Чужие пространства
Шрифт:
«Рендболл» соблюдал договоренность о полном радиомолчании: в наушниках слышались лишь трески бесчисленных помех да раскаты электрических разрядов, сопровождавших столкновения обломков. Проникновение внутрь роя массивного корабля уже частично нарушило равновесие и я еще раз представил, что здесь начнется после того, как я открою огонь.
Только сейчас я оценил всю сложность, всю практическую невыполнимость взятой на себя задачи. Вернуться из этого каменного хаоса невозможно. Обратного пути не будет — его уже нет.
И все же я еще боролся, не позволяя
Где-то за сверкающей чертой огненного горизонта в проход входили невидимые корабли Комора. Время атаки приблизилось и сомкнулось вокруг меня… Плохо сознавая, что делаю, борясь с головокружением и тошнотой, я отдал бортовому компьютеру шлюпки приказ рассчитать направление на источник самых мощных помех, и затем, совершенно механически, ввел длинный ряд цифр в приемное устройство порта огня.
Энергетический импульс выстрела, оторвавшись от носа моего крошечного суденышка, ушел в неведомую зону пространства, и там, куда он ушел, в некоем немыслимом далеко, через секунду разлилось море огня.
Беззвучный грохот взрыва потряс весь рой до основания, разметав обломки и окончательно разрушив подобие какого-то порядка в их движении. Полости в центре роя больше не существовало. Только каскад столкновений, хаотически разлетавшихся обломков и отзвук нового взрыва… Я мог лишь догадываться о том, что творилось в горловине туннеля.
Корабли патруля, двигавшиеся по узкому проходу и не видевшие на своих радарах противника, не ожидали нападения. Видимо, они не хотели расходовать энергию на столкновения своих защитных полей с бесчисленными обломками, берегли ее для атаки… Скорее всего они вовсе отключили боковые экраны и теперь попали под ураганный шквал каменных осколков, разметанных ударом первого взрыва.
Вдруг я понял, что ударная волна все еще но дошла до меня, и что она, судя по всему, будет ужасной. Даже если шлюпка выдержит первый удар, на меня обрушатся осколки, только что уничтожившие корабли Комора. Защита была включена, но мощность слабеньких шлюпочных генераторов при такой интенсивности воздействия можно было не принимать в расчет…
И тут она пришла. Астероид подо мной разлетелся на мелкие осколки. Удар был страшен, я почувствовал, что крик замер у меня на губах. Шлюпку тряхнуло так, словно она со всего маху врезалась в булыжную мостовую.
Кулак перегрузок обрушился на меня, вдавил в кресло, Я слышал какой-то отвратительный треск. Возможно, не выдержали крепления. Но, скорей всего, это хрустели мои суставы. Наконец сквозь багровую завесу боли хлынула спасительная темнота, и тогда, в момент последнего всплеска сознания, я увидел в уже обступившей меня тьме знакомое лицо Сейроса.
— Ты знаешь, что нужно делать? — спросил голос учителя.
Я пытался разомкнуть непослушные губы, но не сумел издать ни звука и лишь отрицательно мотнул головой.
Его глаза, словно два холодных голубых клинка, не встречая преграды, погрузились на самое дно моего существа…
— Выходит, они взялись за тебя всерьез. Кольцо на твоей руке очень опасно. До этого момента я сомневался в том, что Аристарх решится расстаться с вещью такой огромной силы. Но это произошло. Ты ему слишком нужен. Сейчас оно закрыто, но стоит тебе неосторожным желанием разбудить его силу — тебе с ним не совладать. Тогда ты действительно превратишься в раба.
— Может быть, ты объяснишь? Я не понимаю ни слова…
— Это не имеет значения. Еще не пришло время знаний.
Вокруг все замерло. Не было ничего, кроме полной тишины и огромного, слегка освещенного собственной аурой лица учителя. Я уже слышал подобные слова. И тогда они значили для меня немало! Я боролся изо всех сил с дымчатым стеклом, закрывавшим память… «Приходит время слов и лишь потом, далеко не сразу, начинается время знаний… А за ним, также неизбежно для воина, следует время действий». Именно это я слышал от него где-то там, за гранью памяти, в ином измерении времени…
— Что я должен сделать?
В глазах Сейроса появился насмешливый огонек.
— Значит, ты научился хотя бы этому, не произносить ненужных слов, время которых еще не пришло.
— Так что же мне делать?
Сейрос пожал плечами.
— Это зависит только от тебя. Воин сам решает, встретиться ли ему со своей смертью еще раз. После второго круга она все время стоит за его левым плечом, и можно научиться видеть ее лицо.
Я невольно оглянулся и ничего не увидел, кроме ржавой переборки своей полуразрушенной шлюпки, почему-то вынырнувшей в этот момент из полной тьмы, словно в насмешку.
Сейрос улыбнулся.
— Ты мало тренируешься. Ты израсходовал всю свою жизненную энергию при переходе в следующий круг и слишком медленно накапливаешь новую. Если так будет продолжаться, из охотника ты превратишься в дичь. Помнишь, почему ты в первый раз решился вступить на дорогу деймов?
— Кажется, я хотел обрести свободу…
— Свободу от чего?
— Я подписал какой-то кабальный договор и хотел от него избавиться.
— Ты подписал его уже дважды.
— Секронг Гравс?..
— Слугу деймов невозможно отличить от обычного человека.
— Что же теперь будет?
— Ты хотел обрести могущество достаточное, чтобы противостоять деймам. Это почти невозможно, но это единственный в твоем положении способ. Ты сопротивлялся им настолько успешно, что они сочли необходимым подтвердить договор вторично. Я не знаю другого случая. По-моему, ты был на правильном пути. В судьбе Воина почти не бывает случайностей. Вспомни, что тебе сказал Мстислав на прощанье. Вспомни все, что ты знаешь о Темной зоне. Это очень важно.