Что-то в тебе

Натан Дж.

— Шей, ты ошибаешься, — сказал он.

Ручка двери Коры загремела. Глаза Кейсона распахнулись, я увидела в них страх. Он резко отвернулся от меня и поспешил к двери, загородив проход, чтобы она не вышла в коридор.

— Вот ты где, — заявила она из комнаты. Из-за двери высунулась ее рука и схватила Кейсона за ворот рубашки. И даже не обернувшись, он позволил ей затащить себя в комнату.

У меня скрутило живот, стоило увидеть, как он зашел туда.

В голове возникли вспышки воспоминаний о том, что мы делали за закрытыми дверями. Хоть мы и не попробовали многого, но сделали

достаточно, чтобы я поняла, какое удовольствие можно получить от того, на что способен Кейсон. Я не могла вынести мысль, что он делал то же — и даже больше — с Корой.

Слава богу, той ночью я не слышала их через стену. Он любезно пощадил меня.

ГЛАВА 35

Кейсон

— Боже. Мне так нужно латте, — объявила Кора, когда мы шли по кампусу. — Черт, я замерзаю.

— Это декабрь в Колорадо, — бросил я, заметив, что снегом было заметено все, кроме расчищенных тротуаров.

— Нужно попросить папочку прислать мне одежду для холодной погоды, иначе я задницу отморожу этой зимой.

— Кстати, о твоем отце: вы решили, что будете делать? — спросил я.

— Детка, ты о чем? — спросила она, прижимаясь ко мне всем телом, чтобы согреться, пока мы шли по кампусу.

— По поводу обвинений.

— Папочка хотел отсудить у этой сучки все состояние, но оказалось, у нее ничего нет. Она еще большее отребье, чем я представляла. Так что пусть сидит в тюрьме.

— Слушай, понимаю, что ты не самая большая ее фанатка, — начал я, мягко прощупывая почву, чтобы она не взбесилась, — но так-то ты спровоцировала ее.

— Она сломала мне нос, — рявкнула Кора, отходя от меня. — На чьей ты стороне?

— На твоей, — ответил я, пытаясь успокоить ее. — Но ты, правда, думаешь, что она выживет в тюрьме?

Из нее вырвался смех, холодный как лед.

— Интересно будет узнать.

У меня все сжалось внутри. Кора та еще хладнокровная сука. В этом уж точно нет сомнений.

Мы подошли к кафе, и она бросилась к друзьям, которые явно не видели ее со времен операции. Они крепко обняли ее. Можно было подумать, что Кора чем-то переболела и только выздоровела, но не то, что ей сделали операцию на носу, потому что она спровоцировала человека ударить ее. Они знали об этом?

— Я в горы, — крикнул ей я.

— Хорошо, детка. Увидимся вечером.

***

После ужина я лежал в кровати и услышал, как открылась входная дверь. Я прислушался к шагам — наверное, пришел Таейр. Сейчас он не разговаривал со мной, но я чертовски сильно желал, чтобы пришла Шей. В коридоре она определенно многое хотела сказать мне, но нам помешала Кора. Я думал позвонить ей и рассказать обо всем происходящем, но она мне точно не ответила бы. Я не мог ее винить. Я перевернул наши отношения с ног на голову… ну, по крайней мере, она так считала. Хотя я уверен, что из всех людей Шей знала меня намного лучше. Я думал, что она пропесочит меня — это, как минимум бы доказывало, что ей до сих пор не все равно. Однако Шей молчала, дала мне жить дальше без разборок, а это заставило меня усомниться в наших отношениях.

Открылась дверца кухонного шкафчика — точно Тайер пришел. Я понимал, что разочаровал его своей попыткой

отделаться от контракта, но еще больше тем, что шантажировал Шей несуществующим видео. А дерьмом запахло, когда он узнал, что Кора запугивала Шей. Таким хорошим человеком, как Тайер, мне не стать, да и в последнее время он пренебрежительно относился ко мне, что означало только одно: он ненавидел того, в кого я превратился. Вот бы он увидел парня, которого однажды разглядела Шей. Парня, который хотел стать лучше.

Мой телефон завибрировал. Я схватил его с прикроватной тумбочки.

Мой брат еще не вернулся?

Жизель. В отличие от Тайера, она хотя бы всегда высказывала мне все, что думала.

Я бросил телефон, не собираясь отвечать. Она слышала, что произошло с Шей. И винила меня. Но ирония в том, что я тоже винил себя. Если бы я не влез в жизнь Шей, Кора бы никогда не выбрала ее своей жертвой.

Телефон снова завибрировал. Будучи мазохистом, я посмотрел на экран.

Если увижу тебя с Корой, я не отвечаю за свои действия. Это вас обоих касается.

Ага, жизнь полный отстой.

Я посмотрел на время, понимая, что пора ехать к Коре, иначе она весь телефон мне оборвет, но вставал с кровати, собираясь с последними силами. Я знал, что нужно сделать, и меня это сокрушало. Меня сокрушало то, что я причинял боль Шей.

Снова.

ГЛАВА 36

Кейсон

Мы с Джесси поднялись на подъемнике на трассу для слоупстайла. Солнце ярко светило, так что я надел защитные очки, чтобы приглушить красное свечение.

Нужно хорошо проехать. За мной с камерой поедет Джесси и снимет материал для соцсетей, а мне нужно отточить трюки, которые я буду выполнять в финале «Геймс». Некоторым нравилось начинать с размахом, в первом же заезде показывать все, что у них припасено. Я же не такой. Мне нравилось смотреть, что выполняли соперники, а потом выкручивать такой трюк, о котором они даже и не думали. Конечно же, я выполню привычный бэксайд — трипл и свич — бэк — твелв, но я изучал видео с трюками, которые Эймос и Остерман выполнили на последнем соревновании в Австрии: они оба лихо рисковали. Они великолепно справлялись с каждым заездом. Может мне стоит изменить стратегию? Может то, что раньше помогало мне, не пройдет с большим количеством соперников на такой огромной арене?

Мы с Джесси поднялись на гору и пропустили перед собой парочку новичков. Я вспомнил себя таким же, как они. Катался ради забавы. Не беспокоился о том, чтобы выполнить определенные трюки или впечатлить судей, соперников и фанатов. И хоть не всегда мои мысли в первую очередь занимало только это, давление перед отличным выступлением никуда не пропадало — его подогревали не только спонсоры, фанаты, хейтеры, но и я сам. Я должен отлично выступить для себя. Золотая медаль нужна мне для себя. Иначе весь труд, который я вложил за эти годы и все время, которое провел, пытаясь усовершенствовать свои навыки, напрасен.