Чужие-I (Одиночка)
Шрифт:
Через четверть часа в кают-компании собрался весь экипаж. После такого сна аппетит у всех был зверский, да и пить хотелось страшно. Больше всех на еду налегал толстяк Паркер. Долгий сон явно истощил его силы. Он ел все подряд. Настроение у всех было бодрое, все с удовольствием поглощали пищу.
Бретт хрустел кукурузными хлопьями, запивая их горячим кофе.
– Ну что, как вы себя чувствуете?
– Даллас явно был в хорошем расположении духа.
– Холодно. Я замерзла как собака, - Ламберт нервно курила и грела руки о чашку с горячим молоком.
– А ты горяченького внутрь залей, легче будет, - утешил ее Эш.
– Да, это точно, - хмыкнул Паркер.
– Может, погреешься чем-нибудь покрепче?
Он протянул ей банку с пивом. Ламберт поморщилась:
– Ты же знаешь, я не выношу это пойло.
Толстяк расплылся в улыбке, на его черном как сажа лице вылезли два бильярдных шара глаз и частокол жемчужных зубов, перемалывающих хот-дог.
– Не приставай к человеку!
– Кейн выхватил банку из его руки.
– У тебя что, никаких других проблем нет?
Эш, ухмыляясь, покусывал фильтр сигареты.
– А какие проблемы?
– Паркер чуть не подавился.
– Просто прежде чем мы вернемся, нам следует обсудить все ситуации, возникшие в этом полете.
– Ты уже сам забыл, о чем говоришь, - вмешался в разговор капитан.
– Ладно-ладно, - Паркер потянулся за новым бутербродом, - надеюсь, что скоро этот контракт закончится, и с ним у меня отпадут все проблемы.
– Угу, - промычал Бретт, - я тоже надеюсь, что нового контракта с этой братией мы не подпишем. Или капитан так не считает?
Даллас расплылся в улыбке:
– Я привык ни с кем не портить отношений. По крайней мере, в рейсе. Здесь я уравновешен и лоялен.
Он привычным жестом провел по усам и бородке.
– Зачем искать проблемы там, где их нет?
– Согласна, - кивнула в ответ Рипли.
Ламберт затушила окурок и потянулась за очередной сигаретой.
– Говорю как специалист, - назидательно изрек Эш, подмигнув Паркеру, - курить так много после продолжительного сна вредно, особенно для такой хрупкой очаровательной девушки.
Ламберт уже готова была огрызнуться, но ее остановил звук вызова в ходовую рубку.
– Ну, вот, - Даллас поднялся из-за стола, - меня вызывают.
– Спасибо за кофе, - сказал Кейн, подымаясь и сбрасывая в мусоросборник банку из-под пива.
2
Хорошие ребята, но подустали. Много работали, много спали. Плохо, когда всего этого не в меру. Сейчас бы что-нибудь для души. Какое-нибудь небольшое, захватывающее ЧП, аврал часов эдак на двенадцать-шестнадцать. Пораскинули бы мозгами, проветрили запасные чердаки. А там и дом рядом. Пока обсудили, проанализировали, что случилось, были бы уже на базе. Почтенно, весело, хорошо. Стоп! Рейс хороший? Да. Заканчивается хорошо и тихо? Да. Вывод: нечего тешить капитанскую жажду славы. Еще и правда ЧП накличешь. Полета осталось на неделю с небольшим. И все. После карантина, конечно. Так что чем быстрее, тем лучше.
Работали лишь периферийные блоки бортового компьютера; основной мозг еще не включился.
Даллас открыл бронированный шкаф и извлек три дискеты центральных ключей оперативного контроля. Кассетоприемники бесшумно поглотили кварцевые диски, и мозг вышел из комы.
Шлюзовой люк ухнул, и миниатюрная каюта с одним креслом вспыхнула сигнальными индикаторами. Даллас лениво плюхнулся в кресло и привычным жестом набрал комбинацию на клавиатуре. Дисплей залился приветственной трелью, и экран вспыхнул.
– Доброе утро, "мама". Характеристики матрицы.
Компьютер зашелся щебетом и выплеснул на экран:
"Почему вы называете меня матерью?"
"Никакого чувства юмора", - подумал Даллас.
По экрану поползли ровные столбцы цифр и квадраты диаграмм. Капитан смотрел на дисплей и не верил своим глазам. Рука автоматически набрала код повтора информации - и вновь поползли те же данные.
Ошибка в программе? Сбой в системе? Не похоже, да и маловероятно. Вмешательство извне?.. Полный бред...
3
– Ты очень интересный собеседник, Рипли, - сказал Эш и попытался изобразить смущение на лице.
– Все мурлыкаете?
– Паркер оперся на спинку кресла и дышал Эшу прямо на ухо.
– Разрешите, офицер, это мое место.
– Прошу...
– Эш поморщился, но встал.
Временами Паркер действительно раздражал. Его упитанная фигура в расстегнутом на груди комбинезоне и с голубой повязкой на широком плоском лбу появлялась всегда в самый неподходящий момент. Эта счастливая особенность великолепно сочеталась с поистине "ангельским" характером. Он либо ехидно шутил, препирался по пустякам и цеплялся к каждому слову, либо был мрачен и с вылезшими из орбит глазами угрюмо отстаивал свою точку зрения. Команда воспринимала его как печальную неизбежность. Единственным его другом был Бретт, хотя я никак не могла понять, как они сошлись и находили общий язык. Толстый негр и сухощавый ирландец были самой странной парой, какую я когда-либо встречала. Будь я центре БЕЗО, на один корабль я бы их не поставила. В противоположность Паркеру, Бретт находился всегда в состоянии загнанного кролика. Его сухощавое тело неестественно двигалось, и временами казалось, что сначала начинает шевелиться его одежда, и лишь потом, повинуясь ей, движется он сам. Единственным его увлечением, о котором мне было известно, была ретротехника. Ей он посвящал все свободное время, мог часами копаться в каком-нибудь хламе. Однако на посту он всегда был крайне собран и внимателен, практически не реагировал на разговоры, не касающиеся непосредственно работы. Большой козырек бейсболки, которую он вечно таскал на голове, наполовину скрывал его лицо. Я никак не могла рассмотреть цвет его глаз. Тонкий прямой нос и тонкие губы в сочетании с острой челюстью придавали ему вид серьезного, уверенного в себе человека. Он походил на сорок первого президента. Почему-то он ассоциировался у меня исключительно с президентом и с кроликом.
4
– У меня новость, - объявил Даллас, появляясь в каюте.
– Пока мы спали, "мамочка" поработала с кем-то.
– Поработала?
– глаза Кейна широко раскрылись.
– Да, шло самое настоящее общение, - продолжал капитан, поглаживая бороду.
– "Мамочка" вела переговоры.
– А что случилось-то?
– глухо спросил Паркер.
– Мы не вышли на место. Конечно, надо еще проверить.
– Что это была за информация?
– Рипли привстала в кресле.
– Неизвестно.
– А с кем был контакт? Это можно установить?
– спросил Бретт; эта история нравилась ему все меньше и меньше.
– Нет. Вся передача туда и обратно длилась двенадцать секунд. После чего была послана команда об изменении курса.
– Бред какой-то...
– Ламберт закурила.
– Согласен. Основной терминал был отключен, ключи находились в сейфе. Следовательно, проход сигнала просто немыслим. А об изменении курса "мамочка" должна была доложить сразу же после пробуждения. Так что...