Чудесный сад
Шрифт:
— Камень дробит голову, а рука дробит камень. Слыхали про это? Ничего не сделают мне великаны, потому что каждый батыр не без придури.
Идёт да идёт Алдар-Косе. Вот уже видны снежные горы. И от гор, сам точно ожившая гора, движется навстречу великан.
Как увидел Алдакен чудище, так и дух у него перехватило. Но он сказал себе:
«Трус помирает тысячу раз, смелый — однажды. Что мне терять? Голому ливень не страшен…»
Остановился великан, упёр кулаки в бока, наклонился и стал разглядывать человека. Алдар тоже остановился и тоже — только снизу
— Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Великан отроду не слыхивал человеческого смеха.
— Что ты говоришь? — рявкнул он.
— Ничего не говорю. Я смеюсь над тобой.
— Смеёшься? Что же во мне смешного?
— Слишком ты мне хилым показался, великан.
— А ты разве сильней?
— Сильней не сильней, а могу из камня воду выжать.
При этих словах Алдар-Косе наклонился, будто поднимая камень, а у самого в горсти уже припрятан изрядный ком творогу. Сдавил он покрепче творог: сыворотка и брызнула между пальцами.
— Ну-ка, великан, попробуй и ты так!
Нашёл великан камень, стал его сжимать одной рукой, потом обеими, долго маялся, сам весь от пота вымок, а вода из камня так и не потекла. Бросил он камень и говорит:
— Вижу теперь, крепок ты силой. Зачем нам ссориться, батыр? Пойдём со мной. Будешь дорогим гостем.
Подошли к великанской юрте. Ну и юрта! За три дня на арбе не объехать, за день верхом не обскакать.
Вошли. Алдар-Косе учтиво поздоровался, а великан стал взахлёб нахваливать товарищам его силу и удаль.
Усадили великаны Алдара на почётное место, вытащили из казана, что был как перевёрнутый холм, бычью тушу и принялись гостя потчевать.
Алдакен от угощения отказался:
— Спасибо, я наелся с утра. Сто быков, тысячу баранов умял. Кушайте сами, набирайтесь сил. А то на вас, бедняжек, смотреть жалко…
Заработали у великанов зубы, заходили челюсти, — в один миг опустел огромный казан. Насытившись, зовут великаны гостя поиграть, позабавиться на воздухе.
— Люблю играть, — говорит Алдар-Косе, — если игра честная. Но лихо придётся тому, кто сплутует в игре со мной!..
— Не беспокойся, дорогой гость, игра наша без хитростей: кто поднимет скалу потяжелей да бросит дальше, тот и в выигрыше.
Первый великан схватил скалу величиной с юрту и кинул её на расстояние полёта стрелы. Второй великан вдвое большую скалу кинул вдвое дальше. Третий ещё большую скалу метнул на расстояние трёх полётов стрелы.
Застонала земля, заплескались воды, чёрная пыль поднялась до неба.
— Твой черёд показать силу, батыр, — говорят Алдару великаны.
Алдакен зевнул, потянулся, почесал лениво спину и недовольно поморщился:
— Разве это игра? Вам только с аульными мальчишками в бабки баловаться. А по мне, уж коли кидать, так не скалы, а всю гору.
— Гору?! — ахнули великаны.
— Да, гору, — подтвердил Алдар-Косе. — Только вот посоветуйте по-приятельски, в какую сторону её кинуть. Кину на восток — загородит она дорогу дню, вечная ночь наступит. Кину на запад — загородит дорогу ночи, вечный день будет, опять нехорошо. Кинуть на север? Завалит гора путь холодному ветру: всё живое погибнет от зноя. Кинуть на юг — не будет пути тёплому ветру: навсегда оледенеет земля. Самое лучшее — брошу-ка я гору вверх!
Грохнулись все три великана в ноги Алдару-Косе:
— Ой, славный батыр, признаём твою победу, только не бросай, сделай милость, гору вверх!
— Нет, — артачится Алдар, — мне не нужна дарёная победа. Бросок за мной. Куда хочу, туда и закину гору.
— Повелитель наш, — ещё жалобнее взмолились великаны, — пощади нас! Делай, что тебе вздумается с горой, но позволь нам прежде уйти в свои владения.
— Ай-яй-яй, — начал стыдить великанов Алдар, — а ещё обещали играть по-честному! Где же ваша совесть? Люди говорят: «Щедрый не попрекнёт подарком, доблестный не изменит слову». А ваше слово, получается, что зола: куда ветер дует, туда и летит… Ну, да уж ладно. Хоть вы и сплутовали, отпускаю вас на все четыре стороны. У нас такой закон: чего не простишь родному отцу, прости чужеземцу. Но только поторапливайтесь! А то мне просто неймётся запустить горой в небо, так все жилочки и подёргиваются!..
И Алдакен стал засучивать рукава. Засучить рукава — дело не долгое, но когда оно было окончено, великанов уже и след простыл.
А седобородые старейшины той порой всё ещё сидели насупившись и думали свою думу.
— Ас-салам валейкум, премудрые старцы! — неожиданно услышали они весёлый голос Алдара. — Хоть и неприлично мне, безбородому, входить в такое почтенное собрание, да ведь случается, что по нужде и в сапогах полезешь в воду. Хватит вам думать! Давайте суюнши! Грозных великанов нет больше на нашей земле!
Аксакалы сердито затрясли бородами.
— Что врёшь, пустомеля! Нашёл время для шуток!
Алдар-Косе смеётся:
— Что бы ни сказал бедняк, всё назовут ложью! Не верите ушам — поверьте своим глазам.
Выбрались аксакалы из юрты, а кругом ликование, радость, веселье: с песнями, с музыкой, с играми возвращаются кочевья на горные джайляу. Снова мир наступил в степи.
Ходят кони по долине — хорошо!
Ходят овцы по полыни — хорошо!
Скачут козы по утёсам — хорошо!
Спят коровы по откосам — хорошо!
На кокпек-траве верблюдам хорошо,
И в аулах добрым людям хорошо!
Как Алдар-Косе научил бая возделывать ослов
Для безлошадного, говорят, и осёл — скотина. А у многодетного бедняка Камала не было даже осла. Потому-то он и обрадовался так, будто выдал дочь за султана, когда после долгих просьб богатый родич согласился, наконец, дать ему трёх ослов — отвезти в город дрова на продажу.
— За ослов отвечаешь головой, за милость отработаешь у меня три месяца, — сказал родич.