Чудесный день
Шрифт:
Ведущая и доктор встали перед камерой, заслонив Свинобокова от Верочки, и принялись что-то горячо обсуждать. Микрофон передавался из рук в руки с невероятной быстротой. Не оставалось сомнений – специалистам есть, что сказать. Видимо, не достигнув согласия, они обернулись к венцу творения. Выражение царского превосходства на его лице сменил первобытный ужас. Губы смыкались и размыкались, бывший депутат что-то спрашивал. Приглашённый Специалист в белом халате покачал головой, подошёл к нему с правой стороны и наклонился, скрывшись по пояс за ширмой. Свинобоков озабоченно моргал глазами, прижав банку с градусником к груди.
Как будто в руках кукловода Доктор на час выскакивал из-за ширмы, что-то говорил
Камера вернулась обратно к Свинобокову, который маленькими шажками бежал из-за ширмы в сторону зала. В центре его фигуры появились размытые квадратики. Опомнившись, бывший депутат развернулся и засеменил обратно за ширму, где передал ведущей свои символы царской власти. Он быстро нагнулся, и под ширмой возникли руки в дорогих часах, которые схватили штаны и потащили их на верх.
На ходу застёгивая ремень, бывший депутат опять устремился в зал, но подоспевшие помощники принялись его успокаивать. Свинобоков отчаянно сопротивлялся, и на него пришлось надеть смирительную рубашку. Затем, извивающиеся тело бывшего народного избранника вынесли из студии.
Камера снова выхватила ведущую, которая с улыбкой рекламировала какие-то пилюли. Верочка даже прибавила звук, но программа подошла к концу. На экране потемнели огни, в полумраке заиграла медленная музыка. Зрители начали выходить на середину студии, разбиваться по парам и танцевать. Снежана Монеткина танцевала одна. Пошли титры.
Верочка стряхнула с себя лечебное воздействие передачи, положила блюдце в мойку и выключила телевизор.
– Всё, хватит! Новая жизнь. Я самая лучшая! Я справлюсь, – отдала приказ себе Верочка, в точности как учили многочисленные коучи, которых она посещала. Девушка вернулась в ванную и решительным движением сдавила нос с двух сторон. Прыщ взорвался, как растение «недотрога». Помяв проблемное место ещё немного, Верочка смазала ранку перекисью водорода и залепила малюсеньким кусочком пластыря телесного цвета, а сверху наложила грим.
– Пора одеваться! – опять скомандовала она.
На двери висел розовый костюм, который девушка подготовила ещё с вечера. Не надо забывать, что Верочке предстояло трудиться на должности человека, который сплачивает коллектив, а внешний вид – визитная карточка работников данной отрасли. Так что прочь сомнения.
Верочка встала у зеркала и навела последние штрихи на первое впечатление. Девушка расчесала платиновые волосы, припудрила круглые щёки, а красной помадой увеличила и без того пухлые губы. Закончив косметические процедуры, она придирчиво осмотрела кончик носа. Вроде не видно. Довольная своим отражением Верочка привычным движением поправила вверх обширный бюст и вышла в рассветный сумрак ещё спящего города, распугав подвальных кошек своим ярким розовым светом.
* * *
Жара в городе держалась вторую неделю. Даже утром градусники показывали больше тридцати. За короткую ночь Москва не успевала остыть. Синоптики новостных программ, устав от монотонных предсказаний, наперебой раздавали советы, как не сойти с ума и остаться в живых. Пить побольше, ходить поменьше, алкоголь не употреблять, без надобности на солнце не стоять.
Проходя мимо стальной ограды, символом разделяющей жизнь на инопланетную и земную, Верочка встретила сантехника Оберзяева, который числился в «Дворянском гнезде» и жил по соседству. Оберзяев был пьян и еле держался на ногах. Взявшись за стальные прутья обеими руками, сантехник стоял с закрытыми глазами и справлял нужду на забор.
– Что, Оберзяев, новую работу обмываешь? – съязвила Верочка, не останавливаясь.
Сантехник приоткрыл глаза.
– Да-а, – протянул он пьяным голосом, ничуть не смущаясь. – Теперь я старший сантехник. Карьерный рост едрён-батон. Правда, не рассчитали с пивом, – Оберзяев звонко отрыгнул. – Жара едрён-батон.
– Смотри, не затопи, а то и тебя на кого-нибудь поменяют, – съязвила Верочка ещё раз, заворачивая за угол.
Тема во дворе обсуждалась несколько дней. Оберзяев недавно занял место старшего в бригаде, которая трудилась в управляющей конторе «Дворянского гнезда». Коллектив бригады насчитывал всего два человека, но и здесь нашлось место для карьерного роста. Петрович, бывший бригадир, неделю возился в подвале, проверил и подготовил систему к отопительному сезону, пока подчиненный Оберзяев отсутствовал по причине жутких головных болей. Закончив работу, Петрович уехал навестить маму в Тверь. Оберзяев же ночью пробрался в подвал и немного ослабил вентили, что так заботливо установил бригадир. К утру подвал затопило. Усталый Ханырин – директор управляющей компании, уже с утра истерзанный жильцами «Дворянского гнезда», вызвал Оберзяева с больничного. Тот героически всё починил и доложил наверх, мол, Петрович давно замечен за употреблением на работе, да и невозможно с мутным глазом находиться на таком ответственном посту. Петровича никто слушать не стал, и с вещами попросили на выход.
– Нет, ну а как он хотел? – развел руками директор управляющей компании после того, как за бывшим бригадиром захлопнулась дверь.
Оберзяева же поблагодарили и назначили старшим.
Небольшой шажок человека, но какой привычный шаг для всего человечества. 1
Верочка прошла мимо входа в метро. Времени оставалось достаточно, хотелось прогуляться и избавиться от волнения. К тому же, по совету синоптиков горожане много пили, активно потели и в вагонах метро пахло, как в борцовском зале во время тренировки. Но и идти оказалось непросто – улицы не остыли за ночь, от асфальта парило.
1
Аллюзия на слова астронавта Нила Армстронга.
Не торопясь и покачивая бёдрами, Верочка шла, обдумывая грядущий день. Она оставляла позади себя лавочки с пустыми бутылками, помойные баки, дышавшие смрадом, мусоровозы, пыхтящие черным выхлопом. Верочка шла вперёд. Мимо людей, с которых жара сбросила припоздавшие остатки весенней скромности, мимо богатых витрин, мимо рекламных щитов, что предлагали все виды современного благополучия. Мимо старых пятиэтажек и дорогих новостроек, которые вместе толкались в тесных дворах. Мимо влюблённых парочек, что бежали с Воробьёвых гор взявшись за руки.
Настроение переливалось радостным звоном. Верочка шла, размышляя о будущей карьере, о деньгах, о мире у её ног. Верочка шагала навстречу мечте.
В эти утренние часы, когда солнце ещё скрывало свой горячий оскал в болотах Шатуры, а ночь, так и не познав полной власти, не оглядываясь, бежала к истокам Москвы-реки, Верочка шла по тротуарам, мокрым после поливальных машин, не замечая, как сначала серыми островками, а потом и солнечным светом в отражениях одиноких луж начинался чудесный июльский день.