Чудо-оружие Российской империи
Шрифт:
Бомбардир Петр Алексеев вместе с Алексашкой Меншиковым в устье Невы с лодок брали на абордаж шведские суда. Алексей Орлов в Чесме брандерами сжег турецкий флот. Так что же мешало в 1854–1855 гг. нашим офицерам атаковать союзные флоты?
Начну с того, что на Черном море англичане базировались в Балаклавской бухте, а французская эскадраo— в Камышовой бухте в нескольких километрах от Севастополя. Кто мешал лихой атаке пароходов Черноморского флота? Им все равно было суждено погибнуть. Не лучше ли было пасть в славном бою, пустив на воздух десятки вражеских судов?!
Двадцать один малый военный пароход плюс несколько десятков пароходов казенных ведомств и мобилизованных купеческих без особых проблем могли быть обращены в брандеры, носители шестовых мин, а также использоваться
Казалось бы, сам Бог велел использовать брандеры, шестовые мины и, наконец, абордаж в ночных операциях в Керченском проливе, Азовском море и Днепро-Бугском лимане. Замечу, что там в свое время адмиралы Потемкина и разгромили турецкий флот, используя брандеры и абордаж.
Пароходы союзников были неповоротливы и давали в лучшем случае 7–11 узлов, то есть ненамного больше, чем русские малые пароходы. Скорострельной противоминной артиллерии и в помине не было, а большинство крупнокалиберных пушек имело крайне малый угол горизонтального наведения, немногочисленные же пушки, стоявшие на оконечностях кораблей, имели столь малую скорость наведения, что попасть из них ночью в движущийся малый пароход или паровой баркас было практически невозможно. Это, кстати, подтвердилось и в ходе американской Гражданской войны (1861–1865 гг.), и в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 гг. То же самое могло произойти и на шхерах Балтики.
И, наконец, Российская империя обладала огромными валютными резервами, русская разведка была сильнейшей в мире. А вот результат печальный: ни одной диверсии против союзных кораблей ни в их родных, ни в нейтральных портах.
При описании русско-турецких войн наши историки, как правило, обходят своим вниманием действия союзного греческого флота в 1768–1774 гг., в 1787–1791 гг. и в 1827–1828 гг. Возможно, кто-то из читателей удивится, мол, и государства тогда такого не было. Совершенно верно. Греция находилась под турецким владычеством, и именно поэтому сотни греческих купцов, получив весть о начале очередной русско-турецкой войны, откуда-то доставали пушки и начинали бить турок.
Спору нет, никаких морских конвенций греческие пираты не придерживались, да и не читали их вообще. И, честно говоря, я полностью на их сторонеo— выполнять конвенции нужно взаимно. А тот, кто предпочитает выполнять их в одностороннем порядке, неся при этом излишние людские потериo— преступник и изменник.
Греческие корсары во всех войнах успешно действовали в Восточном Средиземноморье, а в 1787–1791 гг. — и на Черном море. И если признаться честно, то корсары нанесли туркам куда больший экономический ущерб, чем действия русских эскадр. И в Крымскую войну тысячи греков готовы были поддержать русских, а заодно и заняться весьма прибыльным бизнесом. Надо ли говорить, что если бы Николай I в 1854 г. отправил в Эгейское море два-три десятка храбрых морских офицеров и сотню тысяч золотых рублей, у союзников на коммуникациях начались бы большие проблемы. Но Николаю I не нужны были ни Орловы, ни Потемкины. Сегодня они победят союзников, а завтра могут запросто устроить «геморроидальные колики» или «апоплексический удар».
Были и другие варианты активных действий против союзников. Так, например, находившийся в Североамериканских Штатах со специальными поручениями адъютант дежурного генерала Главного морского штаба капитан-лейтенант А.С Горковенко направил в феврале 1854 г, генерал-адмиралу великому князю Константину Николаевичу докладную записку «О гибельном влиянии, какое имело бы на торговлю Англии появление в Тихом океане некоторого числа военных крейсеров наших, которые забирали бы английские купеческие суда около западных берегов Южной Америки, в водах Новой Голландии и Китайских».
Горковенко предложил совершенно конкретный план: «В Сан-Франциско легко можно купить нужное число клиперов… отлично-хороших ходоков, во всех отношениях способных к такому крейсерству». Команды на клипера предполагалось снять с фрегатов вице-адмирала Е. В. Путятина, находившихся на Камчатке. Автор проекта совершенно резонно отмечал: «Можно наверно сказать, что первое известие о взятии нашими крейсерами английских торговых судов произведет сильное действие на Лондонской бирже, цена страхования судов возвысится непомерно, все товары будут отправляться на американских судах и английское торговое судоходство в Тихом океане уничтожится. Те же самые крикуны, которые теперь требуют войны, попросят мира, тем более, что поймать наши крейсеры на пространстве океана будет делом почти невозможным, как бы многочисленны ни были военные суда, для того отряжаемые из Англии и Франции. Небольшие клипера всегда могут укрыться там, где появление военного фрегата или корвета тотчас сделается известным…»
Интересна резолюция генерал-адмирала на этом документе: «Государю эта мысль очень понравилась, и он приказал мне лично переговорить с Нессельроде об исполнении. Пугают только деньги».
Понятно, что эта идея не понравилась Нессельроде.
Результатом «разрухи в головах» царских адмиралов стало позорное поражение в Крымской войне и не менее позорный Парижский мир. Другой вопрос, что для внутреннего пользования правительство растиражировало множество благостных сказочекo— о героических адмиралах, специально вылезавших за бруствер на бастионах Севастополя, чтобы получить полю в лоб, о лихом матросе Кошке, [18] о прапорщике Щеголеве, батарея которого защищала Одессу, об архимандрите Соловецкого монастыря Александре, приказавшем стрелять по союзной эскадре из древних монастырских орудий и т. д. Спору нет, и матрос, и прапорщик, и архимандритo— молодцы и заслуживают благодарной памяти потомков. Но, увы, в целом эта войнаo— сплошной позор для России, которая была проиграна царем, его министрами и адмиралами.
18
В 1991 г. господа самостийники официально переименовали матроса Кошку в Кишку.
Но вот через несколько месяцев после заключения Парижского мира русский флот вышел в Мировой океан. На Западе недоумевали, мол, флот русских разбит, нация унижена, да и раньше их корабли редко хаживали за Босфор и Датские проливы. И вот впервые в истории Андреевский флаг гордо развевается над всеми океанами.
Что же произошло? Командование флотом оказалось в руках новых людей, и в океан вышли новые корабли. Формальной главой флота был генерал-адмирал, который числился в табели о рангах в I классе. Любопытно, что «границы власти и влияния этого чина точно в законах не определены». [19] И длительное время эта должность была синекурой для высочайших особ.
19
Военная энциклопедия // Под ред. К. И. Величко, В. Ф. Новицкого, А. В. Фон-Шварца и др., в 18 томах, Петербург. 1911–1915. Т. VII. С. 226.
22 августа 1833 г. Николай I произвел в генерал-адмиралы своего второго сына Константина. Таким образом, главой флота стал пятилетний малыш. Понятно, что до смерти императора флотом управляли старые адмиралы. Одним из первых деяний нового императора Александра II стала передача 27-летнему брату всей власти в Морском ведомстве. Великий князь Константин Николаевич был произведен в полные адмиралы и морские министры.
Увы, новые назначения не очень радовали великого князя. Он писал другу: «Пишу под грустным впечатлением всего, что вижу, и при горьком сознании, что я теперь не что иное, как генерал-адмирал без флота». [20]
20
Там же. Т. ХIII. С. 226.