Чудеса случаются 1 том.
Шрифт:
Между тем, хозяин подошел к охранникам, и они заговорили между собой на своем гортанном наречии. Некоторые слова из их разговора были понятны Олегу, низко склонившись над корытом, и перемешивая раствор, он размышлял о том, почему некоторые фразы, или отдельные слова, кажутся ему, знакомы. Значит, с чеченцами он в той, забытой жизни, уже сталкивался, но где и когда, как он не напрягал свою память, вспомнить не мог. Он подошел к рабочим и, поздоровавшись с ними, о чем-то спрашивал, поглядывая на рабов. С ними он не посчитал необходимым даже, поздороваться. Стас и Иван, носили кирпичи, на строительные леса кирпичи, Леха подавал их строителям. Санек, был на подхвате, носил воду, раствор. Мастер подошел к рабочим, дал какие-то ценные указания, и разрешил рабам сделать перерыв на обед. Рабочие слезли
Леха, потупив голову вниз, чтобы не встречаться с ним глазами, отрицательно мотнул головой, потом, решившись, сказал: - Одеяла нужны, ночью холодно спать. И еще, нам бы кепи, или хотя бы бандану на голову, солнце палит, может быть, солнечный удар. Вам ведь, нужны здоровые рабы?
– Какие нежные рабы, то им жарко, то им холодно – рассердился тот.
– Не сердись, хозяин, а войди в наше положение. От того, что мы заболеем, тебе лучше не станет, работать будет некому. Ведь дело говорит Леха. И кормить немного получше нас, не помешает - тусклым голосом, с каким-то тупым безразличием в голосе, сказал Санька.
Хозяин смотрел на своих рабов, лицо его оставалось бесстрастным, но в глазах с каждой минутой, разгоралось ледяное пламя. Постукивая дубинкой рукой об другую руку, он смачно по-русски, выматерился, замахнулся, дубинкой, но не ударил ею а, резко развернувшись, ушел под навес к охранникам, и что-то им приказал. Конечно же, он видел их вспотевшие, уставшие, лица, перепачканную в строительной пыли, грязную одежду. Было ли ему жалко их? Это вряд ли. Наоборот, он испытывал гордость, эйфорию, за то, как удачно он провернул операцию по похищению русских. Как легко, превратил их, сильных, молодых мужчин в, бессловесных скотов, не помнящих даже свое имя. Но как всякий рачительный хозяин, он понимал справедливость их требований. Дом еще в самом разгаре строительства, рабочие руки ой как нужны, тем более, бесплатные. Рабы подошли к бочке, набирали кружкой воду из бочки, и поливали водой, помогая, друг другу смыть себя грязь. Охранники молча наблюдали за этой привычной для них, процедурой. Не вытираясь, рабы уселись прямо на земле внутри строящегося дома, выбирая место в тени, и тем самым, скрывшись от глаз охранников и хозяина. Вскоре явился один охранник с подносом, на котором стояло пять железных мисок с едой. Второй охранник, сопровождал первого с автоматом. Поставив поднос на порог дома, он равнодушно оглядел их, и молча отошел. Второй охранник, последовал за ним.
– Хоть мы и непомнящие себя, но чеченцы явно, нас опасаются, иначе бы с автоматами не ходили – с каким-то мрачным удовлетворением отметил про себя Олег.
Каждый из рабов, взял свою миску, и приступил к еде, хотя едой это варево из разных круп, с кусочком мелко нарезанного мяса, назвать было трудно. Вязкая недоваренная крупа аппетита не вызывала, но товарищи по несчастью понимали, что другой еды им не дадут, начали молча есть, перебрасываясь между собой ничего не значащими фразами. Все устали, отдых был им просто необходим. Санек собрал молча чашки и ложки, и пошел к бочке, чтобы их вымыть. Вымыв их, он горкой сложил на поднос, и снова уселся рядом с товарищами.
Олег удивленно взглянул, на Санька, тот понял его, и горько сказал: - Если не вымыть тарелки сейчас, то вечером еду принесут в немытых тарелках, будем, есть потом из засиженных мухами и, прокисших чашек.
Олег, в знак того, что понял его, молча кивнул головой. Разговаривать охоты не было.
– Скорей бы дождь пошел – мечтательно протянул Алексей.
– А что произойдет, когда пойдет дождь? – лениво поинтересовался Стас.
– Отдыхать от работы будем. Пока перекрытия не положили, дождь нам только в радость, чем сильнее пойдет, тем лучше – мечтательно закатив глаза вверх, проговорил Леха.
– Так уже скоро первый этаж готов будет, а там и перекрытия положат. А дожди с грозами, здесь нечасто бывают – вернул Леху в суровую реальность, Санька.
– Ничего, будет и на нашей улице сильный ливень с градом, величиной с куриное яйцо, может эти градины, кого-нибудь из охраны прикончат, или хозяина – ворчливо, но с явными нотками уверенности, что все так и случится, проговорил Леха.
– Хватит бездельничать, пора за работу. Шевелитесь уроды – в дверном проеме показалась бородатая морда охранника.
– Это спорный вопрос, кто из нас урод – подумал Стас, кипя злобой, но глаза свои на охранника не поднял, чтобы они не выдали его.
************
Правильно говорят, что глаза - это зеркало души, и по ним легко можно прочитать, какие чувства обуревают тебя в данный момент. А они у него кипели от бессильной ярости и негодования. Рабы не спеша, начали подниматься со свих мест, и принялись за работу. До самого позднего вечера они месили раствор, подавали кирпичи, с надеждой поглядывая на не спешившее закатываться за горизонт солнце. На строительные леса, забрался мастер, и начал отвесом, проверять правильность кладки. Дал отмашку рабам, чтобы больше не замешивали раствор, поставил их убирать обломки от кирпичей, внутри дома. Рабочие заканчивали кладку, чтобы до конца использовать приготовленный раствор. Затем, вместе с мастером, они слезли с лесов, вымыли руки, отряхнули рабочую спецовку и, переодевшись в чистую одежду, уехали на машине мастера. Леха собрал испачканные раствором инструменты и ведра, и вместе с Санькой понесли их бочке мыть. Олег мыл от прилипшего раствора корыто, и лопаты. Потом подошел к куче обломков кирпичей, и незаметно вытащил оттуда припрятанную им бутылку с водой, и спрятал ее за пазуху. Солнце вот, вот скроется за горной грядой. Им снова дали поесть. Кастрюля с кашей, так и стояла на горячей печке, под навесом. Крупа в ней уже разварилась, поэтому, каша стала более съедобной. Солнце уже закатывалось за горный хребет, его последние лучи освещали двор. Охранники поторапливали рабов, покрикивая на них. Подошло время вечернего намаза. Где-то далеко раздавался голос муэдзина, призывающий православных на вечерний намаз. Вскоре рабы опять уже сидели в сарае, под замком, а охранники, встав на колени, склонили головы в благостной молитве. Вскоре совсем стемнело, собак, из загона, выпустили во двор, и они, весело носились по большой территории коттеджа. Уставшие мужчины молча лежали на соломе, разговаривать совсем не хотелось.
– Санек, а вы с Лехой, сколько времени, здесь находитесь? – поинтересовался Олег.
– С начала весны. Деревья только начали почки раскрывать – тоскливо, протянул он.
– А убежать не пробовали?
– Да будь моя воля, ни дня бы здесь не оставался. Как тут убежишь? Местность незнакомая, не зная, кто мы, откуда? Да и не позволят нам убежать. У них автоматы, камеры слежения повсюду. А у нас нет, ни копейки денег, нет документов. Даже если повезет, то в горах заплутаешь, с голоду сдохнешь – с горечью проговорил Леха.
– Леха, ты постоянно находишься наверху, вместе со строителями, что там за забором, находится? Мы находимся в селе, или городе? – заинтересовано спросил Иван.
– Скорее всего, это элитный поселок, для богатых. Потому, что повсюду особняки, двух трех этажные, все они находятся, за высокими заборами. Дом, который мы строим, последний на этой улице. Дальше, идет лесной массив, а за ним начинаются горы – обстоятельно объяснил Леха.
– Сколько здесь обычно людей находится постоянно? – угрюмо спросил Иван.
– На ночь остаются два охранника, две собаки. Охранники всегда одни и те же, они здесь и живут. Вероятно эти охранники, какая-то дальняя родня хозяину. Он привез их из какого-то горного аула. Днем здесь мастер, двое рабочих, два охранника, к обеду приезжает хозяин, проверить, как идут здесь дела, ну и, само собой, разумеется, поиздеваться над своими рабами. Утвердить так, сказать свою власть. Любят они чувствовать себя, смелыми. Только не рядом с сильными. Перед сильными они лебезят и опасаются их. Иногда приезжает машина с цементом или кирпичом, но, это бывает, только когда заканчивается, кирпич или цемент. Эти змееныши, достали они меня, ой как достали.