Чужая жизнь
Шрифт:
— Но ведь стрелять человек тоже не боится? Получается, что огнестрельное оружие — тоже часть живой природы? — скептически заметил я. — Очень странно…
— Нет, здесь совсем иное дело. Просто, опять же на подсознательном уровне, человек будет считать, что убивает не он, а пуля. Он вообще как бы ни при чем здесь оказывается — не он убивает, не он направляет. Всего лишь посредник, не прилагающий почти никаких усилий. Не так-то просто вытравить из человеческой натуры многие тысячелетия опыта обращения с холодным оружием — еще очень не скоро человек научится воспринимать пистолеты и винтовки именно как оружие, а не как странные игрушки. Оружие для тебя и меня — прежде всего то, что ты держишь в руках, стоя лицом к лицу с врагом. Ракеты и снаряды таким оружием никогда уже не станут, и ты никогда не сможешь полностью принять их как оружие.
Мой мозг отчаянно заскрипел, пытаясь переварить столь парадоксальный ход мыслей, — в голове образовался самый настоящий когнитивный диссонанс. Проще говоря, новые сведения, поступающие извне, вошли в конфликт с уже имеющимися — то, что втолковывал мне инструктор, шло вразрез со всем, что я считал истиной раньше.
— Но как же быть с тем, что войны сейчас ведутся именно так? — обескураженно пробормотал я.
— А я разве что-то говорил о войне? — поднял бровь Ли. — Оружие и война — это две разные вещи. Можно убивать без оружия, и воевать, не вступая в бой.
— Подождите-ка… — прервал я инструктора. — А как же арбалеты и луки? Они же холодное оружие, а не огнестрельное, но тоже действуют с дистанции?…
— Пуля, стрела — не суть важно, — отмахнулся Ли. — Важно опять же именно то, что убиваешь не ты. Но ты отклонился от нужного направления… Я же ведь сказал, что меч и нож — это тоже не часть живой природы?
— Э… Ну, гм… Да… — смущенно почесал я затылок.
— Повторю еще раз. Живому всегда легче контактировать друг с другом. А ножи, мечи и пистолеты — к таковому не относятся, и человек будет считать именно так, а никак иначе, если не научится мыслить иначе.
— Мыслить иначе? — зацепились ухо за последние слова. — Так, значит, все же есть способ это исправить?
— Ну, разумеется, — степенно кивнул Ли. — Вот только как?
Инициатива наказуема, не так ли, Виктор? Изволь теперь выкручиваться — сказавши «а», говори и «б».
— Хм… — после некоторого раздумья ответил я. — Нужно… Ну, наверное, нужно заставить себя поверить, что меч — это тоже живой объект…
— Верно. А как?
Я изо всех напряг свой ум, но ответа, увы, так и не нашел.
— Сдаюсь, — печально уронил я, склоняя голову.
— Минус две минуты отдыха, — тут же ввернул инструктор, бросил быстрый взгляд на простенькие кварцевые часы на своем правом запястье. И предваряя мою вероятную реплику, добавил:
— За отсутствие ответа. «Сдаюсь» — это не ответ. Пускай неправильно, но ты был обязан попробовать. Лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал.
Я виновато понурился.
— Но вернемся к нашему вопросу. Ты никогда не сможешь видеть в мече часть живой природы, сколько бы себя ни заставлял. Но есть и другой выход, более легкий — увидеть в нем часть себя, это гораздо проще… А что для этого нужно?
— Чтобы меч стал частью тебя, с ним нужно максимально сродниться, — памятуя о своем недавнем промахе, ляпнул я первое, что мне пришло в голову.
— Верно, — удовлетворенно кивнул Ли.
Вот тебе и еще одно подтверждение общеизвестной истины: первая мысль — самая верная…
— Так что этот макет ты возьмешь с собой и будешь носить везде — дома, в школе, здесь. Есть, пить и жить с ним, привыкая к постоянному наличию меча под рукой…
Хм, отношения получаются, прямо как у меня с наручными часами…
— Но этого и тренировок со мной — совершенно недостаточно. Ты должен привыкать к самодисциплине и самоконтролю и продолжать тренировки самостоятельно не менее чем по два часа в день. Я отдам распоряжение, чтобы такой же манекен был доставлен к тебе домой сегодня же. Любой мастер растеряет свои навыки без постоянных тренировок, а ты — отнюдь не мастер… Так, три минуты отдыха истекли — продолжаем…
Я с глубочайшей тоской взглянул на свои ладони — после сегодняшних тренировок с макетом меча, непривычные к столь грубой работе руки Младшего украсились внушительного вида волдырями. Только бы не лопнули, зараза, а то ведь заживать долго будут… Эх, поскорее бы уже мозоли себе нарастить и не париться… Тяжела ты, жизнь пилота, как есть тяжела — это тебе не гротескно-нелогичный сериал, где последняя надежда человечества (то бишь Синтаро) день-деньской валялся в кровати, слушал музыку, лишь изредка отвлекаясь на походы в школу или на нудные, но нетяжелые синхротесты. Что ж, учитывая такое наплевательское отношение со стороны КРАФТ к подготовке своих бойцов, неудивительно, что все кончилось столь плачевно…
Вздохнув, я снова взял отложенный было в сторону кухонный нож и поправил висящий на боку макет меча. Увесистая, нужно признать, штука: такой стукнешь — мало не покажется, даже несмотря на то, что он пластиковый. Указания инструктора Ли я начал исполнять незамедлительно, так что меч теперь был всегда со мной, а тренировочный макет уже стоял в моей комнате.
Колоритно я, наверное, смотрюсь с пластиковым мечом на поясе и в кухонном фартуке… Хорошо еще, что Рин, тихонько сидящая за столом с книгой, на такие вещи внимания не обращает. Да и мне, честно говоря, это как-то по фигу, но ведь занятно же, черт возьми… А все Мэнэми ведь виновата — я бы после сегодняшней тренировки лучше бы полежал и отдохнул, удовлетворившись чисто символическим перекусом, но ведь нет же! Рэйчел, говорит, к ней сегодня в гости заглянет, так что надобно чего-нибудь приготовить на всех… А кому же еще готовить, как не мне? Кусанаги, что ли? Да как-то отвыкла она от этого в последнее время, да и моя простенькая, но сытная стряпня ей была вполне по вкусу.
Вот же проклятье-то… «Даже кухарка может управлять… „Дефендером“», а я, блин, теперь именно такая кухарка. А что поделаешь-то? Давиться той же хренью, что на первых курсах общаги? Да нет уж, увольте — я уж лучше немного попотею…
— Синтаро, ты там скоро? — просунулась на кухню черноволосая голова Кусанаги.
— Скоро-скоро, — флегматично ответил я, мелко нарезая морковку и одним глазом следя за разогревающейся сковородой.
— Побыстрее бы… — озабоченно изрекла голова Мэнэми и исчезла.
— Спешка нужна при ловле блох, — уже в пространство заметил я, прекращая шинковку и подбрасывая в руке нож.
Возникло стойкое желание метнуть его в какой-нибудь из шкафов.
— Рэйчел, надеюсь, вы не вегетарианка? — поинтересовался я, расставляя на столе тарелки с эрзац-пловом собственного приготовления. Пожарил на сковородке вареный рис с морковкой и беконом — и готово!
Докторша, как и всегда, была в своей излюбленной «униформе» — бирюзовой блузке на молнии и короткой черной юбке.