Чужая глубина
Шрифт:
Неудачная попытка быть полезным ренегату закончилась сокрушительным провалом.
«А ещё эти чёртовы часы, будь они неладны», — вспомнил о поломке и окончательно расстроился Большой Ух. Он уже давно смирился с несправедливой судьбой, закинувшей его в Подземье, словно приблудную шавку, лишившуюся милостивого хозяина. А что делать в таких случаях? Правильно, только искать нового. Но пока ренегат не реагировал на всяческие попытки Гилфрида выслужиться. В отличие от Кимпла, тот был более высокомерным и капризным, что вполне устраивало связного. Оставалось только подобрать к тайному консулу
Гилфрид отчётливо представил, как он, получив очередное звание адъютанта третьего ранга, примерит на себя новую белоснежную форму адмиралтейства и будет гордо вышагивать по чистым светлым коридорам ведомства. Вот где размах, вот где простор мысли! Тут и кабинетные интриги, и лестница в поднебесье. А по ней можно добраться до самого потолка. И тогда на погонах адъютанта уже будут сиять огромные генеральские знаки отличия и серебристые эполеты.
План на будущее показался Уху таким чётким и ясным, что он незамедлительно повеселел и даже не стал проверять часы, стрелка которых, как только он переступил Порог, вновь дёрнулась, и механизм тихонечко начал тикать в правильном направлении.
— Раттт, здрастьееее вас. Именно вас на нашем Чете, — произнёс первый воин.
— Да городаааа недожнооо. Подемтееее, — поддержал его второй.
— Не очень-то они знают наш язык, — шепнула на ухо стрелку Ольга.
Но тот лишь напряжённо пожал плечами:
— Вот уж дудки. Пара часов, и они будут говорить лучше нас с тобой. Такая вот странная особенность.
Дальнейший путь до города лежал по тропе, окаймлённой едва заметными клыками, почти такими же, как встретили глубинщиков у Порога, но только меньших размеров. Такие вот миниатюрные слюдковые иглы, не позволяющие покинуть извилистую тропу.
Кимпл замыкал группу и потому хорошо видел каждого. Их жесты, поступки, слышал обрывки разговоров.
После приступа Гилфрид вроде бы поуспокоился. Запахнув высокий прорезиненный воротник, он, не обращая внимания на окружающих, замыкал сильно растянувшуюся группу. Перед ним мелькала широкая спина стрелка. В отличие от связного, Кимпл не спускал глаз с идущих впереди ихтианов. В его голове не переставая крутились извилистые узоры татуировок. Ошибиться он просто не мог — их сопровождали ашуты [5] , представители касты воинов-охотников. И их встреча не походила на обычный акт любезности со стороны подводного народа.
5
В народе ихтианов — войны защищающие пределы поселения
Не ускользнул от внимания бригадира и ещё один весьма примечательный поступок — выслушав короткий приказ Крошина, его помощница незаметно для всех резким движением срезала половину торчащего из земли соляного клыка и ловко спрятала к себе в нагрудный карман.
— Бригадир, что скучаешь? — внезапно раздался голос Ольги.
— Нисколько, — слегка улыбнулся Кимпл. — Просто тихонько присматриваюсь.
— Ну и как наблюдения? Заметил что-то необычное? — заинтересовалась медик.
Бригадир пожал плечами:
— Ничего особенного.
— А как Глубина? Не беспокоит?
Ольга всегда считала бригадира идеальным барометром, способным мгновенно отреагировать на самые незначительные всплески общего психоза перед проявлением мразиной напасти. И относилась к его внутренним опасениям и предчувствиям весьма серьёзно, поскольку ни один прибор не мог предвещать появления этой морской заразы, которую если и можно было отнести к разряду болезней, то только с очень большой натяжкой.
— Ты считаешь, что ренегат с нами достаточно откровенен? — немного подумав, вновь спросила Ольга.
— Я считаю, что пока мы движемся к одной цели, он нам друг. Что будет потом, я не знаю и знать не могу… — честно ответил Кимпл.
Ольга нахмурилась.
— Получается, наша подземная прогулка — не простой визит вежливости, чтобы задать пару вопросы ихтианской верхушке и отметиться подробным рапортом?
— А разве в этом деле необходима спешка?
— Может расскажешь… — поняв смысл вопроса, попросила медик.
Она была далеко не глупой женщиной, и тот факт, что судьба погрузила её в ледяные воды Нескучного моря, говорил лишь об одном — Ольга сама выбрала этот путь. И как бы он ни был ей ненавистен, она не собиралась отступать, потакая своей женской слабости и всеобщим предрассудкам.
Лишившись семьи, друзей, привычной жизни, она словно перечеркнула лист собственной жизни и стала писать ее заново, не обращая внимания на прошлые ошибки. Нельзя сказать, что без помарок, но, в принципе, более идеально. Нет, не так. Скорее можно выразиться иначе — она изменила подчерк, сделала его более жёстким. Теперь Ольга не спешила сближаться с людьми, но и не слишком отдаляла их от себя. А алкоголь стал хорошим помощником в новом начинании.
Только так ли легко было расстаться с прошлым?
Занятие, которому она посветила свою жизнь, её убеждения и правила разрушились в одну секунду. Мор. Она не смогла противостоять этой ужасной болезни. Ей удалось спасти добрую сотню жизней, но только жизни близких, собственной семьи.
Как же это было больно! Безумно, невыносимо больно! Ольга не помнила, сколько кошмарных часов ей пришлось пережить там, на поверхности. Дни беспамятства, пустыне недели после похорон. Все пронеслось будто в тумане, а потом наступило опустошение. Она словно умерла вместе со своими детьми. А воскреснув, решила избрать иной путь, вопреки здравому смыслу и уговорам.
Именно в таком состоянии женщина-медик тридцати пяти лет отроду, с прекрасными внешними данными, но полностью истощённым сознанием, два года назад прибыла в Форт Готли и получила свои первые военные инструкции, а вместе с ними и комплект новой формы.
Жизнь для неё с этой самой минуты и начала новый виток.
— Наша операция скорее спасательная, чем исследовательская, — едва слышно ответил Кимпл.
— То есть, экипаж Псиона жив? — не поверила своим ушам Ольга.
— Похоже на то, — кивнул бригадир. — И аншеф перед самым отплытием подтвердил эту информацию.