Что я знаю о тебе?
Шрифт:
– Ты что-то решила по поводу работы? – спросила она у дочери, садясь завтракать. – Сегодня последний день отпуска. Завтра тебе надо прийти и написать заявление об уходе.
Таня тяжело вздохнула.
– Ты уверена, что мне нужно это сделать? Я же так и не нашла новую работу.
– Да, уверена. Тебе нельзя оставаться в «Эрне». Я говорила тебе, напиши заявление еще перед отпуском. Сейчас не пришлось бы выходить.
– Ты же знаешь, меня отпустят без отработки. – Таня нервно усмехнулась.
Острая боль пронзила Марину. Не физическая, а боль от своих ошибок. Если бы она знала тогда, к чему все это приведет, она никогда не помогла бы своей дочери устроиться
Когда перед Новым годом Марина узнала от дочери о том, что произошло, она уговаривала ее сразу написать заявление об увольнении. Но Таня уже взяла отпуск сразу после новогодних каникул, чтобы походить по собеседованиям. Она действительно старалась взять себя в руки, приводила в порядок лицо, замазывала синяки под глазами, собирала волосы в аккуратную прическу, выбирала подходящую одежду, вспоминала полученные знания из института и с недолгой работы. Но пока ни одного предложения после пройденных собеседований ей не поступило.
Приведя себя в порядок, Марина налила себе свежесваренный кофе и по привычке открыла рабочий ноутбук. Удивительно, насколько ее жизнь изменилась всего за месяц. Раньше она забирала ноутбук домой только в экстренных случаях, когда знала, что необходимо что-то сделать на выходных. Сейчас же она старалась вообще не выпускать его из поля зрения. Как часто случайности меняют ход нашей жизни. В первый день после зимних каникул, выйдя на работе, она просто не могла видеть ИХ. Она ИХ ненавидела. А потом вдруг совпадение или провидение, и вот он – способ отомстить. Уже много лет Марина считала себя верующим человеком. Все испытания своей жизни она преодолевала с молитвой, а после ходила в церковь с благодарностью. Иначе она просто не смогла бы все это выдержать. Страшные 90-е то и дело всплывали в голове – безысходность, «визиты» тех, кто отнял ее мужа, продажа квартиры и машины под угрозой жизни, и маленькая Таня в детской кроватке. Но вот кое-чего из Нового Завета она никак не могла принять. Ветхозаветное «око за око» было ей гораздо ближе, чем евангельское «подставь вторую щеку». Во всех счастливых совпадениях она видела высшую справедливость, а в несчастливых – наказание за свои прошлые грехи.
По счастливой случайности теперь ее ноутбук содержал в себе ту информацию, которая могла уничтожить ее врагов, если, конечно, умело ее использовать. Вот это и было самым сложным, но она нашла способ. Она хотела уже по привычке открыть программу для проверки, но утро было таким солнечным, а кофе таким ароматным. Ей не хотелось портить себе настроение дурными мыслями. Последний раз скриншот переписки она делала вчера перед сном. Так что сейчас Марина просто захлопнула ноутбук и включила телевизор.
Никаких планов на воскресенье у нее не было. Допив кофе, Марина занялась домашними делами. Таня убежала в ближайший супермаркет купить что-нибудь к обеду. Когда она вернулась, Марина как раз загружала стиральную машину.
– Мам, у тебя телефон мигает, кто-то звонил.
– Да? Точно, я же забыла включить звук с утра, – у Марины был очень чуткий сон, и поэтому на ночь она переставляла телефон на беззвучный режим.
Она потянулась к телефону. На экране мигало несколько пропущенных и сообщение от директора «Срочно перезвони». Ни «привет», ничего иного. Она почувствовала, что что-то случилось. Не было ли это связано с сообщениями, которые она вечером прочитала на ноутбуке? Марина ушла в спальню, открыла список контактов и позвонила директору.
Через две минуты она буквально вбежала на кухню.
– Мама, что случилось? На тебе лица нет, – спросила Таня. И действительно Марина была очень бледна. Кровь стучала в висках, что было первым признаком поднявшегося давления.
– Мне нужно ехать на работу – прошептала она.
– Что произошло?
– Лена Архипова мертва.
– Как? – Таня чуть ли не кричала.
– Ее нашли мертвой возле магазина. Похоже, что это убийство. Сейчас поеду на работу и потом тебе все расскажу.
– Ты думаешь, это имеет отношение…
Марина прервала ее.
– Не знаю. Но молчи и никому ничего не говори, – хотя Таня далеко не все знала о ее делах. По крайней мере, Марине хотелось в это верить. Она пошла в комнату переодеваться, но тут же вернулась. Взяв в руки ноутбук, она открыла список программ, выбрала нужную и нажала «удалить».
«Надо будет проверить все, чтобы никаких следов не осталось» – подумала она, одеваясь. В памяти всплывали удаленные сообщения. «Неужели…» – мелькнуло в голове. Марина почувствовала опасность и для себя, и для дочери. «Никто ничего не должен знать. Господи, прости меня и помоги» – с этими словами она перекрестилась и вышла из квартиры.
Павел, 9:38
Павел сидел перед компьютером и читал новости в интернете. На столе стояла красивая фарфоровая тарелка с горячей гречневой кашей без молока, обильно сдобренной маслом и сахаром, и только что заваренный черный чай. Уже много лет (за исключением командировок) именно так проходил его завтрак, а менять свои привычки он очень не любил. Павел наслаждался воскресным утром и прелестями холостяцкого быта в собственной маленькой, но столь любимой квартирке на северной окраине Москвы. В окно светило яркое солнце, от которого он отгородил монитор светонепроницаемыми жалюзи. Квартира состояла из небольшой кухни и всего одной комнаты, которую он обставил по собственному вкусу. Большая кровать с удобным матрасом, картина с морским пейзажем над изголовьем, бежевая стенка с огромным телевизором и игровой приставкой напротив, рабочий стол, компьютерное кресло с ортопедической спинкой возле окна. Все было подобрано идеально. Павел всегда был перфекционистом. Единственным местом, выбивавшимся из стиля, был небольшой угол, где на ярком коврике со смешными животными стоял пластиковый стеллаж с игрушками и неумещавшийся в нем розовый кукольный домик.
Уже два года Павел был в разводе и был счастлив жизнью холостого мужчины. Почти три года брака потихоньку стирались из памяти. Выбор этой квартиры в новостройке в Москве после нескольких лет скитаний по съемному жилью было последним совместным решением, которое он принял вместе с женой. Пожить здесь как семья они уже не успели. Развод состоялся еще до сдачи дома. Ремонт он делал не торопясь, уже по своему вкусу. И до сих пор иногда с грустью смотрел на детский уголок, возвращаясь поздно вечером с работы. Четырехлетнюю дочку он забирал к себе из Подмосковья, где жила бывшая жена, не так часто – один-два раза в месяц, мешали постоянные командировки.