Что-то имеет значение
Шрифт:
– Что?
– Энджи непонимающе сдвинула брови. "Тревор не заступается! Он язвит, делает гадости, и иногда, совершенно случайно, помогает людям. Он не..."
– Все очень просто, - сказала Вэл, которая вдруг оказалась рядом.
***
– Черт! Что же делать?
– в который раз задала она вопрос, на который не было ответа. Взволнованная девушка ходила по коридору взад-вперед, пытаясь решиться "На что?
– отчаянно спросило сознание.
– На то, чтобы снова спасти... врага?" - на губах появилась жестокая улыбка, жестокая и отчаянная. Ну что она может сделать? Что? Снова пойти к директору?
Она не могла ничего придумать - первый раз в жизни идей не было... вообще. Она села на пол, прислонившись к стенке, и обхватила голову руками. "Должен быть выход. Просто обязан быть... Только не сейчас... Я должна понять, что происходит, я должна придумать, как ему помочь". Почему? Ответ на этот вопрос она не знала, хотя было два человека, которые все понимали. С одной стороны была Вэл, которая уже давно догадывалась о происходящем, с другой - Чарли, который еще до того, как что-то начало происходить, решил - что-то будет.
Прозвенел звонок, и времени не осталось. Она с ужасом заметила директора, медленно приближающегося к кабинету. Вот и все... Все решилось за 10 минут. Да и смысла не было тянуть - его выгонят. Она врезала кулаком по стене, но не почувствовала боли, поднялась и вошла в класс. "Но ведь так не должно быть!!!" - отчаянно твердил мозг.
~~~
– А вы, Тревор, завтра с родителями, завтра же!
– эта фраза вырвала из задумчивости двоих - Дина, который понимал, что впервые был осужден незаслуженно, и впервые ему было все равно, и Энджи, которая все никак не могла найти выход - все было бессмысленно.
– Вопрос о вашем отчислении фактически решен. Где это видано, что бы в нашей школе... Такое!!! Да как вы могли?
– директор вздохнул и продолжил, - родители мальчика настаивают на разбирательстве. Какой позор для всей школы...
– Да что за бред!
– прервал его речь резкий возмущенный голос.
– Как вы так можете!?
– Энджи?
– все, в том числе и она сама, были поражены.
– Вы собираетесь выгнать парня, который, в кои-то веки, заступился за других. А этого мерзкого хорька, Пи-итера, вы хотите оставить? Бедный, несчастный Питер, которому наконец-то кто-то врезал. Он заслужил это. Хотя нет, - она остановилась перевести дух.
– Он заслужил гораздо больше. Червяк и трус, единственная мечта которого - как бы получше насолить. Я рада, что его побили. И если бы я была там, сама бы добавила.
– Мисс Деймон...
– директор пытался было ее перебить, но девушка явно вошла в раж.
– Нет, директор! Ему, видите ли, плохо. А вы спросили, как чувствует себя Сэнди? Вы спросили, каково было ей выслушивать всю эту чушь? Конечно! Какая разница, что на самом деле произошло! Выгнать козла отпущения - и дело с концом!..
– Энджи вскочила, кое-как засунула вещи в сумку и направилась к двери. Все молча смотрели на нее, но это больше не имело значения. Его выгоняют. Как же она будет его ненавидеть, если его не будет рядом?
– Мне противно, что люди, которых я уважала - лишь жалкие трусы. Противно, что ради своего спокойствия вы готовы выгнать невиновного. Противно...
– она вышла, громко хлопнув дверью, и в тишине коридора еще долго были слышны ее шаги.
– Ну вот, хм, кажется...
– только начал директор, но его снова перебили.
– Знаете, что, - произнес Дин, собирая вещи, - выгоняйте меня, только ее не трогайте.
" И что на нее нашло, - вертелось в голове.
– Вернее, что нашло на меня? Какого черта я бегу за ней, как последний идиот?" - множество вопросов, а он все ускорял шаг.
***
Лист. На этом дереве остался последний лист. Совсем слабый, и вот-вот должен был оторваться. Но он был один. Последний. И он все видел. Случайный наблюдатель, который никому не расскажет. Достаточно лишь того, что он видел. Он и небо, далекое голубое небо. Такое яркое в этот день, будто кто-то влил в него все краски мира. А может, оно знало? Знало заранее. Возможно даже, этой тайной поделился дождь, который всегда знает обо всем, что происходит с ними. Но это не важно. Важно лишь, что они видели, а значит, это не была игра воспаленного мозга, который решил столь жестоко пошутить. А значит, это не приснилось ей или ему.
Она стояла, повернувшись к зданию школы спиной. Он выбежал за ней. Схватил за руку и повернул к себе:
– Ты хоть понимаешь, что сделала? Директор. Это был директор! Ты могла вытащить кого угодно, но ты подумала, кто будет вытаскивать тебя? Какого черта?
– он больно затряс ее, чтобы она хоть что-то услышала.
– Какого черта ты за меня заступилась? Зачем? Ты же ненавидишь меня, - его голос задрожал. Как тяжело было сказать эти слова!
– Зачем? Как я, по-твоему, смогу здесь учиться, зная, что меня оставили только из-за тебя, а тебя гнобят из-за меня?! Что ты творишь?
– Крик перешел в сип. - Что ты тво...
– он понял, что она сейчас упадет, и посадил ее на траву, медленно, словно от этого зависела жизнь их обоих. Затем он сел рядом, прямо перед ней, чтобы видеть ее глаза, но голова девушки была опущена. Сердце готово было вырваться из груди, и он сам уже не понимал, что делает. Он медленно протянул руку, аккуратно заложил выбившиеся пряди ей за уши, нежно провел рукой по щеке. Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Ее особенный запах защекотал ноздри, а все уже было бессмысленно. Все, когда бы то ни было сказанное и сделанное. Ее руки обвили его шею. Его губы, такие нежные, такие желанные, прильнули к ее, и показалось, что даже крушение мира не способно остановить эту бесконечно-страстную нежность.
Поцелуй был долгим и таким желанным, а потом раздался раскат грома - кажется, действительно мир рушился: она посмотрела в его глаза, о которых так мечтала, но вспомнила кто он. Из груди юноши вырвался стон, кажется он тоже все вспомнил. По щекам покатились слезы. Энджи вскочила с земли и побежала прочь, а тело так просило вернуться в его объятья...
А губы так молили о поцелуе...
А сердце проклинало чертов мозг, который по каким-то причинам не мог позволить ... по каким-то дурацким причинам.
***
Идти. Неизвестно, куда. Неизвестно, зачем. Просто вперед. Как можно дальше. Лишь бы не видеть. Лишь бы не слышать. Лишь бы не помнить. И плевать, что от себя не убежать. Можно хотя бы попытаться. Забыть на время, кто ты и зачем все это надо. Просто двигаться. Потому что если сейчас остановиться, непременно вспомнишь, что произошло. А вспоминать сейчас нельзя.
Энджи огляделась: каким-то невероятным образом она очутилась на набережной, рядом с любимым кафе. "Ну что ж. Значит судьба" - она усмехнулась и вошла.