Чудесная страна

Егоров Валентин Александрович

На раздавшийся грохот железа, в помещение интереса ради заглянул дворцовый мажордом, которому Ивэн успел тут же приказать:

— Обезоружить, раздеть, отмыть в бане и этого. — Ивэн пальцем ткнул в Авдокима, — через час доставить ко мне трезвым и способным думать, рассуждать. Я хочу с ним поговорить.

Через час в Авдокиме появилось что-то человеческое, по крайней мере, он сподобился узнать Ивэна и сообразить, что каким это образом вдруг оказался во дворце русинов, а не пребывал, по-прежнему, в штаб-квартире войск князя Млады. Воевода полулежал в глубоком кожаном кресле, был одет в чистую косоворотку и порты, от него несло таким сильным запахом одеколона, что можно было бы подумать о том, что на него истратили весь дворцовый запас мужского одеколона. В помещении, помимо Ивэна и Авдокима, находились еще четыре гвардейца полковника Делори, которые не спускали глаз с младовского воеводы. Ивэн же расхаживал взад и вперед перед Авдокимом и размышлял о том, как бы эдак похитрее начать разговор с этим человеком.

— Почто позвал-то? Аль нужда, какая во мне возникла? — Послышался голос Авдокима.

Ивэн резко развернулся и, подойдя к креслу, в котором полулежал Авдоким, заглянул мужику в глаза, они были совершенно пусты и ничего не выражали. Не отводя глаза в сторону, Ивэн установил мысленный контакт и начал медленно погружаться в сознание воеводы, чтобы и там обнаружить абсолютную пустоту. Нет, Авдоким свой мыслительный поддерживал на совершенно нормальном уровне, мог понимать, соображать и даже планировать все свои действия, но в данный момент этот человек ничего не хотел и не планировал. Он очень хотел умиреть, но еще был не в состоянии покончить жизнь самоубийством, так как считал подобный уход из жизни не для добра молодца.

Ивэн обнаружил и причину этого жизненного безразличия и апатии.

Воевода Авдоким после тридцати лет верной службы своему князю Младе, у которого в дружине стал тысяцким, а также практически вторым или третьим человеком во всем младовском княжестве. Но в награду за свою верную службу, его семья, жена и дочь, походя, были убиты этим князем изувером. Да и к тому же этот щенок, князь Млад, при всем дворе орал своему воеводе о том, что тот в своей семье развел крамолу. Что он вырастил дерзкую дочь, которая вместо того, чтобы ему покорно и верно служить наложницей, перерезала себе горло.

А воеводовской Анютке было всего тринадцать лет!

Легкой тряской головы воевода Авдоким выбросил Ивэна из своего сознания и проворчал:

— Ну, нашел там и узнал, чего хотел? Не люблю я, когда по твоей головушке всякие лазают. Ничего там нет, кроме моих мыслей, о которых я только знать должен.

Ивэн тихим голосом извинился, что без разрешения, прочитал некоторые его мысли. В нескольких словах он пояснил воеводе, что хотел бы с ним обсудить одну небольшую проблему.

— Ну, что ж давай обсудим! Я не против. Но почему ты хочешь говорить в присутствии этих четырех гвардейцев? Мне кажется, что этим парням здесь делать нечего.

Ивэн таким же негромким голосом попросил парней гвардейцев оставить их наедине.

Четыре гвардейца, молча, покинули дворцовый кабинет генерал-адмирала. Некоторое время Ивэн продолжал расхаживать по своему кабинету, потом подошел и устроился во втором кожаном кресле и, как на духу, начал выкладывать Авдокиму все свои проблемы. Вероятно, в воеводе Авдокиме сохранилось много отцовских чувств, он был захвачен рассказом Ивэна.

Разговор этих двух столь разных и по возрасту, и по характеру людей продолжался очень долго. Но было заметно, что Авдоким проявлял к нему несколько скептический, но очень серьезный интерес. По его понятиям, мальчишка, сидевший напротив него, говорил об исключительно интересных для него вещах. По крайней мере, Ивэн предлагал ему возможность отомстить за жену и дочь, а на данный момент для воеводы это было главным.

Затем к разговору присоединился Мишель де Резоньяк, который с громадным удивлением поглядывал на Авдокима, но на его вопросы отвечал честно и правдиво.

Затем состоялось заседание королевского правительства, на котором премьер-министр Мишель де Резоньяк объявил о том, что королевским эдиктом в составе правительства произведены некоторые изменения. Одним из его заместителей и одновременно министром внутренних дел стал воевода Авдоким.

— 2 —

Широкая общественность никак особо не прореагировала на назначение Авдокима, бывшего воеводы князя Млады, министром внутренних дел королевства Русинии, почему-то именно так с этого времени королевство Леся Первого стало официально называться на международной арене.

Но сам король Лесь Первый тут же связался с генерал-адмиралом Ивэном и поинтересовался тем, правда ли это, и почему побратим принял такое решение? Ивэн рассказал королю о своих мыслях по этому поводу, выделяя три основных причины для принятия такого решения. Первое, Воевода Авдоким умнейший человек, отлично разбирающийся в полицейском сыске, как криминальном, так и в политическом, несколько лет у князя Млада занимался этими вопросами. Второе, в настоящее время он единственный человек, имеющийся у нас под рукой, который способен размотать весь клубок политических и криминальных вывертов заговорщиков. Принимая это во внимание, а также то, что заговорщики были непосредственно связаны с самим князем Младом, то именно Авдоким, который хорошо знал характер князя и его окружения, мог бы быстро разобраться во всех хитросплетениях связей заговорщиков. И последняя, третья причина, почему Иван остановил свой выбор на воеводе Авдокиме…

Далее Ивэн подробно рассказал королю Лесю Первому о семейной трагедии этого человека, который потерял все жизненные цели и начал превращаться в животного. Но в этот момент Ивэн вдруг почувствовал, что побратим уже потерял интерес к разговору о Авдокиме, первых двух обстоятельств для него оказалось вполне достаточными, чтобы принять и одобрить решение Ивэна.

Не успел Ивэн положить на стол магический артефакт связи, по которому только что разговаривал с Лесем, чтобы приняться за рассмотрение королевских бумаг, как на него на ментальном уровне вышел его второй побратим ксанфянин Тахир, который сообщил о том, что только что умер великий хан ксанфян. Далее Тахир заговорил о том, что в свое время единственная дочь хана была убита наемниками короля Генриха Второго, который планировал захватить русиновские территории и стать их королем. У великого хана не осталось более прямых наследников на престол каганата Ксанфа, а его отец является одним из наследников по родственной линии престола каганата, он старший брат умершего хана. Но отец сейчас стар и немощен и не имеет должной поддержки в войсках каганата.

Ивэн уже начал догадываться о том, с чем будет связана просьба Тахира. На данный момент у него в резерве оставалась одна только гренадеро-пластунская бригада, которую он мог бы отправить на поддержку притязаний отца Тахира. Но бригада была чисто пешим подразделением и не смогла бы в должной степени помочь отцу Тахира в борьбе за верховную власть в каганате. Армия Ксанфа представляла собой одну только конницу, степняки этого государства не признавали существование пехоты в качестве отдельного рода войск.

Но Ивэн оказался только частично прав.

Тахир действительно попросил военной помощи, но он хотел бы также, чтобы Ивэн вместе с пехотной бригадой прибыл бы на курултай по выборам нового хана Ксанфа, который пройдет через две недели. Тахир хотел, чтобы Ивэн весом своего авторитета поддержал бы кандидатуру его отца. Немного подумав, Ивэн согласился. К этому времени король Лесь Первый должен был бы вернуться с фронта и снова заняться руководством своего королевства. А он тогда бы мог на недельку посетить каганат Ксанф, чтобы ближе познакомиться со степняками.