Чужая поневоле
Шрифт:
– Ты готова?
– К чему?
– спросила, убирая волосы в тугой пучок, возможно, придется сражаться и длинный хвост совсем не в тему.
– К совету колдунов.
– Что за совет?
– Верондай собирает совет, где предстанут самые мудрые колдуны и самые верные воины. Думаю, это последний сход перед сражением.
Я обернулась к нему.
– А ты уверен в своих друзьях? Орхан оказался предателем. Не знаю, как другие...
– Вот там и выясним.
Вместе с родителями мы подошли к большому круглому зданию, похожему на древний манеж.
У входа нас ждал Кемай.
– Прошу вас, - он указал рукой внутрь. И каждого, кто проходил мимо него, окутывал белый чуть заметный туман.
– Что это?
– шепнула Джараму.
– Проверка. Все наши мысли для них - как на ладони. Предателей здесь точно не будет.
Я увидела сидящих по кругу древних старцев. Человек, наверное, пятьдесят. Даже не думала, что колдунов так много. Думала, Верондай и пара его помощников.
– Друзья! Перед вами Альмира!
– торжественно произнес Верондай, оказывая на меня.
Старцы почтительно склонили голову, чего я совершенно не ожидала и не могла понять. Да кто я, а кто они?! Простая девчонка против самых могучих магов и лучших умов Фарсонесса.
Верондай, улыбаясь до ушей, поманил меня. Не знаю, чему он радуется, но в чрезвычайной растерянности я пошла за ним.
– Альмира, как будущая королева, ты вольна принимать решение о судьбе тех, кто обманул тебя.
С этим словами из-за колонны появился Кемай, неся в руках большую клетку со спящим в ней вороне.
– Крик?
– Да, мы вынуждены были усыпить его, чтобы злые мысли не убили.
– И что же с ним делать?
– Тебе решать. Умертвить или оставить в заточении? Единственное, что не рекомендую делать, так это отпускать сейчас на волю. Можешь подождать хотя бы до конца войны?
– Да я как бы и не собиралась...
– пробормотала, внимательно рассматривая большую птицу. Ведь, наверняка, когда-то он был дружелюбным и мудрым и только смерть хозяина сделала его таким.
–
Может быть, пусть пока поживет в клетке? За ним есть кому присмотреть?
– Да, конечно. Об нём позаботятся.
– Вот и хорошо, - я кивнула и улыбнулась, - можно присесть?
– спросила, надеясь уже занять свое место рядом с Джарамом и приступить к военному совету.
– Это еще не всё.
Я вопросительно посмотрела на Верондая.
– Тебе необходимо принять решение еще об одном человеке, - он взмахнул рукой и в одном из порталов открылся ход. Я увидела стоящего там Орхана. Мне было так жаль его. Когда-то он был другом Джараму. Я обернулась, пытаясь понять, что думает об этом он сам.
Взгяд любимого был суров и устремлён на предателя. Все молчали.
– Он нас видит?
– Нет, он под действием дурмана: полубодрствует, полуспит.
– Можно как-то прочитать его мысли?
– Нет, если мы разбудим его, он умрет. Пелена правды не даст ему находиться в святилище.
– И тем не менее, я бы не хотела убивать его или затачивать в темницу. Он может нам пригодиться в бою.
– Предатель на поле боя? Что может быть хуже?
– Но ведь можно дать ему шанс? Приставить охрану?
– На всё твоя воля, - кивнул Верондай, и портал закрылся.
– Можно уже сесть?
– спросила я, направляясь к Джараму.
– Да, вот сюда!
– Верондай указал на возвышенность, откуда открывался вид на всех присутствующих, и расположился рядом.
Я села. И почувствовала, как сильно не хватает поддержки любимого, его крепкого рукопожатия, его ясных мудрых глаз и уверенности, его крепких плеч, за которыми, как за непробиваемой стеной.
Глава 65. Битва
– Ты нас беспокоишь, Альмира, - начал Верондай.
– Сначала мы думали, что дикая сила драконов возобладает над тобой и поглотит твою душу. Но, как ни странно, случилось наоборот. Ты поглотила её. И, по всей видимости, опасного дара в тебе совсем не осталось. Ведь даже наша туманность истины не смогла разглядеть его.
– Почему же? Может быть, она переродилась в добрую силу и просто не желает вам вреда?
– Вполне возможно. Но мы хотели бы спросить, чувствуешь ли ты её настолько, чтобы сражаться? Иначе... королеве лучше оставаться в безопасности.
Поднялся Видэн.
– Верховный, прошу слова.
Верондай кивнул.
– Мы с Цилестой уже давно потеряли то, что имели когда -то, наше могущество ослабло, но право голоса от рождения с нами. Цилеста, хоть и женщина, просит о снисхождении: она не хотела бы жертвовать своей единственной дочерью, главной наследницей трона Фарсонесса. Поэтому мы, как родители, просим оставить дочь здесь, в безопасности.
– Папа!
– я подскочила от негодования.
– Сядь, дочь! Мужчины говорят.
Это было последней каплей.
– А знаете что? А я не стану вас слушаться! Не хочу и не буду!
– Что это значит?
– отец нахмурился и двинулся ко мне.
Но Верондай поднял руку, приказывая ему остановиться.
– Стой, Видэн! Пусть девочка говорит. Сейчас её время. Вы сделали всё, что могли, чтобы случилось то, что случилось. Теперь она не в вашей власти.
Я спустилась вниз и встала в центр круга. Руки дрожали. Адреналин зашкаливал, хотелось немедленно взяться за оружие и порубить кого -нибудь на куски.