Чужие маски
Шрифт:
Вот тогда он проявил недовольство.
Чуть сдвинул брови, скривил губы...Для Миранды этого было достаточно.
Странно как-то... вот остальные реагировали правильно. Им не нравилась безобразная истерика — и их радовало, когда Тахир унял Джолиэтт. А этого — наоборот.
Почему так?
Руки коснулась ледяная ладонь.
– Ида?
— Мне тоже... Мы можем уйти...
Миранда вгляделась в девочку. Та была белой, как смерть, даже губы — и те меловые.
— И немедленно!
Миранда
В карете Мири схватила фляжку, которую Джерисон возил в карете, открутила крышку и влила в нее полстакана крепкого вина. Присела рядом с Идой, помогла ей выпить.
— Вот так... что с тобой?
— Я.... Мне...
Ида постепенно приходила в себя.
Миранда сунула ей конфету.
— Заешь.
Ида послушно взяла липкую сладость, откусила — и вдруг расплакалась.
— Мне страшно!!!
Мири нее стала ее торопить. Пациент должен сам выговориться. Сам созреть, сам открыть рот... вот так, погладить по волосам, подсунуть еще немного вина, только чуточку, а то опьянеет и уснет, или вовсе плохо будет... только тошноты им не хватало!
— Мне показалось...— Что-то страшное? Не переживай, мы вместе, я рядом... вот, еще конфету скушай....
Конечно, это не шоколад, это был, скорее, рахат-лукум, но все равно вкусно. А для Иды, которая слаще морковки и не ела ничего, тем более!
— Мне показалось, что я дядю видела.
— Какого?
— С девушкой в веночке...
Миранде это ни о чем не говорило.
— Кому об этом сказать?
– Дяде Ганцу...
Миранда посмотрела на девочку. Оценивающе так...
Нет, не получится. Лучше ее сейчас не трогать. И пока она Ганца ловить будет, девочка себя до истерики доведет.
Скажем ему все. Но — позднее. А пока...
— Поехали домой? К нам?
— Поехали. А дядя Ганц?
— А он пока побудет здесь. И мы ему вечером все расскажем.
— Правда?
— Обещаю. Так что это там за дядя?
Мири постучала кучеру, ничуть не сомневаясь в своем решении. Сколько еще будут продолжаться формальности?
Около часа. Тело только вынесли. Пока все выскажутся, пока его похоронят, пока попрощаются, пока пообщаются... ,
Кучер успеет вернуться. А если что — папа не обидится, он поймет.
А по дороге домой можно и расспросить, что там за дядя. И девушка с веночком...
# *
Вечером достопочтенный Ганц только что не за голову схватился:— Мири! Ну что ты наделала?
— Увезла Иду.
— Она же могла опознать, кто это такой!
— А вы подвергали свидетеля опасности, — парировала Миранда. Сказок про барона Холмса она начиталась всласть. И наслушалась тоже.
— Не наглей — погрозил ей пальцем Ганц.
— Но ведь я права. Если Иде стало так плохо... она бы вообще в обморок упала. И никаких опознаний...
— А теперь ей как показать этого человека?
— Я ее напоила успокоительным и уложила спать. Так что пока — никак.
— И расспросила?
Мири лукаво блеснула глазами.
— Не без этого. Дядя Ганц, мне ведь интересно!
— Что ты успела узнать?
— Про девушку в веночке? Все. Это одна из... тех?
– Да.
— Ида сказала, что мужчина показался ей похожим. Не с лица, она бы его не опознала. А вот со спины, солнце очертило силуэт... а там фонарь над крыльцом, и тоже силуэт.
Ганц медленно кивнул.
— кто? Ты ведь спросила?
Миранда еще раз кивнула.
— Стуан. Ей показалось, что это был Стуан Леруа.
— Альдонай!
Такого Ганц не ожидал.
Леруа!
Но...
— Мири, вы уверены?
— Я считаю, надо еще показать Иде этого человека. В другой ситуации. Она его описала, но мало ли что?Ганц кивнул. Действительно, истории про барона Холмса даром не прошли.
— Мири, ты понимаешь...
— Что надо молчать? Обещаю.
— Умничка.
Миранда просияла в улыбке.
— Дядя Ганц, а можно...
— Мири, ты представляешь, что со мной твой отец сделает?
— Представляю. Ничего.
Ганц застонал.
— Миранда Кэтрин Иртон! Вы...
— А я обещаю никому и ничего не рассказывать. И папе. И Лейфу. И Эрику. И...
— Шантажистка.
— Я же обещаю никому и ничего не рассказывать?
Лэйр Ганц покачал головой. На правах человека, который помнил означенную виконтессу еще беззубой девочкой с забавными бантиками в косичках, он мог бы и уши ей надрать. Но...
— Мири, я не могу подвергать тебя опасности.
– А Иду?
— И ее не могу.
— Вот. На правах моей спутницы и компаньонки она может появиться где угодно. В том числе и съездить со мной, когда я поеду выражать свои соболезнования Джо- лиэтт.
— С меня твой отец шкуру сдерет.
— Вы же с нами поедете. Правда? И он тоже. И вы не дадите случиться с нами ничему плохому.
Ганц только головой покачал.
И как убедить детей, что они тоже смертны?
И что их тоже могут убить?И что им противостоит жестокий и хладнокровный убийца.
Но дети... дети никогда не поверят в опасность.
* * *
— Ты... о...ел?!
Вообще-то благородный граф так не выражался. Давно уже.
Но...
Вашу бы дочь попробовали заслать... к убийце?