Чумной доктор
Шрифт:
Внутри дом, именуемый в простонародье ИЖС – индивидуальное жилое строение – представлял собой прекрасный образец деревенской избы. Три небольшие комнаты, кухня с печью, словно пришедшей в этот мир из русских народных сказок; деревянный пол, уютно покрытый разноцветными половичками; старинная мебель. Не дом, а декорации деревенской жизни.
– Почему вы сдаете дом так дешево? – спросил я, осмотрев все помещения. Туалет, на счастье, был прямо в доме, а не во дворе как у большинства соседних строений, и даже из крана текла относительно горячая вода. Жизнь, а не сказка.
– Честно? –
– Хотелось бы.
– Вон видите те строящиеся дома?
Ноготь на указательном пальце острой стрелой указал на виднеющиеся совсем неподалеку высоченные краны, которые этаж за этажом возводили жилые высотки. Чуть поодаль стояли уже построенные дома, блестевшие новенькими окнами в свете солнечного дня.
– Весь этот частный сектор отведен под застройку многоэтажек. А вон там на углу построят еще один торговый центр. Лучше бы, конечно, дорогу расширили сначала, но на дороги же всем плевать, главное, поскорее построить дома и слупить деньги со счастливых новоселов.
– Не могу не согласиться. Получается, и ваш дом тоже скоро снесут?
Вот почему оплата была помесячной. В любой момент частный сектор могли сровнять с землей и выселить оставшихся жильцов.
Но все оказалось еще сложнее и хитрее.
– Дом должны снести. И могут снести в любой момент. Он уже продан застройщику.
– То есть?
Хотя я, кажется, уже начинал понимать.
– То есть я официально им не владею. А неофициально сдаю вам на неопределенный срок.
Кирилл чересчур слащаво улыбнулся.
– Я просто хочу немного подзаработать, – продолжил он, косясь на возвышающиеся новостройки, которые на фоне убогих хибар и хижин, вроде той, в которой мне видно предстояло жить (вернее, спасаться), выглядели странно и неказисто. – Сами понимаете, пандемия, всеобщее падение доходов… Все такие дела, в общем.
Причина не в падении доходов, думал я. Такие, как ты, всегда живете стараясь хоть где-то урвать некий кусочек. Хотите и рыбку съесть, и мясца покушать. По сути Кирилл – обыкновенный мошенник.
– Так вы согласны? – спросил он после минутного молчания.
Выбора у меня особого не было. Эта избушка, не самая худшая в отличие от окружающих ее соседей, наполовину сгнивших, выглядела довольно пригодной для жизни и, главное, стоила почти в два раза меньше самой плохонькой квартиры в городе. Даже лишние сэкономленные несколько тысяч для меня сейчас как миллион рублей. Тем более, никто не знал, сколько мне придется скрываться от киллера и той неудачливой женушки-заказчицы.
– Когда ориентировочно снесут дом? – спросил я, уже соглашаясь на странное предложение хитреца.
– А кто ж его знает. Но я читал интервью застройщика – он не планирует как минимум в этом году запускать строительство новых очередей.
– Вижу, вы хорошо осведомлены.
– Ну, я же оказываю услугу, и должен отвечать хоть за что-то.
Я раздумывал недолго. Вещи у меня были с собой, деньги тоже, а усталость висела тяжелым грузом. Мне наконец-то хотелось нормально отдохнуть, не вздрагивая от шорохов.
– Что ж, я согласен. Думаю, договор подписывать не будем?
Уже через полчаса счастливый Кирилл умчался, чуть ли не припрыжку, куда-то в сторону новостроек, а я остался возле дверей своего нового дома. Временного, конечно, но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. С этими философскими мыслями я вошел в жилище, закрыл дверь, по привычке сразу запер металлический засов и решил немного подремать. Будь я героем какого-нибудь рассказа Стивена Кинга или Джо Хилла, Говарда Лавкрафта или Шеридана Ле Фаню, в этих старых стенах я обязательно нашел бы призраков, ночью меня настойчиво будил странный скрип половиц, а на чердаке (которого тут кстати не было) оказался видеокассета с каким-нибудь странным фильмом или чей-то дневник. Естественно оба были посвящены пробудившимся потусторонним силам.
Но реальность оказалась куда банальнее.
Я спокойно проспал после очередной бессонной ночи около пяти часов, и проснулся, когда на улице уже стемнело. Наспех перекусив остатками печенья и круассаном, я решил немного поработать над очередной начиткой, а затем, когда на улицах почти не останется людей, сходить в супермаркет в новостройке. Его я заприметил по пути сюда и планировал пополнить старенький холодильник, стоявший на кухне. Стоило мне подключить его, как старый дом заполонило мерное гудение двигателя, которое раз и навсегда покончило с несколько гнетущей тишиной избы.
Однако в магазин мне сходить не дали.
Ровно в десять вечера в дверь постучали. На улице словно в сказке царила кромешная тьма, а частный сектор не столько подсвечивался редкими фонарями, хаотично и весьма глупо понатыканными в разных частях квартала, сколько яркой зеленоватой подсветкой новостройки по соседству и мощных прожекторов, освещающих ее детские площадки. Я отогнул занавеску, и увидел на крыльце сгорбленную старуху, которая не переставая стучала в дверь клюкой.
3
ЯН
Этим утром Ян точно не знал, куда и зачем едет.
Среди ночи в его квартире раздался звонок. Несмотря на то, что он с женой всегда ложился спать поздно, в эту ночь, неожиданно устав за день, они уснули рано, совсем не ожидая, что кто-то позвонит. Словно будильник, телефон разом пробудил обоих супругов.
– Наверное, ошиблись, – сказала сонная Галя, переворачиваясь в постели. По квартире разносилась писклявая трель радиотелефона. На этот городской номер могли звонить только три человека, и все три сейчас совершенно точно спали.
Ян лежал, глядя в потолок, не желая вставать и надеясь, что музыкальная трель сама собой куда-то исчезнет. Но телефон продолжал настойчиво звонить, отгоняя от Листьевых последние остатки тонкого сна, в который оба успели погрузиться. До часа ночи они смотрели по одному научно-популярному каналу передачу про колонизацию Марса, и им практически уже приснились дальние космические станции, астронавты-смертники, отправлявшиеся на красную планету без права и возможности вернуться, но всю материю сновидения вдруг разрушил нежданный звонок.