Чудо – дело тихое
Шрифт:
Его полюбил и Грузинский патриарх Илия. Он неоднократно навещал его в Лыхнах и Гудауте, где отцу Симеону удалось приобрести половину дома. Здесь образовалась монашеская община из сестер, прислуживавших в храме. Монахини этой общины никогда не покидали отца Симеона и оставались при нем до последних его дней.
Несмотря на постоянные хвори, отец Симеон добрался до горного селения Псоу, в котором обосновалось много монахов, и некоторое время жил с ними. Отсюда он поднимался в труднодоступные места, где скрывались отшельники, чтобы причастить старых монахов – тех, которые по немощи уже не могли спуститься с гор, и тех, которые навсегда удалились из мира и никогда не покидали своих келий.
Батюшка полюбил этот край, удел Божией Матери, но жить здесь было непросто. Власти постоянно следили за ним, подсылали соглядатаев. Однажды его подвергли ночному допросу, выясняя его отношение к власти. Убедившись в том, что политика отца Симеона совсем не интересует и что он, по слову апостола, не только не борется с властью, но еще и молится о ней, просили его не оставлять молитв. Особенно трудно ему пришлось, когда стали разжигать вражду между грузинами и абхазами, перешедшую в настоящую войну. Батюшку угрозами принуждали встать на одну из сторон. Он отказался и молился об установлении мира. Но не мир нужен был тем, кто разжигал эту войну. Батюшке пришлось покинуть Гудауту и перебраться в Сочи.
Здесь скоро о нем узнал весь город, а затем и весь Краснодарский край. К нему стал наведываться Кубанский митрополит Исидор, знавший отца Симеона еще в Глинской пустыни. Посещали его и многие другие архиереи. Нуждающихся в духовном окормлении становилось все больше. Когда к Почаевскому старцу Кукше приезжали паломники с Кубани, тот говорил им: «Зачем вы ко мне приехали, когда у вас есть свой старец Симеон?»
С 1975 года он уже не мог самостоятельно ходить. Пришлось передвигаться на инвалидной коляске. Он постоянно претерпевал сильные боли, но никогда не говорил о своих страданиях. Иногда шутил:
– Я-то что… Я барин. Лежу себе на мягких постелях. За мной ухаживают, а вот монах Иов в Глинской пустыни ходил с полными сапогами гноя. Вот у кого ноги болели. Но он никогда не лечился, и никто за ним не ухаживал.
Сам батюшка тоже прибегал к врачебной помощи лишь в крайних случаях. Таблетки принимал при врачах, чтобы их не обидеть, а потом велел лекарства выбрасывать. Страдания он воспринимал как посланное Богом испытание. И старался выдержать его без ропота, проявляя удивительное смирение и терпение. Он часто повторял слова преподобного Антония Великого: «Скорбями обретаем Бога». Имя Симеон, данное ему в крещении в честь преподобного Симеона Столпника, было сохранено при постриге, но на сей раз его нарекли уже в честь преподобного Симеона Верхотурского. Однако он никогда не оставлял своего «столпничества» и никогда не просил у Господа позволения оставить этот подвиг.
Иеромонах Симеон. 1970-е
Современному человеку при нынешнем культе здорового тела, когда со всех сторон видишь рекламу новейших лекарств и способов сохранить активность и бодрость до глубокой старости, трудно понять подвиг отца Симеона. Он отказывался принимать обезболивающие лекарства и добровольно переносил страдания во искупление грехов – как собственных, так и своих духовных чад, о которых непрестанно молился.
Когда видишь брошенных стариков и инвалидов и то, с каким трудом больницы находят санитарок для ухода за болящими, становится очевидно, что людей, готовых ухаживать за обезноженным отцом Симеоном, посылал Сам Господь. В общину приходили новые сестры, появились помощники и из братьев. Двое тогда еще довольно молодых людей стали добровольно возить батюшку в церковь. Один из них был отставным морским офицером, другой – инженером-строителем. В приобретенном микроавтобусе они возили батюшку по вновь открытым обителям. Посетили родину отца Симеона и его любимую Глинскую пустынь. Побывали в Москве у блаженной Матронушки, у преподобного Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой лавре, в Дивееве у преподобного Серафима Саровского, в других знаменитых монастырях, добрались и до Екатеринбургских пределов, где подвизался небесный покровитель батюшки преподобный Симеон Верхотурский. Эти поездки были утомительны, но очень важны. Батюшка приезжал поклониться великим русским святым, а его духовные чада и люди, с которыми он встречался, имели возможность общения с живым праведником и продолжателем великих православных традиций.
Отец Симеон со своей общиной в Гудаутах. 1958 г.
Батюшка был очень прост в общении. Принимал всех ласково, прежде чем начать беседу, кормил. Наставлял сестер всегда проявлять милость и никогда не быть грубыми с посетителями: «Доброе слово лечит лучше всяких лекарств». Когда к нему приходили люди в надежде увидеть мудрого златоуста, он сразу прозревал их желание и говорил: «За умными беседами идите к академикам. А ко мне, пожалуйста, только с простыми вопросами».
Он не любил пустого смехотворства, сам же обладал хорошим чувством юмора и часто шутками и прибаутками скрывал свою прозорливость и уходил от бестактных вопросов. Он очень удачно отшучивался, когда нецерковные люди хотели поставить его в неловкое положение. Не любил он и чрезмерного почитания.
Вот один из его диалогов с назойливыми посетителями.
Ему умильно говорят:
– Батюшка, как нам с вами хорошо!
А он отвечает:
– А чего ж вы не скачете от радости?!
– Батюшка, родненький…
– Родненький, да голодненький.
– А вы поешьте.
– А у меня рот уснул.
– Надо кушать, а то ноги протянете.
– А я и так протянул. Меня на коляске возят.
Однажды пришла к батюшке девица и стала ему перечить. Он ей одно, а она ему другое. Батюшке надоело это дело, поглядел он на нее и говорит:
– У тебя золото есть?
– Есть.
– Покажи.
– Вот сережки и колечко.
– И все?
– Все.
– Это мало. Вот когда у тебя будет мешок золота, тогда приходи и поговорим. А до тех пор не появляйся.
Привели как-то к отцу Симеону молодого милиционера. Батюшка посмотрел на него и спрашивает:
– У тебя пистолет есть?
– Есть.
– Убивал из него людей?
– Нет.
– И кандалы есть?
– Кандалов нет. Есть наручники.
– И красная книжка есть?
– Есть.
– А для чего живешь, знаешь?
Милиционер опешил.
– Расскажи, батюшка.
И батюшка рассказал. Долго беседовали они. А когда милиционер ушел, отец Симеон сказал матушкам: «Попом будет». Так и вышло. Сейчас этот милиционер – священник, служит в одном из сочинских храмов.
Батюшка никогда не боялся свидетельствовать о Христе. Даже в самый разгар антирелигиозной борьбы он всегда ходил в подряснике. Ему часто приходилось выслушивать злобные хульные тирады. Особенно в поездах, когда некуда деться от попутчиков.
Однажды он оказался в купе с двумя женщинами. Одна из них стала громко говорить о том, что «попы жулики и бездельники и ничего не знают».
Батюшка посмотрел на нее с сожалением, вздохнул и говорит:
– Кое-что все-таки знаем. А скажите, сколько у вас детей?