Чувство реальности. Том 2
Шрифт:
— Ох, да, конечно! — она почему-то густо покраснела и перешла на шепот. — Только осторожно, не разбудите его. Понимаете, я не хотела вам говорить по телефону, но он хулиган, в отца. Амалия Петровна — настоящая леди, аристократка, два других котенка, которых уже взяли, они в нее, а этот просто уголовник какой-то. Знаете, за свою коротенькую жизнь он умудрился порвать три пары колготок и кружевные шторы, разбить мою любимую японскую чашку, обкакать налоговую декларацию.
Григорьев обошел стол и осторожно заглянул в сумку. Там, закутанное в детскую трикотажную кофточку, лежало нечто,
— Умоляю, не трогайте его! Если он проснется и начнет буянить, вы точно откажетесь его брать! — испуганно прошептала девушка. — Давайте лучше я покажу вам фотографию Амалии Петровны.
«Господи, она же никакой не связник! Это совпадение, просто совпадение, и все…»
— Знаете, мне уже пора. Я, конечно, возьму его. Единственная проблема — у меня нет с собой подходящей сумки, я просто не подумал об этом.
Сумки для котенка у него действительно не было, но он не сомневался, что как-нибудь довезет до дома эту кроху. Просто хотел дать последний шанс девушке на тот случай, если она все-таки связник. Ее часть информации могла оказаться в сумке вместе с котенком. Если так, то свою часть он сумеет передать чуть позже. Можно позвонить еще раз и придумать какой-нибудь невинный предлог для встречи.
— Что же делать? — она опять покраснела и виновато улыбнулась. — Понимаете, я никак не могу отдать вам эту сумку, у меня там подгузники, бутылочка, запасные соски, куча Ваниных вещей.
— Ладно, не страшно. Что-нибудь придумаем, — успокоил ее Григорьев, — вы уверены, что хотите отдать его бесплатно? Я могу заплатить.
Она почему-то обиделась, смешно выпятила нижнюю губу, отвела взгляд.
— Я, конечно, нуждаюсь, но не настолько, чтобы брать с вас деньги за это несчастье. Вы угостили нас с Иваном, и спасибо. Только у меня к вам единственная просьба. Если он вас очень достанет, вы его на улицу не выгоняйте и ни в коем случае не сдавайте в кошачий приют, лучше сразу усыпите. Обещаете?
— Еще неизвестно, кто кого достанет, — ухмыльнулся Григорьев, — я тоже не подарок.
Под легкой курткой у него был свитер. Он стянул его через голову, остался в футболке, связал рукава свитера, соорудил что-то вроде мягкой сумки, осторожно достал котенка.
Он оказался белоснежным и пушистым. Он сладко потянулся, поскреб ладонь Григорьева острыми, но пока безобидными коготками, зевнул во всю свою крохотную розовую пасть, слегка потряс головой и открыл глаза, огромные, дымчато-голубые, хитрые и такие знакомые, что слегка пересохло во рту.
Пока он шел к платной парковке, котенок, завернутый в свитер, мирно урчал у него на груди. Но стоило положить его на заднее сидение, он тут же вылез и вскарабкался Григорьеву на голову.
— Эй, мы так до дома не доедем, — предупредил Андрей Евгеньевич.
Как раз в этот момент кто-то легонько постучал в стекло.
— Здравствуйте, а я все смотрю, вы это или не вы?
Григорьев не сразу узнал пожилую русскую даму, ту самую, с которой полтора месяца назад встречался в приемной стоматолога. Вот это уж точно был кумаринский связник.
— Неужели взяли котенка? Поздравляю.
— Да,
— Конечно, конечно, о чем разговор! У меня как раз есть минут сорок свободных, — она уселась на заднее сидение, сняла котенка с его плеча, — о, да мы, кажется, знакомы с этим маленьким бандитом. Мать зовут Амалия Петровна, хозяйку — Соня?
— Совершенно верно, — слегка удивился Григорьев.
— Ну, вы с ним намучаетесь.
— Почему вы так думаете?
— Я не думаю, я знаю. Его отец — мой кот Фима. Жуткий хулиган.
Всю дорогу они болтали на бесконечную кошачью тему. Когда приехали и вышли из машины, дама стала отдавать котенка, но его коготок зацепился за ее кофту. Пока они возились, отцепляли, она успела сказать очень быстро, еле слышно:
— Томас Бриттен — Колокол. Ваши друзья должны знать это. И еще, нужна связь с вашей дочерью в Москве.
— Зачем? — выдохнул Григорьев, чувствуя, как в одно мгновение в глазах потемнело и земля поплыла из-под ног.
Дама даже не сочла нужным ответить. Она только удивленно шевельнула бровями и была права, поскольку такие вопросы никогда не задавались.
— Боюсь, вам не удастся сегодня нормально выспаться, — произнесла она с сочувственной улыбкой, освободившись наконец от коготков, — у меня большой опыт общения с кошками. Такие малыши, когда их отрывают от мамы, в первые сутки ведут себя чрезвычайно беспокойно. А этот, он какой-то редкостный хулиган. Советую вам завтра утром съездить в зоомагазин. На Фокс-стрит есть отличный магазин, там вы купите все, что нужно. Корзинку, подстилку, корм, средство для кошачьего туалета. Поезжайте часам к трем. А можете и пешком, это совсем близко.
Она смотрела ему прямо в глаза, насмешливо и жестко. Ее доброжелательность испарилась, лицо отяжелело, взгляд налился холодом. Григорьев машинально отметил про себя, что дама эта имеет богатую биографию и чин не ниже майора.
— Зачем ехать в зоомагазин? Все это можно купить в супермаркете, — сказал он, не отводя глаз.
— В супермаркете продается всякая дрянь, — медленно, почти по слогам отчеканила дама, — корм может быть просроченным или поддельным. У такого малыша очень нежный желудок. Бывают случаи тяжелых отравлений. Вам это нужно?
Не дождавшись его ответа, она резко развернулась и зашагала к метро.
С квартирой мистер Ловуд явно ошибся, но автомобиль подобрал отличный. Маша могла сравнить умницу “Тойоту” цвета какао с молоком только со своим любимым другом, спортивным “Фордом”, который ждал ее дома, в Нью-Йорке. Спасибо мистеру Ловуду.
Маша ехала к Пыхово-Церковному переулку очень быстро, пару раз превысила скорость и грубо нарушила правила, но поблизости не оказалось гаишников, и все обошлось. Она рассчитывала попасть в квартиру хотя бы минут на пятнадцать раньше Ловуда. Ей не терпелось еще раз как следует разглядеть фотороботы и вникнуть в странную фразу, написанную отцом на отдельном листочке.