Чудеса креативной магии
Шрифт:
Итак, основой продаж были не сами вещички – украшения конечно, красивые, естественно, с самыми лучшими камнями, а их тайна. Люди любили тайны, люди тянулись к неведомому все века, и эти люди не были другими, судя по семье, поняла я. Нам нужны не вещи, нам нужен их дух, и это может быть только дорогое украшение. Такого второго не будет нигде и никогда, а если вдруг появится, то его сразу объявят подделкой!
Вещей, неизвестных здесь, в моем мире столько, что представить трудно. И пока там, в моем прошлом, люди возвращаются к шнуркам, повязанным на запястье, ища в них силу,
Глава 27
За неделю наша коллекция была отрисована, полностью обсуждена и мастера принялись за работу. Продавать ее должны были мы с Перлой, но для этой роли и нам нужна была таинственность.
Мы заказали пошить одинаковые платья, но швеи даже и не подозревали, что не узнают свои работы, когда их увидят. Простые лифы, летящие юбки, оба глубокого зеленого цвета. Поверх них мы сами нашивали вуалевые юбки и лифы. На голове у нас планировались высокие прически и те же вуали, что достаточно густо ложились на лица.
Арендовав помещение, мы не стали нанимать мастеров, чтобы переделать антураж, а просто затянули стены в зеленую парчу, что влетела нам в копеечку, но чего не сделаешь ради «пустить пыль в глаза».
Каждое украшение должно было стоять на стойке, и обрамляли его три зеркала, между которыми были небольшие щели, а за ними мы попробовали поставить свечу, пламя которой отражалось во всех трех. Благодаря этому на украшение падал какой-то волшебный, совершенно удивительный свет.
За неделю до открытия магазина, мы с подругой, накинув на голову вуалетки, выбрав самые хорошие платья из багажа Ливадии, отправлялись в самые пафосные места, где часто были как служанки известных особ, так и сами модницы.
Мы прошли три мастерские по пошиву платья, две по пошиву обуви, и заглянули в лавку роскошного женского белья. Там, якобы совершенно случайно, заговаривали на тему слухов и новостей, и просто пророняли несколько слов о таинственном, скоро открывающемся салоне украшений, которые будут в единственном числе, и никогда не появится таких повторений, и что каждое из них будет иметь свой паспорт, уведомляющий, что это произведение автор больше не копирует.
Алайя теперь трудилась над ювелирными изделиями вместе с мужем и сыном. День и ночь, с небольшими перерывами на сон и еду, они работали, создавая мини версии того, чего в этом мире не будет никогда.
Мы взяли на себя лавку, детей и приготовление еды. Кот приходил ко мне поздно ночью, как только я ложилась спать:
– Ты, видимо, решила себя угробить, дорогая, – Вот что значит самостоятельно уйти из замка, лишая себя всех благ…
– Не переживай, толстенький, на паштетик тебе мы обязательно заработаем, вот увидишь, еще заживем лучше прежнего! – уверенно шептала ему я, гладя плотную шерстку на холке, и засыпала, чтобы через пять часов снова встать и начинать работу.
В лавке я уже освоилась, знала что и сколько стоит, репетировала на покупателях свои новые методы, и за пару дней до открытия нашего салона, я наконец услышала разговор покупательниц:
– Моя хозяйка
– Да, я тоже слышала, и говорят, что таких штучек никто еще даже и не видел. Все ждут открытия, и надеются купить самые первые, потому что с ними, говорят, будет не только документ, но и право увидеть следующую коллекцию самыми первыми, и этих людей, говорят, будут приглашать на закрытую продажу, - шептала вторая.
Вот тебе и дополнительные идеи, даже придумывать не надо – вы сами озвучили своим служанкам то, что хотели бы – закрытые продажи! Но мы пойдем дальше, это будет первый в вашем мире аукцион!
Первые украшения мы продадим обычным способом, пусть соберется очередь, пусть эти неженки постоят в ней, привлекая внимание к магазину, мы примем их с кофе, душевными разговорами, документами на оригинал, и прошепчем, что вторая коллекция будет закрытой, и изначально ее смогут купить самые искушенные. Бинго!
Я не стала рассказывать моей новой семье об этом, но купила листы самой дорогой бумаги с водными знаками, зарегистрировала их, утвердив печатями канцелярии – такие выдавались на продажу редких вещей, имеющих патент, и поскольку мастер теперь состоял в палате, нам легко их выдали, подписала документ о неразглашении тайны с клерком, который увидев меня, чуть не получил очередной инфаркт, и довольная отправилась домой.
Там Алайя, своим прекрасным почерком вписала каждое изделие в лист, сделала легкую зарисовку украшения, оставив место, где мы будем вписывать имя покупателя. На листе мы указали, что это первый лист, который является документом, удостоверяющим, что данный человек является членом клуба «Единственного украшения».
За пару дней до открытия, я, сидя в лавке, делала наброски для своего будущего дела – я должна была открыть магазин модных сумочек, и благодаря лавке, реклама будет легким занятием. Отрисовав десять первых моделей, я, сменившись на посту с Перлой, отправилась во все ремесленные мастерские, что работали с кожей.
Только в шестой по счету я увидела мастера, который аккуратно сшивал тонюсенькую, словно бумага, кожу. Это были башмачки для ребенка. Я попросила его продолжить, и наблюдала за работой.
– Нравится? – устав от моего взгляда спросил мастер.
– Очень. Вы единственный в этом городе, кто шьет такую тонкую кожу, как я поняла?
– Да, вы верно подметили, и у меня заказывает даже Его Величество. Я шью с восьми лет, с момента, как отцу понадобился помощник! – гордо заявил рыжий как мой кот, мужчина лет тридцати.
– А хотели бы вы начать шить вещи, которых здесь, в королевстве, да что уж там, во всех королевствах, еще не было? Есть у вас время, чтобы рассмотреть мое предложение?
– Думаю да, Я делаю дорого, и заказов не сказать, что много.
– Стоимость одного моего заказа будет в десять раз выше вот этого, – я указала на стоящие возле него туфли, которые уже ждали своего хозяина.
– Не может быть, ведь это туфли для герцогини, а уж она то знает толк в дорогих вещах, – хохотнул он и вернулся к шитью.