Чудовищная ложь
Шрифт:
— Мой маленький человечек...
— Мой монстр, — мурлычу я, прежде чем нас уводят праздновать.
Это новое начало как для людей, так и для монстров.
Если бы только ученые могли увидеть нас сейчас и понять, что они получили именно то, что хотели, сделав их нашими врагами.
? 41 ?
АРИЯ
Мы
Через несколько часов меня разбудил рев - знакомый рев. Я смотрю на Акуджи и вижу, что он крепко спит. Протирая глаза, я быстро накинула одежду и бесшумно выскользнула из его комнаты. Я свободно передвигаюсь по городу, но на всякий случай держу при себе ножи. Я быстро укладываю волосы назад и надеваю куртку, прежде чем пройти через подземные жилые помещения. С наступлением утренний зари монстры могут спать, поэтому я выскальзываю на улицу, осторожно закрывая двери, чтобы никто не пострадал.
Там, за закрытой дверью, стоит мой тигр. Когда он замечает меня, рев прекращается, и он бросается ко мне, заставляя меня смеяться, когда он сбивает меня с ног. Погладив его по голове, я даю ему украденные кусочки мяса.
— Я все думала, куда же ты запропастился, дружок, — воркую я, но он только стукается головой об мою. — Ты в порядке? Я скучала по тебе. Да, очень скучала, — бормочу я. — Но где ты был? — Он садится и качает головой, прежде чем уйти рысью. Когда он останавливается и оглядывается, я поднимаюсь на ноги и следую за ним.
Кто бы мог подумать, что я окажусь именно здесь? Иду за тигром по городу спящих монстров.
Мы блуждаем некоторое время. Солнце светит ярко, освещая все недостатки, которые ненавидят люди, но которые я начинаю любить, потому что это дом, и, черт возьми, я чувствую, что это так. В этих несовершенствах я нахожу красоту. Заметив магазин с товарами, я останавливаюсь и забегаю внутрь. Это не традиция, но мне плевать, пока я обыскиваю заднюю кладовую. Темнота больше не пугает. Переднюю часть разграбили, но в задней, под коробкой с давно унесенными припасами, я нахожу то, что хотела - подарок для Акуджи.
Он будет в восторге, несмотря на то, что он не традиционный. Я аккуратно заворачиваю его и беру рюкзак, который наполняю, прежде чем водрузить его на спину.
— Прости, дружок, — говорю я, поглаживая тигра, пока он нетерпеливо вздыхает. — Пойдем.
Я продолжаю идти за ним, и когда тигр останавливается, я не могу удержаться от того, чтобы не поглазеть, как он ожидающе толкает меня в бок. Он привел меня в зоопарк, и у заросшего входа, под арочными металлическими воротами с выгравированным на них словом «Зоопарк», оказался рай.
Я думала, что все хищные животные мертвы, но ошибалась. Вход ведет в длинный, открытый коридор с цветами и лианами, и пока смотрю, мимо медленно прогуливаются олени, сурикаты и зебры. Вдалеке бродят волки, поэтому я остаюсь здесь со своим тигром,
Я знаю, что это неестественно, но им, кажется, все равно. Это напоминает мне о моем монстре и людях, которые теперь живут здесь.
Хищник и жертва смешиваются, бросая вызов обстоятельствам и создавая совместный дом.
Не сомневаюсь, что нападения и убийства все еще происходят, но очень приятно наблюдать за миром, который они создали здесь, в месте, где раньше их держали в клетке. Посмотрев вниз на своего тигра, я усмехнулась.
— Спасибо, что показал мне свой дом, — пробормотала я, но он только хмыкнул, щелкнул хвостом и отвернулся. Я хмурюсь, следуя за ним. Неужели он здесь не живет?
Он меня не бросит?
Тигр начинает вести меня обратно через город к нашему дому, и тогда я усмехаюсь. Возможно, у него есть свой дом в зоопарке, но он выбрал нас. Я не должна быть так взволнована и счастлива, как сейчас, но какого черта. Я держу дверь открытой для него, и мы проскальзываем обратно в гостеприимную темноту. Я спешу вернуться в комнату Акуджи, пока он не проснулся и не испугался, кладу рюкзак в укромный уголок, затем снимаю ботинки и снова погружаюсь в его объятия.
Он что-то бормочет во сне и, нахмурившись, притягивает меня ближе. Мой тигр обходит меня и ложится сзади. Два моих хищника. Здесь, в темноте, с двумя монстрами, я впервые в жизни погружаюсь в глубокий, спокойный сон.
~
Когда я просыпаюсь в следующий раз, я знаю, что уже темно. Акуджи наблюдает за мной, и я ухмыляюсь, когда вижу его сузившиеся глаза.
— От тебя пахнет животными и городом, — урчит он.
— Я выходила, пока ты спал, — говорю я ему без страха.
— Ария, — рычит он с упреком, но я закатываю глаза.
— Мне не нужна постоянная защита, со мной все в порядке, — говорю я ему, обхватывая его ногами.
— Ты никуда не уходишь одна, — требует он.
— Я была не одна. — Я оглядываюсь, но тигра уже нет. Предатель. — Теперь, ты хочешь говорить или действовать? — Я покачиваю бедрами, и его глаза вспыхивают красным.
— Может, ты будешь слушаться, когда мой член зарыт в твоей киске. Я позволю тебе кончить, только когда ты уступишь, — предупреждает Акуджи и срывает с себя кожу, чтобы остаться голым. Акуджи прижимается к моей киске через трусики. Застонав, я встретила его губы в порыве. Его поцелуй жесткий, тревожный, злой и собственнический, но я отдаю столько же, сколько получаю, когда он просовывает руки под мою рубашку и сжимает мою грудь.
Раздается стук в дверь, разрывая нас в темноте.
— Не обращай внимания, — огрызается он, пытаясь снова поцеловать меня.
Я стону, когда стук повторяется.
— Прости, Рейгнер, но здесь посыльный, который говорит, что больше ни с кем не хочет разговаривать.
Вздохнув, Акуджи нежно целует меня.
— Сегодня, малышка, ты вся моя. Никаких помех, только я и мои порочные желания. — Он вскакивает на ноги, обнаженный, его желание очевидно, когда он распахивает дверь. Я хихикаю, когда монстр по ту сторону бледнеет и отступает назад, его глаза расширяются, а затем он в страхе отворачивается. Он знает, что прервал.