Чудо для мадонны
Шрифт:
Перед ним была рафаэлевская мадонна.
Тот же безупречный овал лица, тот же маленький заостренный подбородок, то же выражение невинности и чистоты, те же огромные глаза, прозрачно-ясные, как летнее небо.
На мгновение ее красота ошеломила его, но, увидев слабую улыбку девушки, лорд Миер подумал, что она чего-то смертельно боится и ей нужна защита.
Он не вполне понимал, как догадался об этом, но был уверен, что не ошибается. Лорд взял ее руку и почувствовал — или это ему показалось, —
Графиня заговорила с князем, а Флоренчия сказала мягким голосом, который для лорда прозвучал как музыка его грез:
— Мне всегда очень хотелось побывать в Англии!
— Правда? Почему?
Он был не в состоянии отвести взгляд от ее лица и с трудом понимал, о чем она говорит.
— Мне всегда казалось, что это счастливая страна, где живут люди, которые довольны своей жизнью и которые стремятся жить в мире со своими соседями.
Лорд подумал, что ее тяготит вражда, которая свирепствует между множеством итальянских кланов, затрагивая и ее семью.
— Конечно, это так, — сказал он, — но ведь вы живете в одном из красивейших городов мира.
— Красота, та красота, которой мы все жаждем, — проговорила Флоренчия, — должна быть в наших сердцах.
Это были слова, какие лорду Миеру никогда не приходилось слышать из уст столь юного создания.
Он заметил, что, произнося их, княжна на мгновение бросила взгляд в сторону Винченте ди Гориция.
Тот тем временем, отойдя в сторону, оживленно разговаривал с какой-то дамой. Эта дама сразу увлекла его за собой, видимо, собираясь сообщить ему нечто важное.
Потом, будто внезапно осознав появление невесты, Винченте обернулся и направился к Флоренчии со словами:
— Вы не встретились со мной сегодня, как обещали! Он говорил резко, и его голос, казалось, со скрежетом разрывал воздух между ними.
Лорд Миер подумал, что если Флоренчия невообразимо прекрасна, то Винченте Гориция являет собой воплощенное уродство и омерзение.
— Я… я очень сожалею, — мягко произнесла Флоренчия, — но я была нужна отцу и поэтому должна была остаться с ним.
— Вечные отговорки! — воскликнул Винченте Гориция. — Удивительно, Флоренчия, как это ваш запас отговорок до сих пор не истощился!
Она не ответила, но вид у нее был такой несчастный, что лорду Миеру захотелось ударить молодого человека, который посмел расстроить эту необыкновенную девушку.
Это чувство невозможно было выразить словами, но как-то оно, видимо, передалось итальянцу, ибо Винченте грубо сказал:
— Я полагаю, что вы, подобно всем вашим соотечественникам, милорд, приехали во Флоренцию, чтобы посмотреть, нельзя ли что-нибудь захватить отсюда с собой. Уверен, вы не разочаруетесь. Здесь полно людей, готовых продать свое наследственное достояние за несколько
Он говорил презрительно, с вызовом, и лорд Миер заметил, как внезапно побледнела Флоренчия, отвернувшись от Винченте, словно не в силах была глядеть на него.
— Заверяю вас, — ответил лорд Миер, — что я приехал во Флоренцию, не имея никаких тайных намерений, кроме желания повидать моего старинного друга сэра Юлиуса и получить удовольствие от общества его милых друзей!
Он говорил сдержанно и учтиво, и во взгляде, который Флоренчия бросила на него, мелькнуло выражение благодарности.
Князь, однако, лишь фыркнул в ответ и, повернувшись на каблуках, отошел обратно к даме, с которой беседовал раньше.
«Невоспитанный молодой хам», — подумал лорд Миер и услышал, как Флоренчия тихо выговорила:
— Я… я очень сожалею.
— У вас нет причин извиняться.
— Но я не хочу, чтобы у вас осталось плохое впечатление от первого вечера во Флоренции!
— Заверяю вас, что у меня только одно впечатление: я потрясен красотой того, что вижу, — ответил лорд Миер, не спуская восхищенных глаз с девушки.
Она поняла, что это комплимент, и легкий румянец выступил на ее щеках.
Лорд Миер внезапно испугался, что она может вдруг исчезнуть, и быстро спросил:
— Вы потанцуете со мной?
Этот вопрос застал ее врасплох. Флоренчия взглянула на отца, как бы ища его одобрения, но тот всецело был занят разговором с графиней и князем ди Гориция, который только что присоединился к ним.
Они были явно увлечены разговором, и лорд Миер, не дожидаясь ответа Флоренчии, обнял ее за талию и увлек на середину зала.
Музыка звучала возвышенно и неторопливо. Флоренчия была столь хрупка, что лорд Миер, казалось, держал в объятиях нечто эфемерное, а не реальное человеческое существо.
Он танцевал и занимался любовью со множеством женщин. Им принадлежало большое место в его жизни.
Он не представлял себе существования без них. Но сейчас, держа в объятиях маленькую невесомую фигурку Флоренчии, лорд чувствовал, что в ней есть нечто настолько необычное, что он не мог назвать это словами. Он лишь точно знал, что это есть.
Они танцевали молча, пока не достигли дальнего конца зала, и тогда лорд Миер увлек Флоренчию за собой на террасу.
Ночь была теплая, ни малейшего дуновения ветерка.
Они сошли по мраморным ступеням в сад.
— Как здесь мило! — сказала Флоренчия. — Но… наверное, мне не следовало выходить сюда… с вами.
— Почему же нет? — спросил лорд Миер.
— Возможно, это ошибка, и папа скажет, что я… не должна была делать этого.
— Я полагаю, что в жизни лучше всего — делать то, что хочется, а потом уж извиняться.