Чудовищная правда

Найт К.А.

Облизывая губы, я наклоняюсь и целую его член, прежде чем меня поднимают на ноги. Его губы прижимаются к моим, пробуя на вкус его собственную сперму, прежде чем он отстраняется и прижимается своим лбом к моему, неистово дыша.

– Талли, мой идеальный человек, как мне вообще могло так повезти?

Это мне повезло.

ГЛАВА 28

ТАЛИЯ

После

долгого рабочего дня я спускаюсь вниз и вижу, как Катон занимается своими патрулями и отчетами. Люди не отходят от стены, и они с Акуджи пересылают друг другу послания. Я отправила несколько Арии, но знаю, что она занята помощью на стене, поэтому не волнуюсь об ответе. Если бы с ней что-то случилось, Акуджи уже сказал бы мне об этом. К тому же, никто не сможет тронуть ее, если он будет рядом с ней.

– Мисс Талли? – зовет один из детей, когда захожу в гостиную.

– Да, Фер? – бормочу, приседая перед ним.

Он топает ногами, украдкой поглядывая на меня.

– Мама сказала, что ты очень занята и не стоит тебя беспокоить... но не могла бы ты почитать нам? Хотя бы часок? – умоляет он, глядя на меня своими большими черными глазами. – Пожалуйста?

Как, черт возьми, я могу отказать?

– Конечно, – отвечаю я и беру его за руку, позволяя Феру повести меня к остальным. Не знаю, когда я стал Крысоловом, читающим истории монстрам, но вот мы здесь. Я усаживаюсь поудобнее и наблюдаю за ними. – Какую сегодня?

– А ты можешь рассказать нам одну? – спрашивает другой ребенок, Трес.

– Я? – Я моргаю. – Эмм, я не знаю ни одной.

– Может расскажите про стену? – добавляет другой ребенок. –Как там, откуда ты родом?

Я не знаю, должна ли я говорить об этом, но это может уменьшить путаницу между нашими расами, поэтому я успокаиваюсь.

– Ну, это очень похоже на город, в котором ты живешь, только у нас деление идет не по племенам, а по социальному рангу – насколько ты влиятелен, – объясняю я. – На самом границе стены находится место, которое мы называем трущобами. Там живут те, кто не обладает большой властью. Это не очень хорошее место, и им приходится много бороться. – Я отказываюсь умалять правду. – Они голодают, их обижают, и о них часто забывают.

– Почему ваши люди не помогают им? – спрашивает один ребенок.

– Потому что люди - эгоистичные существа, – отвечаю я. Некоторые из нас пытаются, но нас мало. – За трущобами расположены дома, магазины и рабочие места. А еще у нас есть продукты питания, поля и водоочистные сооружения. Все это работает как шестеренки в машине...

– Я не понимаю.

Я оглядываюсь вокруг, нахожу игрушку и беру ее в руки.

– Видите, как эти детали помещаются только в определенные отверстия? – Когда они кивают, я продолжаю. – Вот так и там, где я живу. У всех нас есть свои места, где мы умещаемся.

– А где умещаешься ты? – спрашивает Фер.

– В лаборатории, такой же, как у Катона. Я была... Ну, я помогала людям придумывать вакцины,

чтобы обезопасить таких детей, как ты, и заменители пищи для тех, кто не мог ее получить.

– Ты всегда хотела этим заниматься? – спрашивает другой.

– И да, и нет. Я всегда хотел быть ученым, чтобы помогать людям. – Я пожимаю плечами.

– А как же твои родители? – спрашивает другой, заставляя меня усмехнуться.

– Их больше нет с нами. Они умерли, когда я была совсем маленькой, – признаюсь я. – Они были невероятными людьми, тебе бы они понравились. Мой отец каждый вечер рассказывал лучшие истории, и неважно, насколько он устал, он разыгрывал их для меня. – Я усмехаюсь. – А моя мама? Она пекла лучшие блинчики на свете.

– А как они умерли? – спрашивает ребенок.

– В результате несчастного случая, – медленно отвечаю я, – но это было очень давно.

– Ты скучаешь по ним? – спрашивает другой

– Очень сильно. У меня было разбито сердце, когда я их потеряла. Было очень, очень больно.

– А как насчет твоих друзей? – спрашивает другой, и так идут вопросы за вопросами, от моей личной жизни до работы и города. Я отвечаю на многие из них настолько правдиво, насколько могу, не пугая и не расстраивая их.

– Значит, люди просто выбирают человека и спариваются с ним? – спрашивает один подросток постарше. – Это не основано на брачном чувстве, как нас учили?

– Для людей? Нет. – Я пожимаю плечами. – Мы влюбляемся, это химическая реакция. Мы находим лучшего человека для себя - в большинстве случаев инстинкты не задействованы - и если вам очень повезет, этот человек полюбит вас в ответ.

– Вы уже влюблялись, мисс Талли? – спрашивает кто-то.

– Однажды, – признаюсь я.

– Что случилось? Разве он не был твоим спутником жизни? – спрашивает другая девочка, заставляя некоторых мальчиков захихикать.

Похоже, дети, даже дети-монстры, все одинаковые.

– Нет, не был, но я многому научилась благодаря этой любви. Я научилась быть сильнее, отстаивать себя и верить в себя. Я научилась быть одной.

– Одной? – спрашивает другой. – Ты часто бываешь одна?

– За стеной? Да, – тихо отвечаю я.

– Разве это не одиноко? – спрашивает Фер. – Мы никогда не бываем одни. Не думаю, что мне бы это понравилось.

– Я начинаю понимать, что было очень одиноко. Не знаю, как я смогу вернуться к вечерам, когда не слушаю, как вы играете, и не читаю вам сказки. Вы все меня так избаловали. – Я подмигиваю, и это печальная правда.

– Не грусти, Талия, – говорит Фер и подходит ближе, беря меня за руки. – Ты можешь остаться с нами - так ты больше никогда не будешь одна. Ты сможешь стать одной из нас.

Слезы наполняют мои глаза, когда я смотрю в его упрямое маленькое лицо.

– Я не думаю, что смогу остаться, – бормочу я. – Я... другая. Человек, и некоторым это не нравится.

– Мне все равно, что ты человек. – Он серьезно кивает. – Ты добрая. Ты читаешь нам сказки, играешь с нами и заставляешь ворчливого Катона улыбаться. – На это я усмехаюсь. – Почему это важно, если ты не красная, как мы?