Что знают боги? Книга славянских гаданий

Боянова Ольга

–  Ты, пошто, Лелька, Резы забросила? Боги осерчали. Тебе сила зачем дана, забыла? Расскажи людям о Тайне Тайн, как я тебя учила всему этому, тоже расскажи! А вот то, что ты забыла, подскажут.

Бабушку я всегда слушалась, так и теперь очень серьезно о ее словах задумалась, стала вспоминать, что она рассказывала о Богах, о Тайне Тайн, как учила тому-сему. Постепенно Славянские Резы Рода в памяти проявились, а чуть позже расклады нарисовались. Вот так в кучку все и собралось, друг за дружку зацепилось, книга получилась не маленькая. Посмотришь, полистаешь - вроде бы, как сказка, но, на самом деле - учебник-толковник, о том, как Будущее узнавать, что сначала

делать, что потом. Все правила прописаны, все трудности растолкованы. Со сказки дело начинается, а явью заканчивается. А название книги - «Что знают Боги?» - как тут и было, выдумывать ничего не пришлось, само пришло.

Ольга Боянова

Если бы не мороз, то овес бы до неба дорос.

Кабы знал да ведал, всего бы отведал.

Морена, Богиня Зимы и Смерти скучала. Из своего зимнего дворца она видела засыпанные снегом по самые крыши избы, только из некоторых труб тонкой струйкой вился слабый дымок. И снег искрился и переливался, отражая холодное сияние ночного светила, да звезды посверкивали в холодной глубокой вышине. Все замерло в ожидании рассвета. Но что он принесет людям, которые с Карачуна находятся'в снежном плену?

В Коляду, разгребая снег от избы к избе, люди еще смогли поприветствовать приход Вышнего Бога, принесшего людям знания Вед. Но, уже наутро, снег начал опять падать, и так продолжалось много дней. После снегопада наступили жуткие холода. Небо вызвездило, деревья закутались в толстый слой инея, а воздух холодом так обжигал, что невозможно было его вдохнуть. Люди попрятались по домам, сохраняя крохи тепла, экономно расходуя топливо, запасенное с лета и сложенное в кпетях. И снова на всю ночь начался снегопад: видно разверзлись небесные закрома, где снег хранился, да и высыпался весь запас разом. Некоторые избы еще можно было найти по торчащей дымовой трубе, а другие - засыпало с верхом. Жутко и страшно было бы всем, кто мог увидеть эту сказочную красоту, которая обещала и голод, и холод. Но для Богини Зимы и Смерти приятней не было картины! Она, глядя из своего сверкающего ледяного замка на притихшую Явь, злорадно усмехалась:

–  Сладкого вечного сна! Не дождаться вам Ярилы, не придется вам Лелю, Богиню Весны, выкликать! Все вы к этому времени в Навь переселитесь! Только я, Морена, буду разгуливать по всей Яви, да-застилать все пути-дороги ледяной поземкой!

Но тут взгляд Морены привлекло нечто новое. У крайней избы, где сугробы были особенно высокие, так что и печная труба-то почти не видна была, происходило что-то странное: стала обозначаться яма - не яма, но сугроб начал вроде как-то опадать, меньше становиться, а через какое-то время из сугроба показалась голова в овчинной шапке-оплеухе, а за ней плечи и руки в косую сажень, энергично разгребавшие снег вокруг себя.

–  Как же он ухитрился вылезти? Да почему жив еще?
– удивилась Морена.
– Сугробы-то все двери плотно держат!

Она продолжала наблюдать за смельчаком. А тот уже по пояс освободился, нагнулся и выбросил что-то перед собой. Морена вгляделась:

–

Это же он на лыжах собирается идти!

Действительно, Погляд, так звали парня в деревне, выкинул перед собой на снег лыжи.

Они были коротенькие, чуть выше пояса, но широкие и подбиты камусом, чтобы не скользить назад при подъемах. Мужики в деревне уже и не помнили, кто научил их делать такие лыжи, но зимой, при рыхлом и сыпучем снеге, они были незаменимы.

А Морена, скучая и злясь, по обыкновению на всех сразу, все следила за действиями парня. Он опять скрылся в снегу, но тут же появился и снова выбросил впереди себя на снег мешок, в котором угадывалось что-то продолговатое.

–  Ааа, самострел там у него. Вот оно что! На охоту собрался!
– догадалась Богиня.
– Ну, будет тебе охота!
– злорадно усмехнулась она.

А парень опять нырнул в лаз, задержался там на некоторое время и вылез окончательно на поверхность, полностью снаряженный. Сунул ноги в пег ли на лыжах, самострел закинул за плечи, к опояске приладил тулу из бересты со стрелами, а рядом небольшой узел с сытью. И так, влеготку-налегке, споро побежал к лесу.

–  Надо бы тебе устроить, охотничек, что-то такое-этакое, - раздумывала Морена.
– Ишь, какой бодрячок выискался! Все там от голода- холода в Навь собираются, а он - на охот!

–

подзуживала сама себя Богиня Смерти.
– Будет тебе охота! Где-то тут недалеко медведя-шату- на я видела. Устрою-ка вам встречу. Вот потеха будет! Голодный медведь и голодный парень. Будет о чем поговорить друг с дружкой!

Пока Богиня развлекалась, представляя встречу медведя-шатуна, голодного, не залегшего по каким-то причинам в берлогу зверя, и ослабевшего и тоже, наверняка, голодного человека, Погляд ходко бежал на лыжах, зорко поглядывая по сторонам.

Имена в деревне зря не дают, именно за эту способность видеть все вокруг и сразу дали ему такое имя. Но, пока что, он видел только нетронутый снег. Нет следов зайца, вспугнутого лисой; куропатки, видать, основательно выжидают под снегом, когда потеплеет, даже непоседы-белки не показываются из теплых дупел. Лес вместе с его обитателями застыл в ожидании чего-то лучшего.

«Да, - думал Погляд, - Боги забыли про нас. Не скоро еще Ярилина Стреча, а до этого времени снег не растает, до копен сена из-за. снега не добраться, дров из леса не привезти, скотина падет от бескормицы, а люди от холода. И я, если не подстрелю хоть ворону, вряд ли вернусь назад, сил не хватит…»

Так раздумывал Погляд, не забывая отыскивать хоть какой-то признак жизни в этом, как заколдованном, лесу. И полной неожиданностью было, когда он, обогнув вековую сосну, выскочил^а полянку, да и столкнулся нос к носу с громадным медведем. Оба застыли от неожиданности. «Бот те раз! Живность, да не та», - пронеслось в голове. А следом закрутилась старая пословица, еще от деда слышанная: «Не прав медведь, что корову съел, не права корова, что в лес пошла!»

Так и стояли они несколько мгновений, не спуская глаз друг с друга. Что думал в этот миг медведь, Погляд узнал немного позже. А пока его зоркий взгляд уловил/ что медведь худой, шерсть висит клочками, глаза слезятся.

–  Эх, ему, бедолаге, еще хуже, чем мне!
– и, не долго думая, он полез в мешок, где хранился последний кусочек свиного сала, взятого им на случай неудачной охоты. Медведь стоял, выжидая. Погляд достал сало, с сожалением оглядел его, проглотив слюну, кинул его в ноги к медведю. Тот обнюхал сало, глянул на парня, захватил сало лапами и неожиданно спросил низким.голосом:

–  А хлеб есть?

Погляд чуть не свалился в снег от неожиданности. но машинально ответил:

–  Нет, хлеба нет, давно не пекли.