Чужаки
Шрифт:
Бэрд вызвал навигаторскую.
— Похоже, что этот плуми — единственный, — доложил он.
— Ну что ж, — отозвался шкипер, — тогда нанесем ему визит, Тэйн! Доложите план действий.
Бэрд покачал головой. Ведь «Никкола» должен был нагнать и изучить корабль плуми так, чтобы они не заподозрили, что обнаружены.
Из простой предусмотрительности на борту «Никкола» находился Тэйн — специалист по вооружению. Он обладал прирожденной подозрительностью и ненавистью ко всему чужому. Этот ксенофоб никогда не смог бы служить на корабле с экипажем
Зато окажись плуми врагами, никто не проник так хорошо в их замыслы, как Тэйн.
Но Бэрд не допускал такой мысли. Он не хотел заведомо считать плуми врагами. Ведь все находки в курганах — силиконо-бронзовые тарелки с изображениями птичьих перьев [1] , от которых произошло и само название «плуми», — не приносили нового. Люди ничего не знали ни о цивилизации плуми, ни о них самих.
Когда Тэйна пригласили на совещание в навигационную рубку — это было в 5 часов 10 минут по бортовому времени, — «Никкола» уже свернул со своего курса и мчался по направлению к кораблю плуми. А тот уходил к солнцу, продолжая прикрываться метеорным роем неизвестной кометы. Это был великолепный способ избежать наблюдения.
1
Plumy (англ.) - перо
Теперь каждый корабль знал о существовании другого.
Бэрд удостоверился, что курс «Никкола» точно соответствует расчетному для перехвата на полной скорости, и сказал:
— Хотел бы я знать, как плуми истолкуют это изменение курса? Они знают, что мы не считаем их больше метеоритом. Но атака на них, даже без попытки установить связь, может сослужить нам дурную службу. Мы будем идиотами, если сразу ввяжемся в бой.
Он нажал кнопку, вызывая шкипера:
— Сэр! Я предлагаю попытаться установить связь с кораблем плуми. Мы обязаны сделать все, чтобы стать друзьями, чтобы сохранить чистую совесть.
Тэйн, по-видимому, находился в рубке, потому что до Бэрда донесся его резкий голос:
— Я категорически возражаю, сэр! Они не должны иметь представления об уровне наших достижений!
— Я думаю, что они уже осведомлены о них, — холодно сказал Бэрд.
Наступило молчание, нарушаемое лишь мерным гулом работающих двигателей. Бэрд подумал, что если бы не этот звук, можно было сойти с ума от тишины. Шкипер, наконец, пробурчал:
— Будь я проклят, Бэрд, если вам придется ждать приказа! Я готов просить вас об этом! Валяйте!
Джон оживился:
— Диана! Пошлите первый ролик!
Девушка вставила в передатчик ленту, надела наушники. Передача началась.
Предполагалось, что комбинация сигналов явно искусственных и явно констатирующих факты, известные обеим расам, будет самым разумным способом для установления контакта.
Лента отстукивала вначале серию числительных — от одного до пяти, а затем последовательно от «один плюс один» до «пять плюс пять» и, наконец, до «пятью пять». Это не было слишком сложной задачей для разумных существ других миров.
Бэрд нахохлился, поджав губы. Диана тоже молчала в ожидании ответных сигналов. Пока что им ничего не оставалось, как слушать распоряжения, передаваемые через громкоговоритель по всему кораблю.
В общем хоре голосов Джон различал Тэйна:
— Ракетной команде навинтить на нечетные ракеты обычные боеголовки, на четные — атомные. Об исполнении доложить.
Диана изо всех сил напрягала слух, чтобы не пропустить ответного сигнала, который свидетельствовал бы о готовности плуми вступить в переговоры.
А пока что чужой корабль по-прежнему прорезал пустоту.
Время текло. В пустоте ослепительно сияло солнце. Гигантская газовая планета сверкающим шаром словно катилась к нему, опутанная шлейфом своих бесчисленных спутников.
Корабль плуми казался вначале блестящей золотой точкой, потом точка превратилась в диск.
Вскоре корабли оказались в двадцати милях друг от друга.
— Черт побери этих петухов! — выругался шкипер. — Бэрд, как там со связью?
— Они не отвечают, — угрюмо буркнул Джон.
По выражению лица Дианы он понимал, что в ее наушниках не звучало ничего. Резко и отрывисто прозвучала команда Тэйна:
— Приготовиться к залпу нечетными ракетами!
Пока еще ничего не произошло. Оба корабля, не приближаясь и не удаляясь друг от друга, мчались к солнцу. Но с каждой секундой возрастала необходимость действовать — как угодно, но действовать.
— Бэрд! — шкипер явно нервничал. — Должны же вы, наконец, найти способ связаться с ними!
— Я и пробую это сделать, — с горечью ответил Бэрд, — в соответствии с инструкцией.
Но он не был согласен с этой инструкцией. Официальная теория утверждала, что арифметические символы, повторяемые в определенной последовательности, — единственно возможный путь для открытия переговоров. Предполагалось, что любое разумное существо догадается, что подобный порядок сигналов означает попытку установить связь.
Но Бэрд полагал, что одни и те же неизменные сигналы плуми могли просто-напросто принять за результат действия какой-нибудь машины и не обратить на них никакого внимания.
Прежде чем Джон решил, наконец, обратиться за разрешением вступить в переговоры по собственному методу, тишину внезапно нарушили громкие крики:
— Что это?
— Что он делает?
Золотой диск плуми пришел в странное колебательное движение, похожее на эксцентричное падение осеннего листа. Покачивания корабля в пространстве чем-то неуловимо напоминали перемещение боксера на ринге перед началом схватки.
Команда Тэйна перекрыла гул голосов.
— Все нечетные ракеты — огонь!