Чувственный аппетит
Шрифт:
Рауль обхватил ее большими руками, зажав в тиски, так что его твердое тело, прижималось к ней, держа ее так, что она не могла двигаться ... если он не пожелал этого. Она боролась изо всех сил целую минуту, но поняла, что бороться было бесполезно, потому что он был сильнее и больше, и прижалась спиной к холодной металлической двери.
– Чего ты хочешь?
– спросила она агрессивно, заставляя себя дышать глубже, чтобы успокоить биение своего сердца. Она могла быть смелой, когда это было нужно. Она уже выбиралась из более худших ситуаций,
– Я боюсь, что не могу позволить тебе уйти, - сказал он с мягкой угрозой.
– Я буду кричать.
Он наклонился ближе, пока его рот не оказался в нескольких дюймах от ее собственного, дразня своей близостью. Его дыхание согревало ее кожу, заставляя ее губы покалывать. Она думала, что он поцелует ее, но, когда он ничего не сделал, она была странно разочарована. Он был достаточно близко, она поймала тот дикий аромат, который привел ее внутренности в суматоху и наполнил ее мгновенной похотью. Она не могла припомнить, что была таким ... животным раньше.
– Ты бы уже кричала, если бы планировала, дорогая.
Что? Она была так сосредоточена на его губах, она забыла, что сказала.
– Я все еще могу.
– Но ты не будешь.
Он потер пальцами по мягкой стороне ее груди таким образом, чтобы успокаивать столько, сколько и дразнить. Ее соски были затянуты в кружевной бюстгальтер, и она вдруг подумала, что на ней было слишком много одежды. Она извивалась от этого прикосновения, и он прижался бедрами ближе к ней, предупреждая. Немного ближе, и он был бы внутри нее. Она закусила нижнюю губу, ненавидя ее способность реагировать на него.
– В клубе более ста человек. Кто-то может придти, - тихо сказала она, не желая признавать свое поражение.
– Ты хорошо знаешь, никто не услышит тебя из-за музыки. Кроме того, - он сделал паузу, его улыбка была дикой, когда он отошел немного назад. Он прошелся долгим взглядом по груди, виднеющейся сквозь поспешно застегнутую блузку.
– Никто не услышит твои крики удовольствия.
Тепло наполняло ее тело, ее кожа становилась розовой под его взглядом. Ее груди отяжелели, набухли. Она страстно желала, чтобы он прогнал эту боль.
– Не смотри на меня так, - сказала она, пытаясь поддержать свой гнев.
– Скажи мне, что ты не наслаждаешься....- Он понимающе улыбнулся.
– Ты не можешь лгать мне ... я это чувствую.
Его голос был мягким, почти примирительным. Но взгляд его глаз противоречил тому впечатлению, никто не смел, противостоять ему. Клара молчала. Это была правда. Она с трудом сглотнула, понимая, что не попадет домой.
– Что ты собираешься делать со мной?- Спросила она тихо, почти боясь ответа. В нем была опасная привлекательность, сдержанная дикость, что пленили ее с того момента, когда она впервые увидела его. Она хотела, чтобы он заклеймил ее, чтобы взял ее бог знает где. И это было самым страшным осознанием всего, даже если он был связан с сумасшедшим.
В ответ он подошел к ней, устроившись между ее ног, как если бы он точно знал, как сильно она хотела его. И к черту последствия. Тонкая, шелковая юбка, которую она носила, был незначительным барьером для выпуклости его возбуждения прижатого к ней. Она становилась влажной от настойчивого сексуального контакта, щекотавшего ее набухшие половые губы. Она запрокинула голову, закрыв глаза, борясь с желанием застонать, и вдруг вспомнила, что она не надела свои трусики. Он мог освободить свой член и взять ее на машине.
– Она содрогнулась.
– Я хочу, чтобы ты пошла со мной.
Она посмотрела на него, и ее клитор запульсировал при взгляде а его глаза. Во рту у нее пересохло. Клара проглотила комок в горле.
– Я ... не могу. Это безумие. Я даже не знаю, твое полное имя, кто ты ....
– Я Этьен. Рауль Этьен.
– Клара Фолкнер. Я думала, ты говоришь по-французски.
– Казалось смешным разговаривать об этом сейчас, в конце концов, они вместе, после странного противостояния двух мужчин. Боже, она могла быть более глупой?
Клара хотела провалиться сквозь землю. Язык и член этого мужчины были в ней, и она даже не спросила вначале его имени. Ее семья стыдилась бы ее такого поведения. Она не решила, похоронит ли она в памяти эту ночь. Было трудно думать из-за похоти, которую он вселил в нее, с его ароматом, все еще ощущавшемся на коже, с его членом, находящимся у входа в ее лоно и ее собственного тела, просящего чтобы его заполнили еще раз.
– Кажун, -сказал он коротко, в результате чего возвращая ее обратно в настоящее.
– Дэнайор все еще хочет тебя. Ты будешь в безопасности со мной, Клара. Позволь мне позаботиться о тебе.
Глядя ему в глаза, она почувствовала, что ее сила воли колеблется. Она была почти готова согласиться на все, что он предложил. Она начала ночь с безумия. Разве это не должно закончиться, так хорошо? Инстинктивно, она знала, что он не причинит ей боль, так что было плохого в осуществлении ее фантазии?
Задумавшись, она ничего не сказала. Когда она не ответила ему, лицо его стало серьезным. Его глаза потемнели, и он нахмурил брови. С чувствующимся в его голосе холодом и уверенностью, он сказал:
– Если ты не пойдешь, то умрешь сегодня вечером.
* * * *
Рауль увидел, что его слова вызвали соответствующую реакцию в ней. Ее лицо стало бледным, глаза распахнулись от страха. Дэнайор напугал ее, он напомнил ей об этом факте. Если она бы знала правду о Дэнайоре, о том, кто он на самом деле, она, вероятно, была в ужасе. Он хотел, чтобы она боялась. Страх был последним способом выжить.
Она, казалось, вспомнила себя и сжала плотно свою челюсть.