Что может потерять христианин
Шрифт:
Тогда Тайлер сказал: «Знаешь, ты самый подлый человек из всех, кого я встречал в своей жизни». По словам Тайлера, его приятель, услышав это, побледнел и изменился в лице так, каким его никто не видел ни в каком сражении. Тайлер продолжал: «Мы тут с тобой шлялись по этим барам, развратничали, а ты оказывается духовный служитель? Ты никогда не говорил со мной о Боге. Ты самый большой подлец, которых я видел». Этот парень отвернулся, пристыженный, и ушел, хотя казалось, готов был упасть в обморок. Тайлер стал спасенным. В Штатах слово вернулось к тому служителю. И спустя примерно 2 года в Сан-Франциско Тайлер отыскал в телефонной книге адрес хорошей церкви, чтобы пойти туда. И, прийдя в церковь, случайно обнаружил, что его бывший приятель служил в той церкви помощником пастора (очевидно, этот парень уже «очистился»), и когда он увидел Тайлера, он был смущен до предела. Он все то время был спасенным, жил отступившим, и у него не было абсолютно никаких слов для свидетельства. Вы можете потерять свидетельство.
И это не все — вы можете потерять вашу радость
Радость в Господе — это ваша сила. Вы можете потерять вашу радость, но спасения при этом не потеряете. Христианин не может потерять спасения. Если вам так уж хочется о чем-то беспокоиться, беспокойтесь о том, что вы можете потерять вашу радость. Христианин может радоваться, огорчаться, чувствовать боль и страдать одновременно. Однажды вечером я разговаривал с братом Вудвардом по телефону. У него был рак костей, а затем начался рак печени. И когда он говорит, что он ночами чувствует ужасную боль, я не могу сдержать слез. Он сказал: «Вы не поверите этому». Я сказал: «О, я верю, верю». Я немало пережил, я знаю людей, и я знаю, что такое боль. Я знаю горе и знаю отчаяние. Когда Джек Хойлс переживал один из тех тяжелых периодов, которые случались в его жизни, я отправил ему несколько писем, в которых написал: «Ты,
В нашей церкви был один парень по имени Киэй Хэдли, он управлял воинской частью. Он обычно постоянно приводил военнослужащих в нашу церковь. Почти каждый из неспасенных людей, которых он приводил с собой, становился спасенным. И почти каждый из них начинал участвовать в служении. А четверо или пятеро, в конце концов, даже стали служителями. Однажды он привез несколько военнослужащих и хотел, чтобы они посетили церковь, а они не соглашались. Ну, так он возил их в своем микроавтобусе, показывая достопримечательности города. Их было около пяти человек, и они сидели в автобусе, недовольно разглядывая Пенсаколу и скуля: «Ну, что это за гнилой городишко…Что за дыра…Какая свалка…О, парень, как бы я хотел вернуться сейчас в Сан-Диего…Норфолк — вот это город, а это просто дыра. Я не могу понять, почему я все еще здесь…» Они ворчали, ворчали, жаловались на то, на се. Хэдли, сидя за рулем, слушал их некоторое время, и спустя полчаса, сказал: «Ребята, если вам нечего делать, то почему бы вам просто не пойти со мной в церковь сегодня вечером?» Они сказали: «О, нет-нет-нет, мы не можем». — «Почему?» И они ответили: «Нам и так хорошо». Вы теперь видите, что мир просто вошел для нас в привычку. Они убедили себя в том, что им хорошо, хотя на самом деле это было не так. Это привычка. Вы обзаводитесь привычками, после этого вы не можете от них отказаться, потому что они крепко вас держат.
Однажды, 15 лет назад, в Форт Уолтоне был такой случай. Один пилот врезался сзади (на своей машине) в припаркованный фургон, а сам он ехал на скорости всего лишь 5 миль в час. Его спросили: «Как мог квалифицированный пилот американского военно-морского флота, пролетавший в воздухе более 25 лет, сделать подобную вещь?» Он ответил: «Ну, когда я увидел перед собой этот фургон, я просто потянул на себя руль, чтобы пролететь над ним». Сильная вещь — привычка. Представьте себе, что было бы, если бы парень, выходя из машины, вместо того, чтобы отстегнуть ремень безопасности, расстегнул бы ремень на своих штанах, и его штаны свалились бы привселюдно. Он просто перепутал. Есть один парень, чье лицо вы могли часто видеть по телевизору. Так вот он снимался в двух рекламных роликах, и ему их поменяли. В одной рекламе он должен был сидеть с чашкой кофе и, отхлебнув глоток, сказать: «М-м-м…вот это настоящий кофе!» А через год ему велели сниматься в рекламе сигарет, и он, выпустив первое облачко дыма, заявил: «Вот это настоящий кофе!» Но ведь это была сигарета. Он сказал это лишь потому, что привык говорить эту фразу. Однажды один фанатик бейсбола, из тех, кто знает все команды и исходы всех матчей, впервые попал на скачки. В конце забега, когда лошади бок о бок возвращались к финишу, он пришел в крайнее волнение, привстал на трибунах и начал вопить: «Да обходи ты их, осел!» И это было адресовано лошади, как вы понимаете. Неспасенные люди просто по привычке думают, что им хорошо и весело, хотя на самом деле нет ничего такого и в помине.
Вы можете потерять радость, и я встречал таких христиан, которые потеряли свою радость. Несколько лет назад я знал одного парня; сейчас он уехал в Брент. Он был римо-католиком до того, как обрел спасение, и он собирался делать что-то в своем служении Господу на военной службе, при этом он постоянно твердил о своем желании приходить в школу. Я сказал: «Хорошо, приходи в школу». Тогда он сказал: «Я собираюсь записаться на 20 лет в армию. Я уже служил 12 лет». Я сказал: «Как ты думаешь, Бог хочет чтобы ты проповедовал или чтобы оставил все, как есть?» — «Я думаю, что Бог хочет, чтобы я проповедовал». Я сказал: «Иди, а когда подойдет время следующей вербовки на военную службу, то не записывайся». Он согласился. Следующие шесть месяцев я его не видел, и мне показалось, что он меня избегал. Наконец, я поймал его, зажал в угол и сказал: «Разве ты не был готов идти в школу?» Он сказал: «Да нет, я снова записался в армию». — «Почему?» — «Не знаю, брат Ракман, мне просто кажется, что я не мог не сделать этого, я продолжал беспокоиться о всех этих медицинских вопросах, о лечении зубов, о всех тех выгодах, которые дает военная служба. Я уже был на службе, когда мне было восемнадцать, и я просто не знаю, как я буду сам по себе, я думаю, что не смогу так». Он был слесарем и оружейным мастером. У него просто был талант. Я видел, как за пять минут он вскрывал сейф со сложным ключом. У меня как-то возникли проблемы с таким же сейфом, я отвез его в город к слесарю, он провозился с ним полтора часа, затем еще 2 часа, чтобы сделать ключ, и потребовал от меня за все это 55 баксов. Этот парень был великолепным слесарем и оружейным мастером, но он не желал доверять Богу. Итак, он снова попал в армию и получил множество проблем. Множество проблем со своей женой, потому что он увлекся вьетнамской девушкой и его семья распалась. Затем она бросила его ради кого-то еще. После этого он снова женился на неспасенной женщине-католичке. Она начала устраивать скандалы, потащила его в суд, наняла адвоката, и тот парень попал под арест. Еще до того, как это с ним произошло, он был поставлен в такое положение, что должен был жить на 22 доллара в месяц, — все остальное уходило на оплату алиментов. Вы не сможете жить с комфортом на 22 доллара в месяц. Я никогда не забуду того, в каком состоянии был тот парень, когда пережил все это. Самое смешное то, что та женщина-католичка невзлюбила его и ушла от него. И он оказался ни с чем, имея в месяц 22 доллара. Он пришел к моему дому с заряженным пистолетом 38 калибра, уселся во внутреннем дворике и полчаса вопил о том, что сейчас вышибет себе мозги. Я сказал: «Ну, так пусть этот выстрел будет достойным, смотри, не промахнись». — «Нет, конечно, нет». Вы не хотите поощрять таких ребят. Он сказал: «Ракман, знаете, я пытался жить для дьявола, я делал все возможное для этого. Я пытался вернуться к этому миру, но не получилось. Я как-то пригласил одну девушку на свидание, мы сидели и выпивали вместе, и вдруг она посмотрела на меня и сказала: «Ты знаешь, ты меня пугаешь». — «Что ты имеешь ввиду?» — «Я не знаю, но в тебе есть что-то такое, что напоминает мне о Боге». Да, парень, говори о том, чтобы пустить этот вечер «коту под хвост». Это действительно хорошо все запутает. Позвольте мне сказать вам, что если вы начали читать то, что говорит эта Книга, начали внимать словам этой Книги, то этим самым вы разрушаете свою собственную жизнь, ребята. Вы никогда не станете прежним. Я обречен...я обречен. Я не могу вернуться в мир, даже если буду все делать для этого. Я не продержусь и 15 минут. Я не продержусь и 5 минут. При первом же случае, когда кто-то что-то скажет, а вы откроете свой рот, то вы скажете что-то, что сразу выдаст вас с головой.
Некий Рекс Харрисон играл на пианино на пляже Редондо, что в Калифорнии. Он был женат 3 или 4 раза, он ничего не достиг, он был отступившим от Господа, однако спасенным, человеком. Однажды вечером он играл в какой-то забегаловке, и какая-то девица подошла, оперлась на пианино, потом заплакала и сказала: «Я знаю, ты, наверняка, христианин, разве не так?» Он перестал играть и спросил: «Как вы догадались?» Она сказала: «Я просто услышала то, как вы играете блюз». Ох, парень, я тебе кое-что скажу. Если ты привязал себя к Библии, то для мирской жизни ты погиб. Если уж Бог решил что-то от вас получить, то Он заставит вас это сделать так, как это было с Ионой. Тогда, когда Он захочет, чтобы вы открыли свой рот, вы откроете свой рот и поставите печать под своим приговором. Вы знаете, что это? Это образ христианина, который потерял свою радость. Любое дитя Божие может потерять свою радость.
Но и это еще не все — вы можете потерять ваши награды
Вы можете лишиться перед Судилищем Христовым ваших наград. Теперь вы видите, что дитя Божие может потерять очень многое, кроме спасения.
Два новоиспеченных полицейских как-то вечером постучались в дом к одной даме, та открыла (а она перед этим упражнялась в игре на пианино) и спросила: «В чем дело?» Они сказали: «Не знаем, нам кто-то позвонил и сообщил, что здесь убивают какого-то Шуберта». Вижу, что некоторые из вас не поняли. Шуберт — это композитор, он писал музыку. Вот это портит хорошую работу. Придет время, у Судилища Христова, когда вы поймете, что вы могли молиться, свидетельствовать, прославлять Бога, жертвовать, посещать, — словом, делать все то, чего вы не делали. Когда наступит это время, вы навсегда лишитесь своих наград.
Один старый темнокожий человек умирал, и когда он лежал на своем смертном одре, к нему подошел Парсон и сказал: «Друг, ты примирился с Господом и отверг все дела дьявола?» Тот ответил: «Да, я установил мир между мною и Господом, но сейчас я не в состоянии ни с кем бороться». Иногда дети Божьи вроде бы установили нужные отношения между собою и Господом, и вроде бы устанавливают правильные «отношения» с дьяволом, — где-то посередине. Вы попадете на небеса и потеряете ваши награды. Когда-то я работал радиоведущим на «WAAB» в Мобайле, что в штате Алабама. Я был знаком с парнем по имени Билл Алексендер, который вместе со мной работал на «WAR». А когда я год спустя вернулся на «WAAB», они посадили его за контрольную панель в качестве инженера-оператора, и этот парень был моим инженером-оператором в утреннюю смену WAR и WAAB. Я работал с ним каждое утро. Каждое утро он приходил, и мы вместе работали с шести часов утра и до двух. Много лет спустя я стал спасенным, и когда я обрел спасение, первое, что я хотел сделать, — это снова прийти на радио и свидетельствовать тем ребятам, которых я знал ранее. Одного из них звали Джек или Билл Хьюджес. Я также свидетельствовал еще одному парню, Биллу Мэрфи. Джон Виктор был радиоведущим. Эд Лэйк также был тут, в городе, радиоведущим. Еще один толстяк — Лерой Моррис. Парень по имени Ирвинг Уэлч, который работал менеджером «WAR». Как только я стал спасенным, я свидетельствовал всем этим людям. Я вернулся в Мобайл, Алабана, и попытался найти Билла Александера, но не смог: он куда-то уехал. Мне сказали, что он переехал в Джексонвиль. В этом городе у меня было несколько собраний у Боба Грея, и во время своего пребывания в Джексонвиле я попытался его отыскать. И кто-то сказал мне, что он живет в городке — миль около пяти к северу от Джексонвиля. Я забыл это название — ах, да, Фернандина Бич. Тогда я должен был уехать из города, а потому решил посетить его в следующий раз. Через некоторое время я опять поехал туда и, наконец, обнаружил его дом. Это была какая-то старая, ветхая лачуга с двумя спальнями и одной ванной, с ним была женщина средних лет и вокруг бегало около пяти детишек. Это место выглядело, как участок негритянского квартала, — просто помойка. Оно выглядело почти также, как выглядела бы «хижина дяди Тома». Я вошел и сел, и Билл также сидел рядом и курил. Я сказал ему (располневшему сорокалетнему мужчине, у которого вся кожа в морщинах, а когда он пил кофе, голова его дергалась): «Билл, я хочу сказать тебе кое-что. Когда я работал с тобой в Мобайле, я был неспасенным грешником и шел прямо в ад». Он сказал: «Я не думаю, что ты был таким уж плохим». Я ответил: «Ты не знал меня, а я знал сам себя. Если бы я умер, я бы попал в ад. Я хочу знать кое-что: Билл, ты спасен?» Он покраснел и ответил: «Да, я спасен». — «Когда ты обрел спасение?» — «В 1943». Тогда я сказал: «Это было за четыре года до того, как я пришел работать на ту радиостанцию. Ты был спасенным, когда я там работал?» Билл заерзал на своем стуле и сказал: «Да, я был спасен». Я сказал: «Почему же ты не говорил мне о Христе? Ты лицемер! Мы работали с тобой вместе, бок о бок, нас разделяла лишь стеклянная перегородка, на перерывах мы с тобой вместе пили кофе, я видел тебя каждый день на протяжении почти двух лет, и мы могли на работе говорить друг с другом, и как же такое могло случиться, что ты ни разу не говорил со мной об Иисусе Христе?» — «Понимаешь, Ракман, ты ведь знаешь, что с тобой было тяжело говорить». Тогда я сказал ему: «Брось эти разговоры, приятель, не морочь мне голову. Я говорил об Иисусе с людьми, которые угрожали мне ножом, когда я начинал говорить с ними об этом. Я говорил с людьми, которые хлопали дверьми перед моим носом, которые всячески угрожали мне…Брось эти разговоры». С тобой тяжело говорить…Ох, вы, твердолобые! Разве я не воин Христов, не последователь Агнца? Откройте свой рот! Говорите! Убеждайте! Я говорил с Биллом минут тридцать. Он начал плакать. Я помолился с ним, и мы распрощались. Я никогда больше его не видел. Этот бедняга потерял свое свидетельство, потерял свою радость, потерял свои награды — словом, потерял почти все, что человек может потерять, и он сказал также, что его здоровье также слабеет.
Христианин может потерять многое, не теряя при этом спасения. К примеру, вы можете потерять здоровье. Вы знаете, что я не идиот. Я не настолько глуп, чтобы думать, что все те, кто болеют, наказаны за какой-то грех. У меня есть здравый смысл. Но сейчас я скажу вам что-то, что на самом деле так и есть. Иногда дитя Божие делает не то, что нужно, и тогда Бог вынужден слегка его прихлопнуть и «изъять его из обращения». По крайней мере, на некоторое время. В Уайт Плейнс,что в Северной Каролине, некий Карл Леки однажды очень серьезно заболел, у него случился сердечный приступ, и он попал в больницу, а у его жены был рак, и, наконец, она умерла, — умерла незадолго до того, как умер он сам. Я знал миссис Леки, знал много лет, и я с удовольствием слышал, как в ее церкви люди говорили: «Когда умрет миссис Леки, зачахнет и церковь». Я спросил: «Почему?» — «Она — источник движения этой церкви, она завоевывает много душ для Господа». Я тогда не так уж много знал об этом, да и сейчас знаю мало. Но как-то у Карла случился сердечный приступ, однако в больницу он не обратился. Знаете, как некоторые относятся к докторам. И один из ребят из их церкви, обладающий здравым смыслом, наконец, затащил его в больницу под тем предлогом, чтобы тот посетил свою жену. Как только они подошли к дверям больницы, Карла окончательно скрутило, его тут же положили на одну из этих тележек с колесиками, — вы знаете, о чем я говорю, — и отвезли, и когда он пришел в себя, то обнаружил себя в палате рядом со своей женой. Они взялись за руки, и его жена сказала: «Кажется, мы попали в славную переделку, милый. Дай мне немного сахара». Тот сказал: «Я так слаб, что даже не могу поднять руку». В это время вошел доктор и сказал: «Карл, что с тобой случилось?» Тот ответил: «Ничего, я просто очень рассердился». Я хочу, чтобы вы все правильно поняли. Я не знаю, что было не в порядке с миссис Леки. Она была милой, благочестивой женщиной, любившей Господа библейской верующей. Досадно, что Господь забрал ее. Но Господь все же забрал ее, и вы не можете сказать, почему Бог делает такие вещи. Я не знаю. Но я знаю кое-что о брате Леки. Этот парень ежегодно ездил по всему миру с Тимом Грином или с Доном Грином, отцом Тима Грина. Эти двое всякий раз, приезжая на те собрания, объедались мясом, мясом и еще раз мясом, булочками с маслом и картошкой, булочками с маслом, картошкой и мясом, мясом и картошкой, маслом и мясом…— понимаете, это «религиозная» толщина! Но я говорю вам, если человек весит на 60-70 фунтов больше нормы, то у него начнутся непорядки со здоровьем. Павел говорит: «Усмиряю и порабощаю тело мое». В данном случае он говорит не о плотских грехах прелюбодеяния. В данном случае он говорит о физической подготовке, подобно подготовке бегуна к бегу на длинные дистанции. Он говорит о том, чтобы пользоваться своим телом так, чтобы оно могло послужить достаточно долго для служения Господу! Вот о чем он говорит. Брат, если бы вы получали по одному доллару за каждого проповедника, который нарушал это правило, то вы были бы уже богатым человеком. Вы бывали на съезде проповедников? Видели эту толпу проповедников? (Ну, знаете, этих крупных, жирных ребят…— «Здравствуйте, брат Ракман…Слава Богу, брат Ракман…»). Ваше сердце не может долго терпеть такую нагрузку. Я говорю с Джеком Петтерсоном всякий раз, когда он приходит сюда. Если вы не делаете этого, я делаю. Я люблю этого парня. Я люблю его. Я не хочу видеть его мертвым. Я не считаю себя умнее других. Я не всегда думаю о чужих делах. Я люблю этого парня и не хочу, чтобы он умер! Когда у человека 120 фунтов избыточного веса, его мотор долго не выдержит и сломается. Сломается! Когда он сюда приезжает, я всегда приглашаю его поиграть в хоккей, в баскетбол. Я был очевидцем, что однажды он попробовал поиграть, и я свидетель того, что он выдержал около 2,5 минут. Только 2,5 минуты. Христианин может потерять здоровье. Иногда это делает Господь, а иногда вы сами наказываете себя потерей здоровья, больше, чем наказывает вас Сам Господь.