Чуждый зной
Шрифт:
— Все правильно, — ответил Джерек вежливо, — но тогда почему, Ли Пао, ты не вернешься в свое собственное время? Это трудно, но не невозможно.
— В том-то и дело, что невозможно. Ты наверняка слышал об эффекте Морфейла. Человек может вернуться назад во Времени, но на несколько минут максимум! Ни один ученый за долгую историю Земли не смог решить эту проблему. Но даже если бы был шанс вернуться, что я сказал бы своим людям? Что вся их работа, все самопожертвование, их идеализм, их борьба за справедливость приведут в конце концов к вашему загнившему миру? Я стану чудовищем, если попытаюсь
Глаза Ли Пао сверкали, и он, разгоряченный темой, чувствовал себя настоящим героем.
— Нет! Моя участь — остаться здесь. Это мое добровольное решение. Мое жертвоприношение. Мой долг — предупредить вас о последствиях вашего декадентского поведения. Мой долг — направить вас на более полезный путь, задуматься над более серьезными вещами, прежде чем будет слишком поздно! Он замолчал, тяжело дыша, гордый собой.
— …А между тем, — раздался расслабленный голос Железной Орхидеи, которая приближалась под руку с Лордом Джеггедом, одобрительно кивающим Ли Пао, — является развлекать Железную Орхидею, доставлять ей удовольствие, обожать ее (как ты, не отпирайся) и, самый суровый из критиков, услаждать ее дни яркой игрой своих эмоций.
— О испорченная женщина! О империалистка! Вы порочны!
Ли Пао повернулся и зашагал прочь.
— Но запомните мои слова, — бросил он через плечо. — Апокалипсис уже недалеко. Ты еще пожалеешь, Железная Орхидея, что смеялась надо мной.
— Какие темные намеки! Ли Пао любит вас? — спросил Лорд Джеггед.
Его бледное лицо стало задумчивым. Он с иронией посмотрел на Джерека:
— Возможно, он может научить тебя каким-нибудь чувствам, мой подмастерье.
— Возможно.
Джерек зевнул. Напряжение во время визита к Монгрову давало себя знать.
— Почему? — Железная Орхидея с интересом уставилась на сына. — Ты теперь изучаешь ревность, плоть от плоти моей? Вместо добродетели? Это ревность — то, что сейчас делает Ли Пао?
Джерек уже забыл о событиях предыдущего дня.
— Наверное, — ответил он. — Надо обсудить это с Ли Пао. Разве ревность не является одним из компонентов настоящей любви, Лорд Джеггед?
— Ты знаешь больше подробностей о том периоде, чем я, жизнерадостный Джерек. Все, чем я могу тебе помочь, — это скомпоновать содержание драмы.
— И превосходное содержание, — добавил Джерек, глядя вслед удаляющемуся Ли Пао.
— Расскажи мне, Джерек, — попросила мать, укладывая свои изящные формы на мягкий диван и уничтожая шахматное поле (которое было ужасным, решил Джерек).
Поле превратилось в пустыню. Певчие птички стали орлами. Неподалеку возникла пальмовая рощица со спрятанным в тени источником воды. Железная Орхидея притворилась, будто не заметила, что оазис появился в том месте, где как раз находился Ли Пао. Китаец злобно сверкнул на нее глазами. На поверхностью воды торчала только его голова.
— Что за игру, — спросила она, — изобрели вы с Лордом Джеггедом?
— Мама, я полюбил чудесную девушку, — начал Джерек.
— О! — Она вздохнула с восхищением.
— Мое сердце поет, когда я вижу ее. Мой пульс сбивается, когда я думаю о ней. Моя жизнь теряет смысл, когда ее нет рядом.
— Очаровательно!
— И, дорогая мама, она воплощает в себе все, что требуется от девушки. Она красива, умна, обладает воображением, пониманием и жестокостью. О мама, я хочу жениться на ней!
Утомленный своим выступлением, Джерек рухнул на песок.
Железная Орхидея с энтузиазмом захлопала в ладоши.
— Восхитительно. — Она послала ему воздушный поцелуй. — Джерек, моя куколка, ты гений! Никакое другое слово не подходит, — и подалась вперед. — Ну, а теперь — подробности.
И Джерек рассказал матери обо всем, что случилось, начиная с того момента, когда он в последний раз виделся с ней, и все, что они с Джеггедом запланировали, включая и Воровство.
— Неотразимо, — заявила она. — Итак, мы должны каким-то образом украсть мрачного инопланетянина у миледи Шарлотины. Она никогда не простит этого, я ее знаю. Ты прав, трудная задача.
Она поглядела в сторону оазиса и капризно крикнула:
— Ли Пао, выходи оттуда!
Ли Пао, хмуро и молча торчащий из воды отказывался говорить.
— Вот почему я так привязана к нему, — объяснила Железная Орхидея. Он так прелестно сердится, — и, подперев подбородок рукой, задумалась над ждущей решения проблемой.
Джерек оглядывался по сторонам, возвращаясь мыслями к задуманному предприятию, и спрашивал себя, не будет ли оно слишком сложным, даже скучным. Может быть, следовало изобрести более простой предмет страсти? Любовь занимала очень много времени.
Наконец Железная Орхидея подняла голову.
— Первое, что надо сделать, — посетить миледи Шарлотину. Большой группой, как можно большей. Устроим веселье. Вечеринка будет суматошной, и в самом ее разгаре мы и украдем инопланетянина. Каким образом — решим на месте. Я помню, как устроен ее зверинец, хотя все равно он, вероятно, изменился с тех пор, как я была там в последний раз. Что ты думаешь Джеггед?
— Я думаю, вы — гений, мой цветок, — ухмыльнулся Лорд Джеггед и обнял плечи Железной Орхидеи. — Самый душистый из цветков, это превосходная идея. Никто не догадается о нашем истинном намерении. Мы одни будем знать об ограблении. Остальные, ничего не подозревая, прикроют нашу попытку. Согласен, Джерек?
— Согласен. Что за пару вы составляете! Хвалите меня за свою изобретательность, приписываете мне свои идеи. Я… просто инструмент.
— Чепуха. — Лорд Джеггед прикрыл глаза, словно из скромности. — Ты обрисовал грандиозный проект, а мы — твои ученики, мы просто вычерчиваем менее интересные детали на твоем холсте.
Железная Орхидея протянула руку, чтобы погладить задремавшую ящерицу на голове Лорда Джеггеда.
— Наших друзей воодушевит мысль посетить миледи Шарлотину. Остается только надеяться, что она дома и пригласит нас. А затем, — Железная Орхидея рассмеялась своим нежным смехом, — мы будем надеяться, что она не обнаружит наш обман. По крайней мере, пока не произойдет воровство. А последствия! Вы можете вообразить себе последствия? Ты помнишь, Джерек, мы говорили о следующей цепи событий, конкурирующей с Флагами?