Чужая, или Академия воинов
Шрифт:
— Ладно, я тебе верю. Сегодня уже поздно заниматься, завтра наверстаем упущенное. Отдыхай.
После этих слов Матвей поднялся, собираясь уходить. Полина не смогла скрыть своего изумления:
— Наставник?
— Да, Полина.
— А как же наказание? — вырвалось у нее. — Что, никаких пэров за мое поведение?
Матвей усмехнулся:
— Думаю, прыжок из окна библиотеки и сидение под столом в столовой против моего выговора в обсерватории не такие уж страшные нарушения дисциплины. А в остальном ты не виновата. Надеюсь, что нужные выводы ты сделаешь и без пэров. Спокойной ночи.
В тот же вечер в дневнике Полины появилась еще одна запись:
Сегодня наставник поразил меня своей непредсказуемостью. Возможно, я ошибалась, думая, что он меня ненавидит.
Глава 3
Ранним утром Матвей вышел на веранду и с досадой взглянул на небо. Вот уже четвертый день оно было затянуто скучными серыми тучами и беспрерывно моросил мерзкий осенний дождь. Тренировок это не отменяло, но настроение портило. Гораздо приятнее бегать по парку, когда под ногами тихо шуршат опавшие листья, чем когда те же листья отвратительно чавкают.
«Да-а, — тоскливо подумал Матвей, — вместо «Есть в осени первоначальной короткая, но дивная пора — весь день стоит как бы хрустальный, и лучезарны вечера…» [1] получилось «Заунывный ветер гонит стаю туч на край небес» [2] . Скоро и морозы ударят. Интересно, а где Полина?»
Он смотрел на стайку Новичков, ожидающих своих наставников. Не найдя среди них своей подопечной, он решительно направился к ней в комнату.
1
Ф. Тютчев
2
Н. Некрасов
«Второе опоздание за неделю! Я шкуру с нее спущу!» — злился он.
Постучав и не получив ответа, Матвей осторожно открыл дверь. Полина спокойно спала, уткнувшись лицом в подушку. Это было вопиющим безобразием, и Матвей уже набрал в легкие воздуха, чтобы гаркнуть «Подъем!», но тут Полина медленно повернулась, приоткрыла глаза, что-то пробормотала и вновь уснула. Это было неожиданно и даже подозрительно. Матвея охватило нехорошее предчувствие, и он подошел поближе к кровати. Так и есть, Полина не спала, а находилась в полузабытьи. Ее бил озноб, лицо пылало, дыхание было тяжелым. Не раздумывая ни секунды, Матвей побежал за врачом.
Полина ничего не могла с собой поделать. Голова болела так, что при малейшем движении казалось, что в нее вбивают гвозди. Чувства притупились, ее как бы обволакивал вязкий, густой туман. Она пыталась с этим бороться, но тщетно. Ей стало плохо еще ночью, но собственными силами воспользоваться было нельзя, а побеспокоить Матвея она не решилась.
Сквозь туман пробивались знакомые голоса:
— Как она могла заболеть?!
«Кажется, это — Магистр Карен. Интересно, что он тут делает?»
— Это моя вина, наставник.
«Точно, а это — Матвей».
— Это уже пятый Новичок, простудившийся за последние дни, Карен. Молодые Мастера ни в чем не знают меры. Впрочем, ты был таким же.
«А это кто?»
Полина ощутила легкие прикосновения. Боль, тисками сжимающая ее голову, тут же отступила, стало легче дышать, температура спала.
— Ну-ка, красавица, открывай глазки, не бойся.
Она послушалась и прямо перед собой увидела незнакомого мужчину, протягивающего ей дымящуюся кружку:
— Это тебе поможет.
Мужчина помог ей приподняться и заставил выпить все до капли. Полина морщилась, но послушно глотала отвратительно горький и горячий отвар.
— Спасибо, Советник-Лекарь, — сказала Полина, разглядев синюю нашивку на его рубашке. — Магистр Карен, Мастер Матвей, прошу прощения. Я сейчас встану.
— Ну уж нет, — решительно сказал врач. — Сейчас ты будешь спать. Я снял неприятные симптомы, но не собираюсь стимулировать твой иммунитет. Организм должен бороться сам. Так что сегодня у тебя постельный режим.
Полина вопросительно посмотрела на Матвея.
— Ты должна слушаться Советника Шэлмоха, Полина, — сказал Матвей. — Отдыхай и набирайся сил.
— Да, наставник.
Полина заснула почти моментально — конечно, не без вмешательства Лекаря и его травяного отвара.
— Шэлмох, с ней все в порядке? — спросил Карен.
— Вполне, это обычная простуда. Здоровый сон и хороший отдых быстро поставят ее на ноги.
— Хорошо, тогда я пойду. А ты, — Карен повернулся к Матвею, — найдешь меня после завтрака.
— Постой, Карен, — остановил его Шэлмох. — Позволь мне самому поговорить с твоим подопечным, объяснить ему, так сказать, что к чему.
— Хорошо, — согласился Карен и, перед тем как уйти, бросил сердитый взгляд в сторону Матвея.
Полина крепко спала, но теперь ее дыхание было ровным, а с лица исчез лихорадочный румянец.
— Ну-с, молодой человек, — обратился Шэлмох к Матвею, — и что все-таки стало причиной такой сильной простуды?
— Это действительно моя вина, Советник, — убито проговорил Матвей. — Вчера мы долго тренировались под дождем, а потом… я не разрешил ей переодеться перед лабиринтом.
— Ну, понятно, — вздохнул Шэлмох, — этот ваш лабиринт весь состоит из сквозняков. Что, было так необходимо заставлять девочку мерзнуть?
— Не девочку, а Воина, — возразил Матвей. — Я тоже там был, и тоже в мокрой одежде. Воин должен быть закаленным.
— Кто бы спорил! Только закаляться надо посте-пен-но! Я работаю в Академии уже много лет, но не перестаю удивляться, как быстро вы, новоиспеченные Мастера, забываете то время, когда сами были Новичками. Кстати, твой наставник тоже не отличался терпением. Мне ли не помнить, сколько раз я лечил твои вывихи, ушибы и простуды! Неужели это тебя ничему не научило? И потом, осматривая Полину, я заметил кое-что еще. Ее организм сильно истощен физически. Попросту говоря, ты ее загонял. Ты что, хочешь сделать из нее Мастера за год?