Чудеса в решете. Сказки для детей школьного возраста

– Ну, все, Василий, мое терпение лопнуло, – суровым голосом сказала учительница, и глаза ее полыхнули недобрым огнем. – Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. А если задание не выполнишь, приведешь в школу родителей. Сразу обоих. Понял?

Васька кивнул, и тут же его словно невидимым мощным шлепком под зад вынесло из класса. Идти домой было опасно. Мать сразу по глазам догадается, что в школе у него – неприятности, а после этого неприятности будут и дома. И он поехал к бабушке.

Бабушка у Васьки была не простая. Нет, не Баба Яга, конечно, и не какая-нибудь добренькая волшебница, а что-то среднее. Ваське она не раз помогала, и ему иногда даже казалось, что она эти самые неприятности даже любила. Услышит про какую-нибудь каверзу и радостным голосом тут же откликнется: «И-и милок, это разве проблема, это одно удовольствие! Сейчас мы с тобой разок-другой через голову перекувыркнемся, киселька моего похлебаем, и все эти заковыки расщелкаем!»

Интересно, что она на этот раз скажет?

Бабушка выслушала Ваську с большим вниманием, у нее даже очки начали светиться от напряжения мысли. А потом она покачала головой и обняла Ваську за плечи.

– Ну, физичка, ну, училка, вот вымудрила задание, так вымудрила, это я тебе скажу такая штука, что с лету и не разберешься. Хотя может быть как раз – с лету… Давай-ка через голову раза три кувыркнемся, кисельку моего похлебаем и до чего-нибудь глядишь додумаемся.

После киселька бабка полезла на антресоли и достала старую книгу, завернутую в клеенку, и чудные кроссовки с загнутыми носами. С озабоченным видом она выбила из кроссовок пыль, чихнула, ловко в эту драную обувку впрыгнула и для проверки промчалась в них по стенам и по потолку. Васька только рот разинул, а бабушка опять уже стоит перед ним и протягивает ему волшебные кроссовки.

– Ну что, внучок, для разгадки твоей загадки книгу волшебную берешь или кроссовки-скороходы? Книга дает ответ теоретический и немедленный. Кроссовки же понесут тебя искать ответ по свету, и приключения будут долгими и опасными.

– Ой, баб, ну ты даешь, конечно, приключения, то есть кроссовки!

И не успела бабушка последнее напутствие сказать, как он впрыгнул в обувку, звенящим голосом произнес задание «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!» – и вылетел за дверь!

Кроссовки мчали его со скоростью ветра, но ноги совсем не уставали. Васька даже успевал все вокруг себя замечать, зрение его будто обострилось. Вот улицы родного города остались позади, вот луга и леса замелькали, огромное озеро обдало прохладой, потянулась широченная река. Волга, что ли?…

День погас, и небо потемнело, а Ваську все несло через горы и долины. Пролетая через малую деревеньку с вечерними огнями, Васька неожиданно для себя подумал: «Люди, небось, ужинать сели, а я сегодня даже без обеда. Эх, вот бы картошечки жареной…»

И тут вдруг кроссовки сделали разворот и внесли его в избу на окраине деревни.

За столом и впрямь сидела семья – совершенно незнакомые люди. Но они нисколько не удивились гостю. Дедок – видать, старший в доме – поманил Ваську пальцем:

– Айда, милок, за стол, у нас сегодня картошечка жареная с карасями. Будешь есть?

Васька от стеснения словно язык проглотил и только кивнул. Белоголовые ребята подвинулись, полная тетя подала Ваське миску, и дед щедрой рукой наложил гостю скворчащей картошки и красноперого карася.

Наелись, чаю с ватрушками напились, Ваську на полати спать положили. А дедок с печи негромко так спрашивает:

– Ну, парень, расскажи, ты от дела лытаешь, или какую истину пытаешь? Куда путь держишь?

Васька ему про задание физички как на духу и выложил. Старичок взволнованно засопел в темноте.

– Да, брат, это дело серьезное. Сдается мне, что надо тебе в Сибирь лететь, на могучую реку Енисей. Там, люди бают, и рождается это самое… Ну чего до сих пор понять никто не может, но всяк себе на службу поставить норовит. Невидимый, но могущественный слуга! Лети туда, в центр земли русской, может и тебе повезет, познакомишься с этим укрощенным богатырем.

– Дедушка, мне назад, что ли, возвращаться, ведь центр России – в Москве?

– Эва, сказанул, видать, плохая у тебя школа, парень. В Москве – столица, а самый центр как раз там, за Енисеем, в Эвенкии.

– Тише вы черти, спать мешаете, – раздался чей-то недовольный голос, – поцарапать вас, что ли, или на весь год забаюкать?

– Спим, спим, Мурлыка, не серчай, – дед перешел на шепот, – это наш Кот-Воркот, страсть не любит, когда в ночи покоя нет. Да ты дорогу то найдешь сам или тебе клубочек волшебный дать?

– Нет, дедушка, у меня свой навигатор, через спутник, – соврал Васька, и они оба затихли до утра.

Выспался Васька, позавтракал с добрыми людьми молоком-творогом, и понесли его кроссовки-скороходы дальше. Теперь– то Васька знал их секрет: они не только быстро несли его по свету, но еще и могли заворачивать туда, куда очень хотелось хозяину.

Долго ли коротко ли, только вдруг налетела туча снежная, облепила Ваську, как бабу снеговую, мало что не вздохнуть, еще и зуб на зуб не попадает. Спустился пониже, увидел лес, озеро, а возле него – огромное стадо оленей. Еще чуть-чуть пролетел, костерок мелькнул. «Вот бы где согреться, да чем-нибудь подкрепиться!» – подумал Васька, а уж кроссовки его притормаживают, у костра опускаются. Видит Васька – чум, шкурами крытый, пацанята в меховых куртках бегают, оленевод с длинной трубкой у костра сидит. Ваське рукой машет, подходи, мол, грейся, диковинный гость, мы всякому рады. У костра от промокшего Васьки прямо пар повалил, а от чая и внутри сразу стало горячо.

– Я бы с тобой подольше покалякал, однако некогда мне, олени ушли, стадо надо искать, – посетовал оленевод.

– Да у озера ваши олени, я видел, вроде и бежать никуда дальше не собираются.

– Да ты что?! Вот радость-то, однако, спасибо тебе. За доброе дело у нас благодарить принято. Одевай-ка, странник, ты больно легко снарядился в дальний путь, в Сибири об эту пору могут и морозы ударить.

Он накинул на Ваську меховую кухлянку, и это был самый лучший подарок за всю Васькину недолгую жизнь. Он поблагодарил оленевода и помчался дальше. Снег прошел, тучи разошлись, заблистала вдали широкой стальной лентой река. Приопустился Васька, всматривается в волны, и чудится ему, что это – перевитые мускулы, такая в них силища, такая мощь! Только она до поры – затаенная, не разбуженная. Не здесь ли разгадка?..