Шрифт:
Часть I
«Э-э-э… Брателло, да ты, никак, опять подшофе? – сообразила Вика, заметив, как характерно кривится, подрагивая, левый уголок рта сидящего напротив приятеля. – Хотя сильно удивилась бы, если бы ты был, как стёклышко… »
Парадокс, но Олежка был из числа тех людей, которые становятся гораздо приятнее в общении с окружающими, только, как говорится, «остограммившись». Если же С2Н5ОН по какой-то причине не присутствовал в его организме, то более язвительного и мрачного человека трудно было себе даже вообразить. В ином случае – фонтан, нет – фейерверк остроумия,
Может быть, именно поэтому он так часто и злоупотреблял "беленькой", ну, чтобы быть более приятным (или понятным?) этому миру. Хотя, конечно, помогла ему сломаться и та авиакатастрофа, случившаяся, как он считал, по его, авиадиспетчера, вине. Суд-то его оправдал, а вот он сам себя….
Или всё-таки страдал алкоголизмом? Вот ведь и врач сказал, что именно чрезмерная тяга к спиртному и ускорила его конец. А так бы мог пожить ещё лет… Стоп!
Олег мёртв! Он умер ещё прошлой зимой! И его, по московским канонам, кремировали, а урну с прахом сын Олега отвёз в его родной Воронеж и захоронил на каком-то маленьком кладбище на окраине города!
Да какое там! Вот же он сидит перед ней, Викторией, живее всех живых! Вальяжно развалился на диване, забросив ногу на ногу, в навороченных кроссовках, по своей вредной привычке, не разувшись в прихожей…
Или я сплю и вижу сон? Бред какой-то! Я хорошо помню всё, что было, прежде чем обнаружила приятеля на своём диване, никаких сбоев или провалов в сознании… Я вышла из душа, сварила кофе и с чашкой пришла в комнату, где стоял компьютер, собираясь пробежаться по новостной ленте… А тут он – Олег! Сидит, как ни в чём не бывало…
Ну, да, раньше-то он, когда ещё был жив, частенько в гости захаживал, часами мог сидеть, алы-балы разные вести, скучно ведь одному-то дома находиться – пенсия ведь была по инвалидности, а не по возрасту. Рак мочевого пузыря. Да и потом, что греха таить, бухать в одиночку очень уж не любил. А она, Вика, нет-нет компанию и составит. И если сама не пила, то хотя бы рядом сидела, так сказать, для мебели.
Олег каким-то неуловимым движением откуда-то из воздуха извлёк дымящуюся сигарету, жадно затянулся, выпустив струйку фиолетового дыма, презрительно скривил свои нервные губы:
– Твою ж мать! Ну, ни вкуса, ни запаха! Так, одна видимость!
И уже обращаясь к женщине:
– Вик, да ты присаживайся, пей свой кофе, ща всё объясню!
К счастью, воображение у Виктории было ого-го каким богатым, да и психика была пока достаточно устойчивой, чтобы, встретившись с парадоксом, не впасть мгновенно в оцепенение или кому. Поэтому она, сделав большой глоток всё ещё горячего кофе, послушно опустилась на диван рядом с этим… Олегом. Ей-богу, никакого страха, тем более ужаса она не испытывала. Просто приняла случившееся, как факт, и ждала развязки.
– Сразу упреждаю, не боись, никакого вреда от меня не получишь… Скорее наоборот! Знаю, читала Вербера "Империю ангелов", так что рассусоливать долго и нудно нет нужды. Да, подруга, когда я помер, мне на выбор предложили – или реинкарнацию или переход в ангельскую ипостась, выбрал последнее…
Чёт я подустал слегка от физики… А так ангел-хранитель… Воин духа! Если помнишь, я фанател от самураев, даже катана у меня был… Пылится сейчас у сына на антресолях. Так вот, дорогая, я теперь твой Ангел-хранитель… Ну, ты давай это… отомри и продолжай дышать. Твой срок заканчивается не здесь и не сейчас, иначе бы мне сообщили! Хотя, если честно, я с радостью тебя бы Там встретил! Но… Всему назначен свой срок. Ничего рассказать тебе о том, что здесь тебя ожидает, я не могу – стоит блокиратор, говоря по-простому. Могу лишь намекнуть, что будешь приятно удивлена.
Вика во время этого монолога не проронила ни единого звука, только свободной рукой щипала себя за ляжку, не особо заботясь, что её умерший полгода тому назад приятель это заметит. Боль чувствовалась вполне конкретная, но визави никуда не исчезал, значит, она и впрямь видит его наяву, а не во сне. Но как? Разве что она приобрела каким-то образом экстрасенсорные способности и теперь может общаться с духами? Или это – какое-то обострение в протекании её заболевания, от которого стали появляться галлюцинации? Рассеянный склероз – болезнь весьма загадочная…
– И как прикажешь к тебе обращаться? – с невероятным усилием, сглотнув слюну, наконец, выдавила из себя бедная Вика.
– Ой, да не заморачивайся ты с этикетом! Зови, как и при жизни – Олег, Олежек… Оно как-то привычнее будет. Хотя мне без разницы, можешь и Фемистоклюсом окрестить, и Даздрапермом! Хе-хе!
Услышав в голосе "призрака" знакомые ей ехидные Олежкины нотки, Виктория как-то сразу успокоилась и даже осмелела немного:
– Слушай, а как это ты вдруг сделался моим ангелом-хранителем? У меня, что, его не было?
– О, какой хороший вопрос! Был-был, да вот только, когда я предложил сменить его на посту, он – и тут ты меня, подруга, прости – с радостью согласился на это! Умуздыкала, по-видимому, ты товарища! Слишком уж проблемной особой для него оказалась, никакого ангельского терпения на тебя у него не хватало! Жизнь с тобой была далеко не сахар!
– Ну, была у меня в жизни пара моментов, когда, действительно, была угроза для моей жизни…
– Не два, а 263 эпизода… Твой бывший мне всю отчётность передал. Последний случай, буквально, пару месяцев назад имел место быть, когда ты прошмыгнула прямо перед носом электрички на железнодорожном переезде…
– Блин, да мне показалось, что она ещё далеко… Не рассчитала немножко!
– Да я тебя не обвиняю! Сам хорош был! Только вот, похоже, из-за таких инцидентов бывший твой хранитель имел весьма жалкий вид, бледный был такой и весь дырявый.
– Ой, слушай, а на кого он был вообще похож, ну, то есть, как он выглядел?
– Никак он не выглядел, в человеческом понимании. Ангелы-хранители – это такая концентрированная энергия, электро-магнитный сгусток, квантовый конгломерат… Хотя кому это я говорю – ты, кажется, по физике троечницей была, помню, как у доски бекала и мекала… Ой, да ладно, губы не надувай! Сочинения, вон, зато хорошо писала!