Чучело из глины
Шрифт:
Главный наставник расплылся в широкой улыбке:
– Прекрасно, еще один паззл от общей головоломки найден.
***
Скорость с которой двигался Николас была ниже ожидаемой. Кхалус же напротив двигался очень плавно. Каждое движение отражало всё искусство прокладывать тропы, и все же главный ходун двигался не быстрее своего спутника. Пожалуй, он один из немногих кто по-настоящему уважал бывшего детектива.
«Отправляясь в столь сомнительное путешествие я и помыслить не мог сколько всего произойдет за столь короткое время.»
– На моё счастье
– Но вот результат возможно сможет поразить. Та встреча изменила меня, показала, что моя собственная жизнь куда важнее для меня самого.
– А что, если это еще один манипулятор, желающий использовать одинокого Тальмида как ценный ресурс.
– То был простой разговор, и к тому же он нечего не потребовал взамен. Ты удивишься Николас, когда наконец встретишься с ним.
«Жду не дождусь.»
Дорога пролегала через все тоже ущелье, но совсем по другой тропе-тайной тропе. Мысли о преследователях почти что улетучились. По крайне мере для Николаса это все в прошлом. Бывший детектив хорошо понимал настолько плохи дела в родном мире, и нужно во что бы то не стало найти Альберто и вернуться домой.
«Этот мир не несет нечего хорошего. Похоже даже такие личности как Главный Наставник могут ошибаться.»
– Какого это, в твоем мире?
– Все по-другому, но зло и там пустило свои корни, - вновь нахлынувшие воспоминания заставили бывшего детектива немного переосмыслить свои истинные цели.
«Несомненно многое было утаено. Все настолько запуталось - что теперь уже неясно во имя чего мы боремся.»
– А что, если собственный путь заведет прямиком в этот твой мир.
Николас с трудом мог поверить в услышанное.
– Вся жизнь моя прошла здесь. Каждый день обход территории дабы жители поселения могли спать спокойно. Угроза назревала уже очень давно. Это было всего лишь вопросом времени, когда на поселение нападут.
– Я понимаю, - поддержал Николас своего спутника. – Когда живешь и балансируешь на лезвии ножа, со временем осознаешь всю пагубность своего существования.
– Когда я был маленьким, поселение только начинало зарождаться. В те дни далекой юности осознание было чем-то расплывчатым, - на минуту Кхалус прервался дабы как следует сформировать свою речь. – Со временем, когда меня стали называть «главным ходуном» осознание начало приобретать смутные черты губительной судьбы. Как бы странно это не звучало, но все мрачные события, которые свалились на мою голову сыграли определенную роль.
Ландшафт потихоньку начинал меняться. Ущелье превратилось в поредевшие группы деревьев. Николасу показалось будто Кхалус чем-то обеспокоен, ибо слишком многое было сказано за один раз. Главный ходун будто истратил некий лимит, который так долго копился в сознании.
Со временем Николас заметил, как деревья умножаются в числе, и как оказалось даже в размерах. Бывший детектив долго разглядывал необычные стволы, и ярко красную листву. Воспоминания сами собой нахлынули на мужчину. Яркий момент первой встречи с Духом Мабона. Первый рассказ и волшебное погружение в древний лес угасшего народа. Именно деревья запомнились Николасу больше всего. И теперь, когда его отделяют какие-то метры, невозможно было пройти мимо, не полюбовавшись в живую.
– Неужели в твоем мире совсем нет деревьев? – неожиданно решил
Николас слегка потряс головой дабы рассеять воспоминания.
– Ты был прав, когда сказал, что у каждого, свой путь. Деревья заставили вспыхнуть давно ушедшие воспоминания вновь.
Недоумевая главный ходун лишь смотрел на своего спутника.
– Проживая жизнь мы совсем не часто заставляем воспоминания целиком окутать нас.
Кхалус пожал плечами, будто сказанное не значило для Тальмида ровным счетом нечего:
– Мои воспоминания всегда ограничивались многочисленными грезами о лучшем мире, и жизни в целом. Увы Николас, но не удастся мне снова погрузиться в прошлое ибо оно темное и зло правит там. И все же ты не ответил. Почему деревья? Почему ты смотришь на них так завороженно будто они могут помочь постичь смысл всех навалившихся невзгод?
– Одна мудрая личность показала истинную суть всего что нас окружает.
– Я не понимаю?
– Иногда невозможно понять всего что я говорю. Пожалуй, этим крошечным талантом я обязан ему.
– И кому же?
Бывший детектив не ответил. Кхалус сделал вид полного безразличия и продолжил шагать за Николас. В глубине сознания мысль о другом мире не покидала его. Николас же продолжал изучать своим взором близстоящие деревья.
– Почему ты меня не осудил?
Внимание бывшего детектива тут же переключилось.
– Что прости?
– Когда наконец решившись оставить их, переложить ответственность на «Храброго Пита»
– Ты и так помогал слишком долго. Никто не обязан нести столь тяжелую ношу. Когда есть собственная жизнь, собственный путь. Нужно следовать и наконец узнать куда он приведет.
За разговором Николас и не заметил, как оказался в нужном для Кхалуса месте. То был плотный лес с ярко красной листвой.
«Выглядит в точности как показывал Дух Мабона. Возможно разгадка находилась ближе чем нам казалось.»
***
Спутанные мысли. Новые союзы возможно только с виду заставляют почувствовать себя немного увереннее. Шкатулка все не как не могла смириться с решением, давшемся так тяжело. Лавочник еще не понимал многого. Слепое доверие совсем не то что может простоять века. В такой ситуации проглядывалось хлипкость конструкции.
Неожиданно звезды что были видны прямо из покоев Лавочника стали чуть ярче. Узоры, которые были вделаны по углам покоев неожиданно начали проявлять по контуру небольшое зеленоватое, отдаленно напоминавшее свечение. Для Лавочника это было больше всего похоже на своего рода неоновую подсветку. Как раз такая красовалась на вывеске его лавки. Остальные действия были сделаны практически машинально. Подхватив шкатулку Лавочник решил выяснить что происходит.
В главном зале дома Огня и Воды все происходило аналогично, как и в покоях шкатулки. Быстрым шагом Лавочник вышел все как следует разузнать. За пазухой он держал свое главное сокровище. С виду могло бы показаться что Лавочник какой-нибудь редкий фанат антиквариата, ценитель редкостных диковин. И таких людей нечего не волнует, только бы сохранить свое ценное сокровище. Но все это никак не относилось к Лавочнику, за исключением того, что он очень ценил, вот только не вещь, а личность, живущую в столь загадочном артефакте.