Чуж чуженин
Шрифт:
Мстислава некоторое время смотрела на жёстко сжатые губы, на собравшуюся меж угольными бровями складку. Хотелось опровергнуть его слова, но она не могла. Нелюб говорил правду: Мстиша знала Сновида с самого детства и думала, что хочет провести с ним жизнь. И какие-то несколько седмиц изменили всё.
Но это ничего не значило, если бы чувства Мстиславы оказались взаимными.
— Я просто недостаточно хороша для тебя, — догадалась она.
Нелюб изумлённо вскинул голову.
— Ты? Для меня?
Девушка горько рассмеялась.
— Разве не
Кажется, первым порывом Нелюба было прикоснуться к ней, но он остановил себя, отведя уже протянутые к её плечам руки, словно опомнившись.
— А ещё ты смелая и честная, искренняя и решительная, — с грустной улыбкой проговорил зазимец. — И уж точно не слабая.
— Только это ничего не меняет, — прошептала Мстиша, не отрывая взгляда от его очей.
Нелюб поднял с земли камушек и, прищурившись, запустил его в сторону леса, не ответив.
— Твоя невеста, — осенило Мстишу. — Ты… ты любишь её? — с трудом выговорила княжна.
Почему всё это время она удивлялась тому, что Нелюб оставался равнодушен к ней, зная, что в Зазимье его ждёт другая? Не всем ведь быть такими ветреными и непостоянными, как Мстиславе, успевшей позабыть о Сновиде за считанные дни.
Она видела, как дрогнула жилка на виске помытчика, как качнулись чёрные ресницы, как чуть заметно шевельнулись губы.
— Любишь? — еле слышно повторила Мстислава, загодя зная ответ и жадно ему внимая, зачем-то норовя провернуть уже вонзённый в сердце нож.
И, словно потакая её больному желанию, Нелюб посмотрел Мстише прямо в глаза и тихо, но твёрдо проговорил:
— Да. Да, люблю.
Перед очами зарябило, а может, пошёл колючий первый снег, и княжна зажмурилась. Она снова распахнула веки и вскочила.
— Мстиша! — услышала девушка у себя за спиной.
Она не стала останавливаться. Что ещё Нелюб мог сказать ей? Что изменить?
Мстиславе некуда было бежать, и она ринулась в старую поветь. Слишком много противоречивых мыслей толпилось в её голове, слишком много чувств рвало душу на части. Если то, что Мстиша испытывала к Нелюбу, было лишь прихотью заскучавшей княжны, отчего так саднило сердце?
Она не знала, сколько времени просидела в чулане. Когда Мстиша вышла, Нелюб уже не пытался с ней заговорить. Девушка же старалась не смотреть на помытчика, но то и дело чувствовала на себе его взгляд, и это мучило только сильнее.
День прошёл как в тумане, но ночь оказалась ещё хуже. Мстиша не могла уснуть зная, что, должно быть, проводит рядом с Нелюбом последние часы. Она без конца перебирала в уме всё, что случилось с ними, каждую собственную ошибку, каждое прегрешение, каждое своё слово, что отвратило от неё зазимца. Княжна прислушивалась к дыханию Нелюба, и только остатки гордости удерживали её от того, чтобы кинуться к нему. Любил он её или нет, но Нелюб был мужчиной. И стиснув зубы и дрожа всем телом от нашедшего на неё безумия, Мстислава заставила себя отвернуться к стене.
Ей удалось уснуть лишь под утро. Княжну разбудили непривычные звуки во дворе. Раскрыв глаза, Мстиша поняла, что Нелюба нет, а с улицы доносятся голоса и фырканье лошадей.
Мстислава резко села. Сердце билось так, что стало больно дышать, что казалось, ещё чуть-чуть, и, проломив грудину, оно выскочит наружу. Голоса стихли, и послышались шаги. Сжавшись в комок, девушка сомкнула вспотевшие ладони. На безымянном пальце издевательски блеснуло кольцо Ратмира.
Дверь скрипнула, и вскинув в тревоге голову, Мстислава встретилась глазами с Нелюбом. По телу прокатилась тёплая волна облегчения, но оно было недолговечным. В очах помытчика отражалась странная смесь сожаления и решимости.
Хотелось забиться в угол, спрятаться с головой, упереться руками и ногами. Но она была дочерью князя Всеслава. Она пережила эту мучительную ночь, значит, переживёт и всё остальное.
Нелюб мягко, точно ловец, боящийся вспугнуть дичь, подошёл к ней, и где-то на задворках сознания Мстиша подивилась тому, что рана больше не беспокоила его. Она смотрела зазимцу в глаза, принуждая себя забыть всё, что случилось с ними в дороге. Вспоминая, кто была она и кем оставался Нелюб. Надевая на себя ледяную броню. Там во дворе ждал Хорт, и Мстислава не могла позволить, чтобы в её доспехе нашлось хотя бы одно слабое место.
Мстиша сама не поняла, как выпрямилась, а подбородок привычно взмыл вверх. Но Нелюб заметил перемену в ней, и уголок его губ тронула горькая усмешка. Что ж, он получил, что хотел.
Помытчик поклонился, принимая игру.
— Воевода прибыл, княжна. Он отвезёт тебя в столицу, и вскоре ты окажешься в тепле и безопасности, а все невзгоды останутся позади.
Не ощущая собственного тела, Мстиша спустилась.
Вот и всё.
Он смотрел на неё, словно в первую их встречу, чуть насмешливо и как на чужую. Горло перехватило, и Мстислава сделала шаг к двери, прерывая ненужную пытку, когда Нелюб заслонил ей путь, и следующее, что почувствовала княжна, было тепло его груди и охмеляющий, кружащий голову запах. Объятия Нелюба оказались такими сильными, что Мстиша испугалась, как бы его рана снова не открылась.
— Прости меня, прости за всё, — прошептали горячие губы в её макушку.
Не давая девушке времени отозваться или обнять себя в ответ, Нелюб разжал руки, отступая к порогу. Мстише почудилось, что кто-то толкнул её с обрыва, и она в одиночестве повисла над холодной чёрной бездной. Нелюб, белый как полотно, не глядя на Мстиславу отворил перед ней дверь.
Ничего не видя, Мстиша шагнула, лишь удивившись наступившей тишине, ведь каждая частичка тела надрывно кричала, заставляя вернуться туда, где было единственно правильное её место — в руках Нелюба. Казалось, она осталась там, подле его горячей груди и яростно — никто бы и не догадался по спокойному лицу — колотящегося сердца. А пустая, лишённая жизни оболочка продолжала шагать навстречу стоявшему посреди двора Хорту.