Чужая половина мира
Шрифт:
Ноги действовали быстрее разума. Лайна выскочила из-за кустов и бросилась к низкому крыльцу, перехватывая изумленную Мелани.
— Привет. Я в гости. На этот раз без Эвелины. — Она не придумала ничего лучше, кроме как выпалить это глупое приветствие. Как будто сама Мелани ждала встречи с нетерпением.
— Здравствуй, — последовал вежливый ответ. В тусклом свете фонаря над входом Лайна заметила, каким пытливым стал взгляд собеседницы. — Чему обязана?
— Я пришла просто так, — сообщила она чистую правду, смотря на Мелани снизу вверх. Та была
— Знакомый кондитер. В моей псевдореальности Карвран покупал мне у него конфеты. Такой вкусный сорт. А потом оказалось, что здесь этот человек тоже существует. Вот только денег у меня нет, приходится убеждать его с помощью магии, — безмятежно сказала Мелани, оглядываясь на тропинку, по которой ушел мужчина. Свет упал на ее скуластое лицо с резкими чертами, и Лайна вздрогнула. На нем было написано что угодно — удивление, легкая досада, нетерпение, — но только не беспокойство заговорщика, которого чуть не разоблачили.
Может, показалось?..
— Пойдем в дом, здесь холодно, — Мелани повела плечами под тонкой тканью платья и распахнула дверь. — И почему ты явилась именно сюда?
Узкий темный коридор оканчивался дверью под лестницей, откуда можно было попасть в холл. Пришлось наклониться, чтобы пробраться туда. Сверху доносился смех, шорохи, болтовня и звуки радио.
— В прошлый раз нам не дали договорить.
— А мы разве говорили о чем-то интересном? По-моему, до этого так и не дошло, — хрипловато рассмеялась Мелани. — Или тебя заинтересовали те бредни… что-то о самодостаточности, силе, слабости и прочей ерунде?
— Тогда ты была серьезной. Вряд ли для тебя это ерунда, — произнесла Лайна, опять вглядываясь в ее прозрачно-серые, почти белые глаза с черным ободком.
— Все ерунда. Одинаковая. Жизнь несерьезна, смерть не стоит внимания. Но в твоем возрасте это прозвучало бы для меня дико, наверное.
— А что не ерунда? — Лайна зачарованно разглядывала Мелани, отмечая, как небрежно собранные пряди светлых волос подчеркивают острую линию скул. — Расскажи.
— Хочешь покопаться у меня в голове? — усмехнулась Мелани. — Отвратительная идея. Хотя что в этом мире вообще есть хорошего? Иди домой, Лайна. Ты вырастешь и скажешь спасибо сумасшедшей старухе за то, что она избавила тебя от своего общества.
В ее тоне было что-то, что не позволило задуматься о новых отговорках. Лайна не успела опомниться, как очутилась на проспекте Мардетт. Шум снова захлестывал ее, щеки лизал холодный ветер, перед глазами плясали разноцветные пятна света от фонарей и витрин, а в ноздри вползал морозный, утонченный, очень взрослый и невыразимо прекрасный аромат духов.
Рядом тихо звякнуло стекло двери. Мимо Лайны прошла женщина в серебристо-серой шубке, и легкий шлейф запаха мгновенно растаял в выхлопах машин.
Надо же. Как просто Мелани ее выставила…
И как просто оказалось поверить в обманутого кондитера…
И как просто управлять детьми. Отмахиваться от них, выставлять за дверь и отгораживаться стеной от их наивности и глупости.
Лайна
Она представила, как тратит все деньги на флакончик, и тихо фыркнула. Что ж, рано так рано. Зато никогда не рано варить зелья. Если Мелани солгала насчет кондитера, с зельем безликости можно легко узнать правду.
Это будет компенсацией.
Агнесса прошлась по своему кабинету на пятом этаже, рассматривая его, как в первый раз. Но память услужливо подсовывала информацию о каждой мелочи. Вот большой угловой диван, светлый и мягкий. Его пришлось купить, когда в гильдии был наплыв ведьм, порвавших с мужьями или очутившихся на улице, и каждая желала излить душу.
И журнальный столик с «утешительными» сластями, и небольшая стопка бумаг на рабочем столе. Какой светлый кабинет. Агнесса до сих пор не задумывалась, как станет оформлять его в настоящем мире. Может, именно это — то, чего быть не должно? Или не стоит удивляться, что псевдореальность достраивает целые куски жизни?
Она опустилась в удобное кресло. Бумаги оказались недописанными планами, как изменить учебную программу для ведьм. Агнесса разложила их перед собой. Что она там вчера думала — договориться с другими гильдиями и проводить общие практические занятия? Хорошая мысль… наверное.
Забегали ведьмы, что-то спрашивали, тащили свои мелкие повседневные проблемы. Агнесса с удивлением выяснила, что ее заместительница здесь — Рут Тардман. Та пришла еще утром с отчетом о расселении новых постоялиц в комнаты временного приюта.
— Как поживает супруг? — словно невзначай спросила у нее Агнесса. С Тардманом в этом мире Рут сходилась и расходилась раза четыре, непременно делясь переживаниями с гильдмейстером. Здешняя Агнесса знала ее со дня основания гильдии.
— Все хорошо, — улыбнулась Рут, поправляя пышную рыжую косу.
Может, вот оно — то, чего не должно быть? А может, сложись все иначе, Рут стала бы правой рукой Агнессы и в реальности?
Или подвох кроется в слишком бурных отношениях четы Тардманов? С чего бы такая подробность могла появиться в псевдореальности Агнессы? Ей не было дела до чужих браков.
Явление, которого быть не должно. И его олицетворение — обручальное кольцо. Что будет, если телепортироваться в такой крошечный предмет?
Едва Рут покинула кабинет, Агнесса сгустила воздух в телепортационном коконе. Вообразила себе тонкий ободок из золота с бриллиантовой крошкой на пальце Рут и… осталась на месте.
Не портал.
Значит, не портал.
А потом она увидела, что кабинет изменился.
Он стал меньше и темнее. За окном зловеще покачивались густые ветви. Значит, этаж нижний. Мебели было больше — целый лабиринт из столов, шкафов и комодов. Агнесса запоздало сообразила, что здесь, видимо, работает несколько человек.