Чума из космоса (пер. О. Колесникова)

Гаррисон Гарри

Он с трудом сдерживался.

– Вы хотите сбросить водородную бомбу на всю область Нью-Йорк-Сити. Но теперь это не нужно. Это же сумасшествие, когда у нас наконец есть средство покончить с эпидемией.

Он поднял капсулу к экрану.

– Если я не ошибаюсь, это и есть лекарство, но существует только один способ установить это абсолютно достоверно – доставить это в больницу Бельвью.

– Нет, – ответил Чейбл.

Голос его дрожал.

– До тех пор, пока вы не покинули корабль, есть надежда, что Совет Безопасности откажется

от этого последнего отчаянного мероприятия. Оставайтесь там, где вы есть.

– Я хочу поговорить с Мак-Кеем и объяснить все ему, рассказать, что мы нашли здесь.

– Это невозможно. Мак-Кей еще не оправился от сердечного приступа. Я ни в коем случае не могу позволить вам говорить с ним…

Сэм щелкнул маленьким рычажком и оборвал связь. Потом он набрал номер коммутатора и попросил соединить его с доктором Мак-Кеем.

– Проклятая старая баба, – сердито сказал Барк. – Истеричная баба! Он что, думает, я лгу?

Прозвучал сигнал вызова, но на экране появился не доктор Мак-Кей, а Эдди Перкинс.

– Вы! – яростно воскликнул он. – Разве вы еще недостаточно нафокусничали, черт дери? Я слышал, что вы отправились в аэропорт. Вы что, совсем охренели?

– Эдди, – сказал Сэм. – Успокойтесь и выслушайте меня. Я больше не хочу ссориться с вами. Я прошу только об одном-единственном шансе, который может исправить хотя бы часть тех ошибок, что вы наделали в своей жизни. Теперь помогите мне, и между нами больше не будет вражды. Я должен поговорить с доктором Мак-Кеем. Генерал Барк объяснит вам, почему. Генерал Барк из армии ООН. Вы знаете его и можете ему верить.

– Все очень просто, доктор Перкинс. Мы находимся на «Перикле» и напали на след возникновения болезни Рэнда. У доктора Бертолли есть сыворотка, которой он может вылечить эту болезнь. Мы должны покинуть корабль и как можно быстрее добраться до больницы Бельвью. Нам препятствуют в этом, и доктор Мак-Кей – единственный, кто может нам помочь. Итак, свяжите меня с ним.

Барк говорил рассудительным, деловым тоном, не переходящий, однако, в приказной. Сэм смотрел на Эдди Перкинса, который сидел на своем месте, обалдело щурясь, и ему впервые пришло в голову, что тот по своей природе не был зловредным. Перкинс понимал, что сел не в свои сани, и боялся ответить за свои ошибки.

– Соедините нас, Эдди, – тихо сказал Сэм.

– Мак-Кей – больной человек.

– Он умрет, как и все мы, если не остановить болезнь Рэнда. Свяжите нас с ним, Эдди.

Перкинс, как марионетка, взялся за рычажок, и его лицо исчезло с экрана.

Они напряженно ждали, не отваживаясь взглянуть друг на друга, пока продолжительный сигнал не сообщил им, что с ними хочет связаться кто-то из руководства.

Когда на экране появилось лицо Мак-Кея, Сэм выдохнул воздух, который он непроизвольно задержал.

– Что у тебя, Сэм? – спросил Мак-Кей.

Он вытянулся на больничной койке. Он выглядел похудевшим и усталым, но с пристальным вниманием слушал рассказ Сэма о том,

что они нашли на корабле и что здесь произошло. Когда Сэм закончил, Мак-Кей утвердительно кивнул.

– Я уже давно предполагал это и потому никогда не рассматривал болезнь Рэнда в общепринятом смысле. Ее симптомы с первых же минут казались невозможными. Но все становится понятным, если речь идет об искусственно созданной болезни. Итак, что я должен сделать?

– Мы должны немедленно доставить сыворотку в Бельвью, но сидим здесь в западне. Нам нельзя покидать корабль. Это приказ профессора Чейбла.

– Чепуха! Я позабочусь о том, чтобы приказ отменили. Мне поручено найти лекарство от этой болезни, и, если оно у вас в руках, вы должны как можно быстрее доставить его в лабораторию.

Он кивнул Сэму и отключился.

– Деловой старик, – сказал генерал. – Надеюсь, его сердце выдержит, и он задаст перцу этим склеротикам от политики! Сэм, идемте к воздушному шлюзу. Нужно посмотреть, не снята ли осада.

Лейтенант Хабер и Стенли Ясумура сидели у стенки воздушного шлюза, предусмотрительно держась вне зоны обстрела напротив щели в двери.

– Сидите, – сказал Барк, когда Хабер начал подниматься. – Есть что-нибудь новенькое?

– Ничего, сэр. С тех пор, как мы говорили в последний раз, ничего не изменилось.

– Нужно открыть внешнюю дверь. Я думаю, мы скоро выберемся отсюда. Распределительный щит на линии обстрела?

– Я думаю, нет, сэр. Во всяком случае, если мы прижмемся к полу, а вы будете стоять за пультом.

– Стенли, объясните, что я должен сделать, – попросил Сэм.

– Я сам могу сделать это, – ответил Ясумура. – На объяснения потребуется слишком много времени, а у вас нет опыта, чтобы управиться быстро. Так что позвольте это сделать мне, и держите палец в кулаке на счастье.

Плотно прижавшись к полу, он скользнул к внутренней двери, мгновение помедлил и проскользнул мимо приоткрытой двери. Ничего не произошло. Стенли по-пластунски подполз к распределительному щитку. Чтобы соединить провода, ему пришлось выпрямиться, но снаружи было тихо. На обратном пути к внутренней двери Ясумура даже отважился выглянуть наружу. Пули застучали по корпусу и внешней двери, некоторые даже залетели в узкую щель и по-осиному зажужжали в воздушном шлюзе. Гигантским прыжком Ясумура оказался в укрытии и устало опустился на пол.

– Хорошая работа, – кивнул генерал. – Итак, открываем внешнюю дверь. Мне любопытно, как полицейские вояки отреагируют на это.

Отдышавшись, инженер взялся присоединять провода к батареям. Автоматический выключатель уже не функционировал, и мотор заработал. Он тихо загудел, и внешняя дверь медленно открылась. В ответ посыпался град пуль, но люди укрылись в недосягаемом для обстрела углу воздушного шлюза.

– У них чертовски чешутся пальцы на спусковых крючках, – хмыкнул генерал. – Мне хочется узнать, чего они добиваются этим тарарамом.