Шрифт:
Глава 1
Дождливым ноябрьским днем парусная шлюпка «Виктория» элегантно продвигалась вдоль побережья к старому порту Антиб. Море было неспокойно. Куинн Томпсон молча стоял на палубе и, поглядывая на паруса, смаковал последние мгновения на ее борту. Непогода, серенький денек или даже бушующее море ему были нипочем. Он был старым, закаленным морским волком. А «Виктория» была стопятидесятифутовой парусной лодкой со вспомогательным двигателем, зафрахтованной у человека, с которым ему нередко приходилось осуществлять деловые операции в Лондоне. В том году у ее владельца изменились планы, и Куинн с радостью воспользовался возможностью зафрахтовать лодку с августа. Он проводил на борту яхты много времени, и время это шло ему на пользу во всех отношениях. Он окреп физически и стал более
Куинн поднялся на борт яхты в Италии, потом провел некоторое время в испанских и французских водах. В заливе Львов он по традиции попал в полосу непогоды и испытал захватывающие ощущения непродолжительного и неожиданного шторма. Потом, побывав в Швеции и Норвегии, он не спеша, возвратился с заходом в несколько немецких портов. Куинн провел на борту яхты три месяца не без пользы. Это дало столь необходимое ему время поразмыслить и прийти в себя после всего, что случилось. Возвращение в Калифорнию он откладывал из месяца в месяц. Возвращаться домой ему было незачем. Но с наступлением зимы он понял, что откладывать возвращение домой больше нельзя. Владелец «Виктории» хотел, чтобы яхта ждала его в Карибском море к Рождеству, и это условие было оговорено заранее. За три месяца пребывания на борту яхты Куинн заплатил целое состояние, но ничуть не жалел об этом. Высокая цена фрахта для Куинна Томпсона ничего не значила. Он мог себе позволить не только это, но и гораздо больше. Удача сопутствовала ему во всем.
Время, проведенное на борту яхты, напомнило ему также, что он страстно любит ходить под парусами. Одиночество его не смущало. Он любил одиночество, а члены экипажа не только отлично знали свое дело, но и умели быть незаметными. На них произвела впечатление его сноровка, и они быстро поняли, что он разбирается в том, как обращаться с «Викторией», гораздо лучше, чем ее владелец, который почти ничего о ней не знал. Для Куинна важнее всего было то, что пребывание на яхте давало возможность уйти от всего мира и насладиться райским блаженством. Особое удовольствие доставляло ему плавание по фьордам, суровая красота которых, казалось, в большей степени нравилась ему, чем яркие и шумные или романтические порты Средиземноморья, заходить в которые он обычно избегал.
Чемоданы были уже уложены и приготовлены, и он, хорошо знакомый к тому времени со слаженной работой экипажа, знал, что не пройдет и нескольких часов, как все следы его пребывания на борту исчезнут. Экипаж состоял из шестерых мужчин и одной женщины, жены капитана, которая исполняла обязанности стюардессы. Как и все остальные, она была незаметной, вежливой и немногословной. Как и владелец, все члены экипажа были англичанами. С капитаном у Куинна установилось удобное для обоих уважительное взаимопонимание.
— Сожалею, что возвращаемся в такую непогоду, — с улыбкой сказал капитан, присоединяясь к стоящему на палубе Куинну.
Он уже знал, что Куинн не обращает на это внимания. Куинн кивнул ему, ничуть не обеспокоенный ни волнами, разбивающимися о нос яхты, ни проливным дождем. На нем было штормовое обмундирование, и он, по правде говоря, любил бушующее море и был не прочь время от времени пережить шторм. Единственное, чего он не любил, так это расставаться. Куинн с капитаном провели немало времени в беседах о море и о местах, где им пришлось побывать. На капитана не могли не произвести впечатления размах путешествий Куинна и глубина его познаний. Куинн Томпсон был человеком многогранным, легендой мира международных финансов. Еще перед прибытием Куинна владелец яхты рассказал капитану о том, что он, начав чуть ли не с нуля, сумел сколотить огромное состояние. Не поскупившись на похвалу, он даже назвал его выдающимся человеком, и капитан, проплавав с Куинном три месяца, был полностью согласен с этим мнением. Томпсоном многие восхищались, некоторые побаивались, а кое-кто ненавидел — и не без оснований — этого прямолинейного, уверенного в себе человека. Могущественный, в чем-то загадочный, он не знал преград, если чего-то желал добиться. Он был генератором идей, обладал богатым творческим воображением и мало говорил, если не считать доставлявших огромное удовольствие капитану редких приступов общительности, которые случались обычно после нескольких порций
Капитан знал, что прошлой весной Куинн потерял жену. Куинн упоминал о ней пару раз. В начале путешествия капитан замечал у него тоскующий взгляд, и бывали дни, когда он мрачнел. Однако в большинстве случаев Куинн ничем не выдавал своего настроения. Один раз Куинн упомянул о дочери, но больше ничего не рассказывал. Он был из тех, кто всегда готов поделиться идеями, но редко делится чувствами.
— Вам следовало бы предложить мистеру Беркли продать вам «Викторию», — с надеждой в голосе сказал капитан, когда команда убирала паруса, и, взглянув через плечо на Куинна, включил двигатель, направляясь в порт. Куинн улыбнулся в ответ на его замечание. Улыбался он редко, но когда улыбался, это было великолепное зрелище. Улыбка освещала его лицо, словно летнее солнце, хотя гораздо чаще настроение у него оставалось зимним. Но когда он смеялся, он становился другим человеком.
— Я уже думал об этом, — признался Куинн, — но он, мне кажется, ее не продаст.
Прежде чем зафрахтовать яхту, Куинн уже спрашивал Джона Беркли относительно такой возможности, но тот ответил, что продаст ее, только если его вынудят обстоятельства, и добавил, что скорее отдаст свою жену и детей, чем яхту. К такой позиции Куинн отнесся с пониманием и уважением. Капитану он эти слова не передал. Но за последние три месяца мысль о покупке яхты все больше и больше нравилась ему. Собственной яхты у него не было уже много лет, и теперь, если ему придет в голову купить яхту, никто этому не воспрепятствует.
— Вам следует иметь свою яхту, сэр, — осмелился высказать свое мнение капитан. Он бы с удовольствием стал работать на него. Характер у Куинна был нелегкий, но он был справедлив и уважителен, и плавать с ним было бы интересно. Он разбирался в морском деле и побывал в таких местах, которые Джону Беркли и не снились. Весь экипаж был в восторге от трех месяцев плавания с Куинном Томпсоном. Сам Куинн тоже подумывал о покупке или строительстве яхты, особенно сейчас, когда истекли три месяца его плавания на «Виктории». Тогда бы и решился вопрос об отъезде из Сан-Франциско. Он уже намеревался продать дом и купить жилье где-нибудь в Европе. Ему был шестьдесят один год, он почти два года назад удалился от дел, а теперь, когда умерла Джейн, у него больше не было никаких причин оставаться в Сан-Франциско. Он понимал, что лодка могла бы вернуть ему радость жизни. «Виктория» уже помогла ему в этом. Люди часто разочаровывают друг друга. Лодки — никогда.
— Я и сам все утро думал об этом, — тихо сказал Куинн. Ему не хотелось покидать «Викторию», и он знал, что через два дня она отправится к Гибралтару, оттуда — в Сен-Мартен, где к Рождеству ее будет ждать владелец с женой и детишками. Деньги, которые Куинн уплатил ему за фрахт, помогут Беркли удержать яхту в своем владении, по меньшей мере, еще в течение года. — Не знаете, продается ли где-нибудь сейчас яхта вроде этой? — спросил Куинн.
Капитан, обдумывая вопрос, не повернул головы, а смотрел, не отводя глаз, прямо по курсу, потому что они входили в канал.
— Боюсь, ни одной такой, которая соответствовала бы вашим стандартам, — сказал капитан. На рынке всегда покупались и продавались большие моторные катера, но найти подходящую яхту было гораздо труднее. В большинстве случаев хозяева любили свои яхты и с трудом расставались с ними. Он все еще думал об этом, когда к ним присоединился первый помощник. Капитан задал ему тот же вопрос, и Куинн сразу же насторожился, заметив, что он кивнул.
— Я слышал об одной такой две недели назад, когда мы покинули Норвегию. Ее строительство еще не закончено, но она предназначена для продажи. Сейчас она находится на верфи в Голландии. В прошлом году ее заказал Боб Рамзи, и он только что решил продать ее. Ему нужно судно большего размера. Но я слышал, что та, которая будет выставлена на продажу, настоящая красавица. Все трое мужчин не сомневались, что так оно и есть, если яхта заказана Бобом Рамзи. Он был известной фигурой среди моряков и владел тремя прекрасными яхтами, участвовавшими во всех европейских регатах, и обычно все призы доставались ему. Он и жил в Париже с женой-француженкой. Все построенные этим героем международного парусного спорта яхты отличались изысканной красотой.