Чужая в чужом море
Шрифт:
— Мимо, — ответил тот, — я погонщик небесных сарделек.
— Вот как? Тоже не фигово.
Они выпили за стойкой (в Меганезии пьют абсент по–простому, a la Syberia).
— Что такое «небесные сардельки»? — поинтересовалась Жанна.
Рыжий улыбнулся:
— Так называют конвои грузовых дирижаблей–роботов. Конвоем управляет бортинженер -человек. С земли, естественно. Это и есть я… — он помедлил секунду и добавил, — …Вы не откажетесь от 66 фунтов?
— Ну, даже не знаю… — начала она, но Брай посмотрела
— У нас тут обалдеть, как устроено, — сказал бармен, — тут, типа, аквапарк и все такое.
— Я в курсе, — рыжий кивнул ему и, повернувшись к Жанне, спросил, — Пошли?
— Встречаемся здесь же, — напомнила Брай.
…
Прямо за кафе, у берега лагуны, была узкая полоса парка — низкорослый лес из кустистых пальм и саговников. Кое–где на верхушках висели яркие майки, штормовки и лава–лава. Публика, парочками или группами плескались в воде. Над водой летали мячики разных цветов и размеров, периодически раздавались мокрые шлепки по телу и чей–нибудь визг.
— Что ты скажешь на счет местечка вон там? — рыжий махнул рулоном в сторону одной из маленьких пальм метрах в ста, и пояснил, — ничего не висит, значит, никого нет.
— Я смотрю, тут все продумано, — несколько уныло сказала она.
— Удобный обычай, — пояснил он, двинувшись вперед, — чтобы никто никому не мешал.
Когда они дошли до выбранной точки берега, рыжий стянул с себя яркую сине–желтую футболку и забросил ее на ветку (или точнее лист) в двух метрах над землей. На другую ветку таким же образом отправились не менее яркие оранжевые шорты–бермуды,
— Вот. Теперь это наша полянка, — пояснил он, осматривая край берега, — Ровное место и глубина сразу метра полтора. Здесь, кстати, почти везде так. Тебе нравится?
— Как тебя зовут? — спросила она.
— Атли. Имя гэльское, но в нем слышится что–то ацтекское, верно? А тебя?
— Жанна… Знаешь, Атли, я немного нервничаю.
— Еще бы! Морской спецназ — полные отморозки! Взяли человека без подготовки в такое tapu. Эгле был мощнейшим циклоном в Полинезии за последние 5 лет, — Атли рыбкой нырнул с берега, проплыл около самого дна, вынырнул, и весело сообщил, — признаков опасности в акватории не наблюдается. Прыгай сюда.
Отказываться было как–то смешно, так что Жанна разделась и прыгнула. Удивительная штука теплое море. Его ласковое прикосновение, ощущаемое всей поверхностью тела, мгновенно меняет настрой человека. Только что ей казалось, что она влипла в какую–то глупую и постыдную историю, а теперь она плескалась в воде с довольно обаятельным мужчиной, и мысль заняться с ним любовью уже не вызывала внутренних возражений. Да, была сомнительная деталь, эти 66 фунтов, но мало ли какие смешные и безобидные ритуалы бывают вокруг
— Ты знаешь обычай «Golf — Klio — Panta»? — спросил он, кончиками пальцев поглаживая кожу на ее животе.
— Похоже на заклинание, — шепнула она.
— Это комбинация сигнальных флажков, — пояснил Атли, — Она означает, что мне нужен лоцман, который будет корректировать мои действия. Суфлер, как говорят в театре.
— Я никогда так не корректировала.
— Попробуй, это просто, — сказал он, и поглаживания переместились к ее груди.
— Э… По–моему все хорошо, — нерешительно сказала Жанна, — но лучше, если…
Она почти сразу втянулась в эту игру. Слова не только направляли действия партнера, но и влияли на восприятие этих действий. Уверенное ожидание названного прикосновения вызывало более сильный отклик, когда это прикосновение происходило. Непривычная обстановка не сковывала, а обостряла чувства. В ее голове прыгали мысли: «О черт! Я за 66 фунтов трахаюсь с едва знакомым парнем, в парке, средь бела дня. Даже не верится, что это на самом деле происходит со мной…».
Потом, когда они снова плескались в лагуне, Атли спросил:
— Ты из Паго–Паго?
— Почему ты так подумал?
— Ты говоришь на американском клоне английского. Лингва–франка для тебя не родной. Ты выросла в большом развитом городе. Настолько американизированный, большой и развитый город старше 20 лет есть только один: Паго–Паго на Самоа. Я ошибся?
— Ты даже не представляешь, насколько ошибся! — воскликнула Жанна. Это было весело. Проницательный человек (каким, без сомнения, был Атли) принял ее за меганезийку, да еще не с первого взгляда, а после полутора часов флейма и хорошего секса.
— А на самом деле? — сконфуженно спросил он.
— Я из Галифакса, Новая Шотландия.
— Новая Шотландия? Это рядом с Папуа, там, где Новая Британия и Новая Ирландия?
— Да нет же! Это в Канаде, к востоку Квебека, а Галифакс – это порт на Атлантике!
— Ты шутишь!
— Ни капли. Вот выйдем на берег — покажу тебе канадский паспорт и ID репортера Green World Press. Я пишу цикл статей про Меганезию. За этим, в общем–то, и приехала…
— Что, и про меня напишешь? — поинтересовался он.
— Конечно! В эксклюзивной части цикла, специально для «Hustler».
— Но ведь это политический журнал, — заметил Атли, вылезая на берег вслед за Жанной.
— Ты что–то путаешь, — удивилась она, — «Hustler» это порнографический журнал.
— Вообще–то, — сказал он, сдергивая с пальмы свою футболку и «бермуды», — Я слышал только про «Hustler», который создал в США Ларри Флинт, оппозиционный политик…
— Оппозиционный политик? – переспросила канадка, застегивая на себе «коалу».