Что видишь?
Шрифт:
Первое желание, возникшее у архивариуса в Москве, чтобы какой-то художник – это действо запечатлел в рисунке на века, быстро улетучилось дома, как только он полазил по стеллажам своего архива и попытался разобраться в истории памятника А.С. Пушкина.
Возникло ощущение, что нужна совсем другая картина. В ее основе должны быть не эмоции и впечатления о площади и памятнике, а история «О нас и России», которую нужно попытаться понять. История простая, краткая, но помогающая разобраться в том, почему выздоровление России идет очень медленно. И еще. Архивариус убежден, что его рассказ может стать методом для написания в конце концов
Вот как свою историю «О нас и России» архивариус неспешно рассказал…
О «картине слов»
Эта книга не о великом поэте – Александре Сергеевиче Пушкине (1799-1837 гг.) и главных действующих лицах книги – великих людях России. Она не о прошлом, не о настоящем, не о будущем. Она о нас.
О нас не вообще, а о тех, кто не мыслил и не мыслит своей жизни без упорного и доброго труда во имя Великой России, о тех, кто «не без греха», но не утратил совести и искренней веры в Бога, о тех, кто, преодолевая неимоверные преграды грешной души, находит в себе силы приносить покаяние.
Не умея рисовать так, как профессиональный художник, решился на малое – свою незатейливую картину «О нас и России» написать словом, не забыв о своей роли этакого архивариуса, который выполнит в книге только одну из своих функций – доставит в день сегодняшний позабытые архивные документы, исторические факты и события, которые запылились на полках по причине того, что в архивах мало кто работает, библиотеки мало, кто посещает. Ссылаются на Интернет. Но вот что интересно: те, кто «набирается ума» в Интернете, ничего толкового в своей памяти обнаружить не могут… или обнаруживают копии, подделки, иллюзии, фальсификации…
Десятилетия труда на историческом поприще приучили к полупустым, чаще пустым залам государственных и ведомственных архивов… И даже приятно, быть полезным читателю в качестве этакого допотопного архивариуса…
Слово в книге, как и мазок художника, тоже в чем-то особенное. Не слово философа, не слово историка, не слово поэта и писателя, не слово богослова, хотя и их слова найдет «свидетель рождения картины» … А, слова их всех вместе, из прошлого, «сбежавшие» к нам сегодня с книжных и архивных полок, со страниц великих книг, первозданные, не исковерканные выборочным цитированием, чем, как и в прошлом грешим. И, конечно, глаза с портретов «не прохожих», а действующих лиц истории…
Большинство слов, как и обычные художественные краски, известны всем и каждому, но их оригинальные конструкции в авторских текстах великих сынов России – объект исследования только узкого круга специалистов – филологов, литературоведов, критиков.
На первый взгляд, для любознательного читателя, много читавшего о Пушкине и «золотом веке», вроде бы ничего нового. И все же новое присутствует, потому что абсолютное большинство тех читателей, кто прочтет найденные архивариусом слова в конструкциях великих людей, их не видели воочию, не прошептали при чтении, не вдумались в них, не измерили глубину их мудрости!
Почему так случилось? Книга- «картина» «О нас и России», уверен, ответит и на этот непростой вопрос.
Главное трудолюбиво вчитываться в строки великих, предлагаемые архивариусом, при этом внимательно всматриваться в иллюстрации. Будут сразу же обнаружены оригиналы и копии, подлинники и подделки, правда и ложь… И даже необыкновенный талант творцов копий, подделок и лжи не помогает им скрыть истину и правду.
Не одна из глав книги-рассказа в отдельности не позволяет увидеть всю картину «О нас и России» целиком.
А потому читателю тоже придется поучаствовать в ее «рождении» вместе с архивариусом от первой страницы до последней.
Каждая новая глава книги – множество мазков кистью, заполняющих постепенно свободное пространство белого полотна. Слова – эти самые «мазки» принадлежат не архивариусу. Это творенье великих мудрецов Великой России.
Не всех, а только самых совестливых, но далеко не безгрешных, из «русской непобедимой когорты культуры», специально отобранных архивариусом, пригласил заполнить словом «белое полотно» картины «О нас и России» пишущий эти строки, оставив за собой – лишь скромную черновую работу клерка – сдувать пыль с забытого прошлого, обладая неким чутьем, натренированным за полвека лазанья по библиотечным и архивным стеллажам, быстро находить нечто важное…
И чтобы никто из приглашенных великих сынов дореволюционной России, например, таких как историк Ключевский, писатели Тургенев, Достоевский и Толстой, Островский, богослов Макарий (Булгаков) и философ Ильин, некоторые другие, при всей своей разновеликости и разногениальности общую картину не превратил в собственный автопортрет, архивариус и предложил им всем поразмышлять не о себе «великом» в истории, а «О нас и России», взяв за точку отсчета Пушкинский праздник 1880 года, Александра Сергеевича Пушкина и его окружение, при этом небезосновательно полагая, что разве Пушкин – это не мы, разве Пушкин – это не Россия.
И еще.
8 февраля 2017 года 180 лет со дня смерти Поэта. И почти год как создано Общество русской словесности, взявшее на себя смелость заявить о преемственности с Обществом любителей Российской словесности при Московском университете (1811-1930 гг.). И вновь в русской истории – оригинал и копия! Дотянется ли копия до оригинала? Вечная тема…
Самый раз уважаемому читателю накануне 27 февраля 2017 года, когда исполнится 100 лет погибели Российской империи, поразмышлять, задержавшись в суматохе обыденных дней у рождающейся картины «О нас и России».
Полотно не написано и пока не выставлено в какой-то картинной галерее. И у читателя есть возможность первым ее прообраз увидеть. Авось, что-то и прояснится, Бог даст и отыщется ответ не на набившие оскомину и сбивающие с толку вопросы: кто виноват? и что делать? а на вопрос: «Что видишь?».
«Промазывание картины»
Так некоторые художники называют первоначальную работу с полотном, когда намечаются пути прохождения мазков и обозначается будущий эмоциональный настрой картины. Нередко говорят «рождается болванка картины». Впрочем, архивариус думает иначе, не «болванка», а «душа и сердце» картины.