Чужие маски
Шрифт:
— Надо вернуться на поляну.
— Зачем?
Разговор происходил хоть и рядом, но не на самой поляне, тошнило Лилю рядом, в кустиках. Лари неотлучно была при ней, то ли желая помочь, то ли не желая возвращаться.
— Прибрать, — вздохнула Лиля.
Ее бы воля — бросила б она подонков и забыла, как звать. Но...
Что будет дальше?
А она точно знала, что именно будет.
Прождав до утра, не раньше, жена и мать погибших поднимет вой. Или жены и матери, кто их там знает с их родственными связями.И
Или даже один серебряный.
Мужчины обнаружили это и помчались за воровками, а воровки... взяли — да и убили несчастных!
Кошмар!
Это и будет высказано в деревне, после чего народ — не все, но пара-тройка идиотов решит прогуляться по их следам.
Почему так мало? А у нормальных людей свои дела, пошлют они родственничков подальше и правильно сделают. А то и будут в курсе промысла, и потребуют долю...
К полудню, не раньше, на этом месте окажутся люди.
Что дальше?
Либо придут с собаками, либо — без. И сначала могут прийти даже без собак. Охотничьи собаки... м-да.
Вот такой парадокс.
Большая часть Авестера покрыта лесом, а с охотой сложно. Силки ставят, пращой работают, а вот чтобы с собакой, да ловчие ямы, да капканы — нет такого. Земля здесь принадлежит сеньору, а уж кому он разрешит в лесах охотиться...
Далеко не каждому. Может, одному-двоим из всей деревни. Тони рассказывал, у него в баронстве примерно так и было.
Ловчие ямы?
Да вы представляете, что сделаете феодал с человеком, если попадет в такую яму? Или если кто-то из его людей попадет в такую яму?
Повесит — в лучшем случае. В худшем повесит вместе со всей семьей, случались прецеденты.
Так что силки, праща, лук... но не охотничьи собаки! Нет их по деревне!
Служебно-розыскные?Не тот век, не то место. Нет здесь пока таких собак, а обычные брехливые шавки годятся разве что дом охранять. Команду «ищи» им не выполнить. Не справятся.
Сначала будут искать просто так.
Потом, если не найдут, будут искать уже с собаками. Но это дело не слишком быстрое, староста организует поиски, попросит у сеньора егерей... если сеньор еще даст. Егерей, не плетей.
Это ведь не просто так. Надо найти, где они сошли с дороги, надо найти само место происшествия, а как? По дороге?
Так это дорога, на ней следов, считай, и нет. Без собаки след точно не возьмешь. А к тому времени, как приведут собак — все уже давно выдохнется. На это есть хорошие шансы.
Что выиграет на этом Лиля?
Время.
Они успеют уйти достаточно далеко, чтобы их не догнали. Иначе...
И разбираться никто не будет.
Хотели ограбить, не хотели, кто кого хотел...
Повесят. Или камнями забьют.
Это Лиля и изложила подруге. Лари прониклась и закивала.
— Да, надо... идем...
Не хотелось ей до слез, Лиля это видела. Но надо.
Поляна была...
— М-да.
Лиля только вздохнула. Драка хоть и короткая, оказалась достаточно яростной, трава потоптана, орешник поломан, кое-где дерн взрыт «до мяса», выворочен с клочьями земли...
Начать стоило с врага.Лиля выругала себя за непрофессионализм, потом еще больше разозлилась. Она врач, а не убийца! А сейчас...
Ей придется добивать людей. Потом хоронить их, потом...
С-сволочи!
Да что ж вам дома не сиделось-то?! Что ж вы решили меня ограбить?! Не могли себе другую жертву поискать?
И Лиля наклонилась над старшим подонком.
Дышит?
Нет, за этого можно быть спокойной. Рука медика сбоя не давала, хоть лечить, хоть калечить. Какой из ударов оказался смертельным, Лиля не знала, чай, не патологоанатом. Но голову она подонку размозжила напрочь, считай — половину черепа снесла. Мозг — и тот наполовину разлетелся по поляне.
Гадость...
Лиля поморщилась и направилась ко второму.
О, черт! Альдонай и все его Мальдонаи! Живой еще...
Лиля выругалась сквозь зубы, и принялась за обследование. Живой, да... ненадолго.
Лари очень удачно стукнула подонка по голове... Лиля приподняла веко и увидела — то есть не увидела зрачка. Глаза закатились.
Выживет?
При таких травмах весьма сомнительно.
Но ей-то что делать? Добить?
Лиля прикусила губу.
Не могла она... вот так — не могла. В горячке боя ее рука не дрогнула бы, случись защищаться, она не колебалась, но раненого, беспомощного врага?
Добивать?
— Поэтому Россия никогда не могла удержаться впереди всех, — проворчала себе под нос женщина. — Мы не умеем добивать упавших...Хотя стоило бы. Но решимости не хватило.
Лиля покусала губы и решила пока не трогать негодяя. С такой травмой он или умрет сам, или... или... не умрет. Тогда на совести Лари не будет смерти.
— Я его... — Легка подруга на помине.
— Жив, — отозвалась Лиля.
– Жив?
Интересно, чего больше в ее голосе? Радости — или разочарования?
— Жив, — еще раз подтвердила Лиля. — Иди сюда.
— Зачем?
— Собирай наши вещи.
— Хорошо. А мы не останемся?
— А ты хочешь здесь ночевать? Нет, Лари, нам надо до утра уйти как можно дальше. Собирай вещи.
А сама Лиля занялась тем, за что ненавидели и презирали людей на войне.
Мародерством.
Можно назвать это сбором военных трофеев, неважно. Ее сиятельство, словно последний мерзавец, принялась обшаривать карманы своих недавних жертв.
Улов был негустой. И то — зачем им брать с собой что- то ценное? Они рассчитывали не поделиться, а получить, вот и не взяли ничего. Так, ерунда.