Чужие деньги
Шрифт:
Заснуть не получилось, вставать тоже не хотелось. Даже не получалось вспомнить, когда у меня было хорошее настроение.
Кто-то – по-моему, все-таки град – постучал ко мне в окно. Попробовав немного позлиться, я дернула ногой, резко покаталась по кровати и наконец-то встала. После первой турки кофе проснулась и попыталась прикинуть, чем сегодня займусь. Если честно, я давно не чувствовала себя в таком тупике.
Как-то все запутанно: убитый охранник завода, у которого нашлась визитка фирмы по спортивному питанию. Исчезнувшая эта фирма
Сварив себе еще кофе, я решила пожонглировать Таро. Недавнее мое увлечение. Не то чтобы увлечение, но, оказывается, интересно воспринимать мир в образах и мифологических отсылках.
Чем-то меня настораживала Глаша. Пожалуй, тем, что два года встречаясь с человеком, она ничего особого о нем не знает. Ничего толком не рассказала.
Долго не получалось вытащить карту – колода плохо тасовалась на этот раз. Я пыталась прояснить свое отношение к Глаше, поэтому сегодня карта должна была затронуть только меня.
Карта вышла действительно крутой. «Умеренность».
Эта карта говорит мне в первую очередь о взаимосвязи стремления и убегания. Знак «Весы» радует мою ауру. Я могу нарушить свой баланс, поэтому нужно быть осторожной.
Я выложила еще.
Рядом были «Луна», «Колесница» и «Сила».
«Луна» говорит о равновесии, которое достигается высоким уровнем напряжения и расслаблением под ним. Не сказать что я расслаблена, я ощущаю скорее вынужденную расслабленность.
Выпавшая «Колесница» подсказывала, что кто-то гонит меня наверх. Что есть риск оступиться и упасть. Черный сфинкс смотрел на мое правое плечо. Греческий сфинкс точно символизировал спокойствие, уверенность и глубокое понимание.
Я набросала на листке: «Интуитивное понимание, радость от познания». Это приятные карты.
По картам было заметно, что кто-то явно ведет или является ведомым. Неприятное чувство опять засело под диафрагмой, пососало под ложечкой.
Вряд ли Глаша взялась из моего прошлого, хотя при первом знакомстве она и говорила так, как будто мы были давно знакомы.
Карты вдруг надоели, я покидала их на полку и решила немного расслабиться. В последнее время это становилось все труднее и труднее. Я включила расслабляющую тантру. Мелодия притянула меня вниз, я пригвоздилась к полу. Стало хорошо.
Вспомнила неожиданно, как вставала на гвозди год назад. Было больно, неприятно, и я так и не смогла расслабиться.
Таро несколько раз подсказали, что моя сила в огне, который сам себя сжигает. Но, возможно, я одинаково читаю похожие карты.
Все возможно.
Я полистала «Солнечный берег Генуи» Натальи Осис. Книга эта приятная, легкая и настраивает на медитацию.
Мое дыхание прервал звонок. Я сбросила его. Мне перезвонили. Какая-то девица. Представилась однокурсницей, попросила прощения за долгое молчание.
– Я не помню, что давала свой телефон, – сказала я ей.
– У меня была
– Маш, но мы не были подругами.
– Я дружу только с хорошими людьми, – ее ответ заставил меня пожать плечами. – Пытаюсь быть проще с тобой, – сказала она.
Я пожелала ей доброго вечера и положила трубку. Внезапно пропало желание, чтобы прошлое влияло на мою жизнь сейчас.
Было неприятно оттого, что кто-то постоянно вспоминает обо мне. Будто я действительно когда-то сделала что-то из ряда вон выходящее, в хорошем или плохом смысле. Я не радовалась этому, отнюдь.
Тяжело вздохнув, я сбросила с себя оцепенение и в очередной раз набрала номер Ангелины. Она не ответила. Может, спит.
С Ангелиной мы познакомились на последнем курсе университета. Казалось бы, спокойная и сдержанная внешне я и постоянно куда-то влипающая Линка – ничего общего. Но что-то нас сдружило. Ближе к выпуску стали тусоваться вместе. С Линой возникало ощущение драйвовости и вкуса жизни – сразу возникало много идей вокруг и выкристаллизовывались дополнительные и странные смыслы. Например, один раз всплыла идея про человека-графомана, который постоянно что-то пишет и что-то ищет, и через 10 лет эта тема стала популярной.
Доучившись, Линка поступила в политех, выучилась на программиста. И в последние несколько лет содействует полиции в розыске киберпреступников. Собственно, по этой причине я и собиралась ее дернуть.
Зато позвонила Глаша.
– Тань, мне приходят угрозы!
– Еду к вам. Адрес мне скажите, – буркнула я.
Вот и дело мне нашлось. А потом можно будет и на завод смотаться.
Добралась я до квартиры Глафиры быстро, дороги были пустые. Она жила в старой пятиэтажке на третьем этаже, неподалеку от университета.
Поднявшись к ней, сбросила промокшую куртку, вошла за хозяйкой в зал. Глаша плюхнулась в кресло, нервно ломая руки.
– Про то, что у меня деньги с карты украли, я вам рассказывала? Слушайте, а можно на «ты»?
– Почему нет, – натянутая улыбка обожгла губы. – Да, про деньги рассказывала.
– Ты можешь думать, что я хочу что-то доказать кому-то. А мне и так все ясно. Со своим психологом я уже говорила. У меня синдром упущенных возможностей – прошлое не отпускает. Мне нужно защитить себя от людей, которые пишут мне угрозы.
– Давай по порядку. Вы… когда тебе первый раз пришли угрозы?
– Это было в марте… нет, в апреле прошлого года. Я тогда рассталась со своим молодым человеком, спустя две недели захотела уехать в отпуск. Своей машины у меня нет, поэтому я обратилась в каршеринг.
– Тогда у тебя и списали деньги? – я, кажется, запуталась.
«Почему Андрей ничего не сделал по поводу угроз? Или она ему не говорила? Тогда почему рассказывает мне? И именно сейчас?»
– Нет, тогда не списали, – покачала она головой.