Чужак
Шрифт:
— Все ясно. В следующем году постараюсь наобещать как можно больше всяких глупостей самым разным людям. Чтобы не чувствовать себя внезапно очнувшимся обитателем Приюта Безумных. Буду как все!
— Спасибо за камру, Макс. Мне надо уходить. Мои родители выхлопотали для меня три Дня Свободы — но, увы, не от забот, а от нормальной человеческой жизни. Если они узнают, что я пришла сюда только для того, чтобы сказать вам… — тебе! — «хорошего утра», вместо того чтобы выполнять свой «сыновний долг»…
— Дочерний, — машинально поправил я.
— Что? Нет,
Помрачневшая Меламори безнадежно махнула рукой и покинула мой кабинет, а затем и Дом у Моста.
Я зевнул, скорее от растерянности, чем от усталости. Мир явно катился в тартарары!
Даже несокрушимого сэра Лонли-Локли не миновала сия горькая чаша. Ну, положим, работа над отчетом, сваленная на него Джуффином, была Шурфу только в радость, поскольку потакала его низменным бюрократическим инстинктам. Но дома парня тоже поджидали какие-нибудь скопившиеся за год заботы, а ведь любому человеку нужно спать, даже Лонли-Локли! Поэтому выглядел он неважно. Впервые я заметил на его бесстрастном лице вполне человеческое выражение. Оно свидетельствовало о том, что беднягу все достало.
Прикончив мою камру, сэр Шурф героически приступил к последней части отчета.
Впрочем, я был не единственным нормальным человеком в этом предновогоднем бедламе. Жизнь нашего Мастера Хранителя Знаний, сэра Луукфи Пэнца, похоже, не претерпела никаких существенных изменений. Он появился еще до полудня и зашел ко мне поболтать. «Ну, если у парня нашлось на это время, значит, с ним все в порядке», — решил я.
— Вы, кажется, тоже не обременены ни беспечными обещаниями, ни счетами, ни родней? — Я с удовольствием созерцал жизнерадостную мальчишескую физиономию сэра Луукфи.
— А почему вы так решили, сэр Макс? — удивленно спросил он.
— Потому что вы — единственный человек, на чьем лице нет следов утомительных проводов уходящего года!
— А что, год уже заканчивается?
— Через три дня! — подтвердил я.
— Грешные Магистры! Совсем запамятовал! Надо будет спросить у Вариши, может быть, я что-то должен сделать… Спасибо, что напомнили, сэр Макс!
Луукфи опрометью выскочил из кабинета, опрокинув чашку и уронив кресло. Недопитая камра унылым восклицательным знаком расползлась по зеленому ворсу ковра. Мне оставалось только пожать плечами и вызвать курьера. Должен же кто-то навести порядок!
После полудня я начал клевать носом и потихоньку проклинать засоню Мелифаро. Я, конечно, обожаю спасать человеческие жизни, но моя рубашка, которая, как известно, ближе к телу, нуждалась в отдыхе.
Мелифаро все же пришел раньше, чем я исчерпал безграничный запас известных мне ругательств. И выглядел так здорово, что я почувствовал себя святым. Это было еще приятнее, чем запугивать население Ехо своей Мантией Смерти.
— Хвала сэру Ночному Кошмару, дарующему сладкие сны! — с порога воскликнул Мелифаро.
Он мог бы продолжать свою тираду до бесконечности, но меня это не устраивало.
— Я пошел дарить сладкие сны самому себе. Если кто-то попробует меня разбудить, начну плеваться, так и знайте! — грозно заявил я и потребовал служебный амобилер. Сейчас десятиминутная прогулка не казалась мне наилучшим способом добраться домой. Я так хотел спать, что раздеваться начал еще в амобилере. Но кого этим удивишь в конце года?!
Следующие два дня прошли соответственно. Всеобщее напряжение нарастало. Но утром Последнего Дня Года я внезапно понял, что все закончилось.
Сэр Джуффин Халли появился в положенное время, уселся в кресло и некоторое время мечтательно молчал.
— Ты так и не научился варить камру, Макс? — внезапно спросил он.
— Не думаю, что у меня есть хоть какой-то талант к этому делу. Помните мои первые опыты? Их результаты были столь ужасны, что я решил не продолжать.
— Ладно. Сейчас я тебя научу это делать. А то меня совесть загрызла: заманил человека в чужой, незнакомый мир и отправил в большую жизнь, не научив самым необходимым вещам.
Я настолько изумился, что рискнул сказать «да». И мы принялись колдовать над крошечной жаровней, которая обнаружилась в бездонном столе Джуффина. Наше совместное произведение было вполне сносным, хотя не могло соревноваться с шедеврами из «Обжоры». Но после дегустации мне предстояло повторить тот же подвиг в полном одиночестве.
— Дырку в небе над твоим домом, Макс, — проворчал Джуффин, попробовав творение моих рук. — Ты этому никогда не научишься! Безнадежно!
— Я — пришелец, — гордо заявил я. — Варвар, дикарь и невежа. Меня надо жалеть и воспитывать, а не критиковать. К тому же, если бы меня предупредили, что вам нужен парень, умеющий варить камру, я бы сразу честно сказал, что вы пришли не по адресу.
— Невежество — не грех, — вздохнул Джуффин. — Но я не могу понять: почему у тебя не получается? Ты же с легкостью проделываешь куда более сложные вещи!
— Талант! — авторитетно заявил я. — Во всем нужен талант. Но именно в этой области я бездарь. Ваше счастье, Джуффин, что вы никогда не пробовали яичницу моего приготовления! Не говорю уже о прочем… Бутерброды — это мой потолок.
— Правда? Ужасно… Ладно, пошли в «Обжору». А если без нас кто-то придет, Куруш с ними разберется. Да, моя умница? — Джуффин погладил буривуха по мягким перьям.
Куруш выглядел очень довольным.
Разумеется, в «Обжоре» мы засели прочно, двумя кружками камры дело не обошлось. Это был продолжительный солидный завтрак, окончательно убедивший меня, что предпраздничный кошмар остался в прошлом.
— Не вздумай только улизнуть домой, Макс! — напомнил Джуффин. — В полдень состоится торжественное всучивание Королевских даров. Насколько я знаю, тебе тоже причитается какая-то хреновина!
— А сэр Кумбра Курмак не может расстаться с моим сувениром на час раньше?