Что нам Содружество
Шрифт:
Если бы столько прилетело мне, скорее всего, от "Гунна" ничего не осталось. А противник ещё ничего, с виду выглядит лучше меня. Зато второй сохранился гораздо лучше и сейчас направлялся ко мне. Ему, конечно, тоже досталось, но не от четырёх, а от двух ракет.
– Искин, прекратить всякое движение. При достижении противником дистанции восемьдесят тысяч огонь из всего возможного оружия.
Геройствовать мне не нужно, похоже, я нашёл свою цель, по внешнему виду эти незнакомцы сильно смахивали на тех, что были засняты при атаке на "Нилина".
Когда неизвестный добрался до назначенной дистанции открытия огня, по нему отработали две ракетных установки и лазер. В общем, этого оказалось достаточно, что и подтвердили дроиды-абордажники, отправившиеся на уцелевшем боте на разведку. Внутри корабля не осталось ничего живого. И теперь стало понятно, с кем пришлось столкнуться. Не гуманны. Пауки. Арахниды.
Уцелевший концентрат я выбросил в космос. С помощью дроидов собрал все остатки кораблей архов, сложил их в бункер и хорошенько закрепил. Он у меня сейчас с вентиляцией. А космос - лучший холодильник, так что, думаю, останки пауков доберутся до базы в целости и сохранности.
Как оказалось, я рано обрадовался, что фрегат уцелел. Маршевые двигатели развивали не более половины своей мощности, и на разгон для прыжка в гипер мне потребовалось двенадцать часов вместо обычного часа. Так я и ковылял оставшиеся две системы, прыгнуть сразу больше, чем на одну, не получалось. Хорошо хоть к моменту прихода в XZ удалось частично восстановить антенну и опознаться. А то ведь можно было и нарваться на дружественное угощение.
В общем, кое-как я до "Сармата" добрался. Было много охов и ахов, переживаний при виде разбитого фрегата, но в конце концов все успокоились, и наш корабль взял курс домой.
Часть 2
Глава 8
По поверхности жидкости, налитой в стоящие перед нами стаканы, пробегали небольшие концентрические волны. Такое бывает, когда, например, разгоняется поезд, а сейчас "Сармат", мой СШК, ускорялся для ухода в гипер. Мы с Антом сидели напротив друг друга и молчали. Слова были не нужны, каждый из нас понимал, что закончился важный период в нашей жизни, и какой будет новая дорога, сказать никто не мог.
– Значит, всё-таки избавился от своего морока?
– спросил наконец Ант.
– Надеюсь, избавился. Хотя не уверен, что надолго, и не нашёл себе новую головную боль.
– Поясни.
– С самого начала моего появления в мире Содружества всё вокруг воспринималось мною в какой-то мере отстранённо, как что-то нереальное и происходящее с кем-то другим. Я оказался вырван из привычного мне образа жизни и смотрел на окружающее как бы со стороны. Пираты, межзвёздные корабли, удивительные устройства - нейросети, медицинские капсулы, базы знаний и прочие атрибуты обычной жизни воспринимались как непреложная часть разворачивающегося вокруг действия.
Да и само участие в этой жизни носило некий элемент нереальности. Кто я такой, и почему всё идёт именно так? Как будто читаешь какую-то книгу, и подгоняемый неведомым азартом, перелистываешь страницу за страницей, желая скорее узнать, а что же там дальше. Мой первый выход в космос - ощущение могущества, когда ты чувствуешь в себе силы справиться с любым препятствием. И по мере роста моего мастерства шахтёра это чувство только усиливалось.
Ты был прав, тогда я увидел, ощутил космос с одной стороны - он был как всемогущий волшебник, дающий тебе силу и готовый открыть для тебя все тайны мироздания. А потом случилась трагедия с "Нилином", гибель новых друзей, тех, чью поддержку и помощь я ощущал всегда, тех, кто готов был встать рядом со мной или вытащить из беды. И тогда я испытал страх, нет, бояться в своей жизни приходилось каждому, и я не исключение.
Но охвативший меня в тот момент ужас едва не привёл к тому, что я перестал ощущать себя личностью, человеком. И я увидел космос с другой стороны - безжалостный властитель, воспринимающий тебя как обычную пылинку на своём пути в вечность. И чтобы доказать, в первую очередь самому себе, что это не так, я попытался разгадать лишь одну из его маленьких тайн, в данном конкретном случае связанную с исчезновением моих друзей.
Ради этого мне пришлось почти отказаться от профессии шахтёра и стать настоящим кочевником космоса. Я посетил десятки систем, провёл в одиночестве сотни часов, ощущая только окружающую силу, безразличную к любой искорке жизни, появляющейся у неё на пути. Но как говорится, что нас не убивает, то делает сильнее. И я увидел ещё один космос - безмолвную силу, живущую по своим законам, которой нет никакого дела до той плесени, что время от времени появляется в укромных уголках её мирозданья.
И найдя таинственных врагов, уничтоживших моих друзей, я в конце концов стал самим собой. С меня как будто спали наложенные чары, гнавшие меня вперед и вперёд, не давая задуматься, зачем и почему надо делать так, а не иначе. Получается, что именно сейчас окончательно умер землянин Пётр Рощин и родился другой человек, житель Содружества Петро. Хотелось бы думать, что это начало новой дороги, и она не будет скучной и унылой.
– Чего-то подобного я и ожидал, - ответил Ант на моё признание.
– Я ведь уже больше ста лет работаю в космосе. Видел, как люди, подчиняясь зову космоса, уходили навсегда в его просторы. Видел, как пугались и оставались на планетах, боясь выйти в пространство. Видел, как становились или вялыми, неспособными противостоять любому влиянию куклами, или наоборот, превращались в кровавых маньяков.
Много чего происходило за эти годы, и не каждому удавалось хотя бы научиться жить с космосом в мире. Тебе это удалось, но помни, что космос велик и неисчерпаем, рано или поздно он откроется для тебя новой гранью. Да и люди, живущие в привычных для тебя мирах, преподнесут ещё немало сюрпризов.
Мы оба немного помолчали, каждый отпил сок из стоящего перед ним стакана, и Ант задал свой вечный вопрос:
– Что будешь делать дальше?
– Учиться. В первую очередь отправлюсь учиться строить корабли и делать новое оружие.
– Почему ты выбрал для себя такое занятие?
– Трудно сказать, Ант. Наверное, тут сложилось несколько причин. Я ведь в первую очередь шахтёр, вернее будет сказать, мне хочется надеяться, что я им остался. И ты уже видел, как новые способы добычи руды позволяют облегчить труд. Хотя думаю, что если так пойдёт дальше, настоящего шахтёра, такого, как ты сделал из меня, скоро будет трудно найти.
– Не исключено, можно говорить, что твоё изобретение если не уничтожит профессию рудокопа, то существенно её изменит.