Что такое счастье
Шрифт:
Один из христианских учителей, знаменитый мыслитель, писатель, аскет Исаак Сирин, живший в 7-м столетии, писал: Милосердие (то есть любовь) и правосудие в одной душе, то же, что человек, который в одном доме поклоняется Богу и идолам. Как сено и огонь не терпят быть в одном доме, так правосудие и любовь в одной душе. И – восклицает – где же правда Божия? Мы – грешники. А Христос за нас умер. Это несправедливость? Один совершает грех, а другой за него умирает. Где же правда, где справедливость?
Да, христианство оказалось прямо-таки антирелигиозной религией. В первую очередь потому, что в отличие от других религий учит, что Бог – не судья, который определяет человеку
Приведу вопиющий, с точки зрения справедливости, факт, с которым мы встречаемся, открывая Евангелие, и который подчас вызывает изумление у тех, кто занимался, хотя бы немного, историей религий, их изучением. Но сначала такой пример. Представим себе, что вот сейчас в этом зале сидят представители всех религий мира. И задается вопрос: «Скажите, пожалуйста. С точки зрения вашей религии, что нужно для человека, чтобы достичь рая?» (или Царства Божия, или спасения, или состояния вечного блаженства – как бы ни назвать). Все ответят примерно одно и то же: «Естественно, чтобы человек достиг рая, он должен исполнить все заповеди, предписываемые религией». Разве это непонятно? Казалось бы, и младенцу должно быть ясно.
И вот теперь факт, дающий возможность понять, с какой религией соприкасаемся, когда говорим о христианстве. Тот, кто читал в Евангелии о последних мгновениях жизни Иисуса Христа, знает, что распят Он был между двумя преступниками, разбойниками. Один из них, распятый слева от Христа, говорил Ему: Если Ты – Сын Божий, то спаси Себя и нас. Называешь Себя Богом, а висишь на кресте. Другой же, распятый справа от Христа, испытывая такие же мучения и так же ожидая смерти, обратился сначала к первому: Что ты говоришь? Он-то невиновен. А мы с тобой справедливо получили за свои преступления. – А затем, обращаясь к Христу, произносит такую фразу: Мы достойное получаем за свои деяния, но Ты, Господи, помяни меня в Твоем Царстве. – Эти слова говорят о ясном осознании разбойником, что они как преступники и убийцы распяты справедливо, и потому в Царстве Божием никогда не окажутся. И разбойник просит Праведника лишь помянуть его в этом Царстве. Ответ Христа поразительный: сегодня же будешь со мною в раю. Такого еще не было до Христа!
Для сознания человека, который когда-либо знакомился с мировыми религиями, – это, можно сказать, коперникианский переворот. Он увидит в ответе Христа все перевернутым с ног на голову, разрушение нравственных основ религии. Еще раз повторю, по учению любой религии спастись может только исполнитель всех заповедей. А здесь в рай вводится человек, всю жизнь совершавший преступления – разбойник, бандит, говоря современным языком. И за что же, что он сделал? Всего только произнес эти слова: Мы достойное по своим делам получили, а Ты меня помяни, Господи, в Твоем Царстве, ибо… Дальше он не уточнил, но смысл слов ясен: Мы преступники и там никогда не окажемся. – Это же любому человеку должно быть известно. Этого требует закон справедливости. И вдруг Христос судит иначе.
Вот факт, который действительно способен потрясти любого человека, начавшего внимательно изучать христианство. Мы сталкиваемся с религией невиданной и неслыханной. Убийца и злодей первым вошел в Царство Божие. Это ниспровержение, казалось бы, всех религиозных ценностей. Но христианство объявляет: Бог есть Любовь, а не справедливый судья. Любовь, а не палач. Любовь, а не возмездие. Это совершенно беспрецедентная, с точки зрения нехристианского религиозного сознания, идея.
Тут важно уточнить, о какой любви идет речь. Не надо думать, что христианская любовь – это какая-то сентиментальность: погладить преступника по голове, утешить и сказать – продолжай убивать и насильничать,
Простой пример. У человека аппендицит. Есть два способа помочь ему избавиться от боли. Первый, любвеобильный в кавычках – давать ему болеутоляющее. Принял – и уже лучше, уже не больно. «Ой, спасибо, доктор!» Но прошел час-другой – опять больно. Еще болеутоляющего, потом еще. А в конце концов – со святыми упокой! Это, конечно, не любовь. Это – безрассудство, а не любовь. А настоящая любовь как проявит себя в таком случае? – На операционный стол, разрезали, удалили аппендикс. Пострадал во время и после операции – верно, пострадал. Но в итоге – спасен! Вот о какой любви учит христианство, когда мы говорим, что Бог есть Любовь. Настоящая любовь состоит в том, чтобы дать человеку полное исцеление, а не минутное утешение.
И исцеление, прежде всего, духовное. Что оно означает? Это не просто исправление нашего внешнего поведения, но внутреннего состояния. Хорошо ли улыбаться кому-нибудь, а за глаза поносить его на чем свет стоит? Хорошо ли, когда тебя кто-то просит: «Только не говори никому, пожалуйста», – а ты выдашь его тайну, предашь его? Хорошо ли лгать, хорошо ли клеветать? Хорошо ли осуждать? Ведь, когда я осуждаю другого человека, то тем самым ставлю себя выше его: «Я бы такого не сделал, как он, негодяй. Видите, насколько я лучше? Я уверен, что намного лучше, и потому осуждаю его. Я бы такого не сделал никогда».
Но интересно, многое ли я могу сделать? Могу ли я не осуждать другого человека, как велит евангельская заповедь. Казалось бы, могу. Вот, дал себе слово, что никогда не буду никого осуждать. И тут же, словно по инерции, начал отзываться о ком-то скверно, начал судить о его мнимых или пусть даже действительных недостатках. Все, говорю себе, лукавить больше не буду, буду прямодушен. И тут же, при случае, взял и извернулся, как змея. И чего только, оказывается, во мне нет!
О каком же духовном исцелении идет речь, когда вспоминаем христианскую истину: Бог есть Любовь? К какому благу призывается человек в христианстве? Какое исцеление дает христианский Бог? – Очиститься от всего, что противоречит совести, нравственным законам жизни, от духовной нечистоты, которая внутри нас и которую мы так ловко умеем скрывать. Внешнее поведение человека может быть безупречным, он может соблюдать все правила и предписания религии и казаться со стороны чуть ли не святым, а внутри при этом быть исполненным всякой нечистоты: зависти, ненависти, тщеславия, гордости…
Но при каком условии очищается и изменяется человек? При твердом решении жить по совести и искреннем раскаянии перед Богом и обиженными людьми. Ибо Бог не может исцелить человека насильно без труда самого человека.
Итак, первое положение, которое, как мне кажется, необходимо обозначить для понимания, что такое православие, состоит в том, что Бог – это не награждающая и карающая справедливость, а Любовь. Но не какая-то сентиментальная любовь, а разумная, действующая только при усилии самого человека избавиться от всякой дряни.
Здесь стоит обратить внимание на то, что на церковном языке называется страстями. Нередко с восторгом говорят: «Ах, какая страстная любовь!» – Но что называется страстями в Православии? В переводе на современный русский язык древнеславянское слово «страсть» означает, прежде всего, страдание. Страдание! Например, завидую я кому-то – ну и как, сколько радости принесла мне эта зависть? Ненавижу я кого-нибудь – его моя ненависть может нисколько не беспокоить, а я весь содрогаюсь от ярости. Алчный я, вечно мне всего мало – кто от этого страдает? – Сам я и страдаю, извожусь от своей ненасытной алчности. Страсть всегда, в конечном счете, приносит страдание человеку.