Чужие сны (полный вариант)
Шрифт:
– Басик - это продюсер?
– уточнил Максим.
– Ну да. Стоило мне один раз ему не подчиниться, все рухнуло сразу. Просто сразу. Все было - и в один миг ничего не стало. Меня не стало. То есть звезды Леры Уфимцевой не стало. А я - осталась, вот что было страшно. Я ведь, кроме как петь, больше ничего толком не умею. Ну, еще убивать...
– Тоже хорошая профессия, верный кусок хлеба, - невесело пошутил Максим.
– А что все-таки произошло.
– Влюбилась, - коротко ответила Лера. Голос девушки был спокойный и ровный. Она пожала плечами, дескать, какой только ерунды с людьми не происходит, и замолчала. Максим не настаивал.
Принесли сырные пироги и две красивые красные чашки с дымящимся дегтярно-черным чаем, и разговор как-то сам собой прекратился.
А когда к ним снова вернулось желание общаться, их мысли текли уже в другом направлении, далеком от прошлого.
– Тоха так и не придумал, как решить вопрос с деньгами? Он же говорил, что возьмет кредит...
– Если только прямо в "Алексе", - жестко пошутил Максим, - подъехать с тремя стволами...
– А что, - оживилась Лера, - можно обмозговать.
– Лучше возьми у Тохи пистолет и сразу застрелись, - посоветовал Максим, - чтобы без лишней суеты. Если бы в прошлый раз там не эти лохи с синими щитами были, а "Клен", я бы ни за что живым не ушел. Хоть с раковиной, хоть без.
– Но у Антона вообще какие-нибудь мысли есть?
На этот раз пожимать плечами досталось Максиму.
– Если он не справится с ситуацией, он умрет, - сказала Лера.
Максим кивнул.
– Он это знает?
Мужчина снова кивнул.
– Ну и что?
– Ну и все.
– Очень оптимистично, - кивнула Лера, - за это и выпьем, - и подняла свою чашку, - чокаться не будем.
– В смысле, как за покойничка?
– уточнил Максим.
– В смысле - и так чокнутые. Ну, за здоровье. И пусть наши враги умрут раньше нас.
3.
Антон стоял у окна гостиницы, очередной дешевой гостиницы в очередном городе, где у него не было ни дома, ни привязанностей, даже дело, ради которого он сюда приехал, было уже сделано. Переночевать - и дальше. Утром. Максим и Лера попросили у него эту ночь, чтобы "погулять". И судя по тому, как они смотрели друг на друга, одной прогулкой дело явно не ограничится. Ждать их следует не скоро. И Бог им в помощь.
Антон не завидовал. Он и сам мог бы вот так с кем-нибудь "погулять". Воздерживался, чтобы не оставлять лишних следов, а вовсе не из-за неизбежной разлуки наутро. К этому Антон уже привык. Он не мог иметь семью. По закону, древнему, и куда более строгому, чем воровской. Любой женщине, волей случая оказавшейся с ним рядом, была заранее определена лишь одна роль: полюбить его - до головокружения, до потери здравого смысла, до легкого сумасшествия, провести с ним ночь, всего одну ночь. Пережить разлуку, выдержать, не упасть в черную тоску, не спиться, не полезть в петлю... выжить. И - родить ребенка. Будущего кронга. Воина света. Избранного. Ради этого, только ради этого Антону была оставлена способность иметь детей. А способность любить ему была без надобности, как и способность жалеть. В том числе и о том, что когда-то обычный пацан, Антон Бакшаров, тоже был избран. Силой, более древней, чем Бог, который, по непроверенным сведениям, и сотворил этот мир. Но Сила, которая выбрала Антона, к этому миру не принадлежала. О чем тут было жалеть? Даже думать не о чем. Сила решает сама.
С высоты восьмого этажа суетливая и бестолковая жизнь большого города: поток машин, поток людей, поток информации с огромного экрана, установленного на соседнем здании, казались чем-то малозначащим и не имеющим к Антону никакого отношения.
Так, впрочем, оно и было, по большому-то счету. Стоит ему захотеть - и этого города не будет. От него воронка останется.
Антон старался не думать о том, как много требует и как жестко спрашивает эта, почти беспредельная сила и как мало времени у него осталось. Мысли не всегда подчинялись ему, но сегодня все у него получилось.
Он открыл шкатулку, выстланную изнутри мягким мехом белого кролика, осторожно вынул большую раковину. Секунду помедлил и приложил к уху. Если бы ребята увидели, чем он занимается, как использует вещь немыслимого могущества, их возмущению не было бы предела. И все же Антон, как мальчишка, прижал раковину и прислушался. В ней шумел океан. Совсем чужой океан. Эти воды никогда не омывали ни один из здешних материков. Разница была почти неощутима, но, например, Лера ее просто слышала, Максим просто чувствовал... А Антон просто знал.
Когда-нибудь ему суждено стать частицей этого океана. И тоже шуметь в чьей-то раковине. Интересно, как ему там будет? Наверное, хорошо.
Все кронги попадают в рай.
Звук у телевизора был отключен, и поэтому дверной звонок в пустой и холодной квартире прозвучал так громко и тревожно. Я вздрогнула.
Шатора мне больше не снилась, странных разговоров с Алкой тоже не случалось, повседневные дела требовали внимания... казалось, страх ушел. Но стоило раздаться этому звонку - и тело скрутило липким ужасом.
В дверь позвонили снова, настойчиво, требовательно.
– Кто?
– спросила я. Боюсь, паника в голосе ощущалась даже через дверь.
– Это я, - послышался голос. Определенно, женский, но, вроде бы, совсем незнакомый.
– Кто "я"?
– Господи, да Галка - же. Танюха, ты что? Открывай!
Похоже, таинственная Галка по ту сторону двери вполне понимала, куда попала и знала меня.
Придется открывать, ничего не попишешь. Но сначала я щелкнула лентяйкой. Незачем всяким залетным птичкам разглядывать абсолютно секретные материалы шестнадцатого канала, которые служба безопасности "Алексы" получила только под личную роспись князя. А я, такая нехорошая, взяла да уволокла домой.
На пороге стояла девушка: маленькая, темненькая, немного полноватая для своего роста. Впрочем, скорее такое впечатление создавалось большой дутой розовой курткой с опушкой из меха молодого бензинчика. Девушка улыбалась, вся, от круглых очков до круглых носков полусапожек.
– Привет, - сказала она. И, видя мое замешательство, рассмеялась, смех круглыми шариками покатился по лестницам, - Не узнала что ли?
Я порядком растерялась. Эта смешливая толстушка была мне отлично знакома. Даже, вроде бы, дружили. Но память упорно отказывалась реагировать на имя "Галка" и принимать идентификационный код девушки.