, – это ты от мамы убежал? А теперь, кажется, мама от тебя убежала. Ну что же, – говорит, – поедешь с этой тётей. И со мной. И с собачкой.
Я как крикну:
– Не хочу!
И прямо соскочил со столика и закричал со всей силы:
– Мама!
Собачка залаяла. Я побежал к двери, собачка тоже. Какие-то чужие там, в коридорчике, и, смотрю, мама всех толкает, бежит ко мне.
– Что такое? Ты что скандалишь? Я ведь здесь, дурашка ты этакий!
Взяла меня на руки и говорит:
– Вон гляди – папа. Сейчас поедем.
И вдруг громко-громко загудел гудок. Сзади дядя сказал:
– Ну вот, паровоз свистнул – значит поехали.
А папа за окном что-то кричал, только ничего не слышно. Рот раскрывает, а ничего не слышно. Потом под полом заурчало, и на платформе все поехали назад, а это мы поехали вперёд, и все замахали руками, шапками. А папа шёл рядом с нашим окном, махал шапкой и что-то ртом говорил. Ничего не было слышно. Мама мне сказала:
– Помахай папе ручкой.
Я стал махать; папа засмеялся. А мама всё говорила папе:
– Хорошо! Хорошо!..
А всё равно она ничего не слыхала, что папа говорил. Мы уже совсем скоро поехали. Папа немножко пробежал, махнул кепкой и остался.
Мы с мамой сели на диванчик, и я сказал:
– Это потому так гудит внизу, что наша дорога железная.
А дядя говорит:
– Ты думаешь, она как доска железная? Как железный пол? Нет, брат.
Я говорю:
– Почему?
– А потому, что там лежат всего две железины – рельсы, гладкие и длинные-длинные. По ним наши колёса катятся и вагончики бегут шибко-шибко.
Я сказал:
– Почему?
Мама сказала:
– Не приставай к дяде.
А дядя говорит:
– А потому, что впереди паровоз тянет. У паровоза машина. Она крутит ему колёса.
Я сказал:
– Почему?
– А потому, что в паровозе пар. Там котёл с водой и огонь жгут. От воды пар идёт прямо в машину. Вот завтра, как станем на станции, пойдём с тобой паровоз смотреть.
А я сказал:
– А если колесики соскочат?
– Куда? – говорит дяденька.
– С этих…
А дяденька говорит:
– С рельсов? Бывает, соскакивают. Ух, тогда что выходит!