Чужие сны (полный вариант)

Матуш Татьяна

– Нас здесь трое, - начала она, - но ты не подумай...

– Мара, я очень далеко, - перебил Рустам, - К сожалению. Но завтра я буду.

– Будешь... где?
– изумилась Мара, решив, что ослышалась.

– Буду у тебя. Я думаю, мы разберемся с тем, что тебе кажется. До завтра доживешь?

Мара торопливо кивнула, забыв о том, что они говорят по телефону и Рустам никак не может этого видеть. Но он, похоже, увидел.

– До завтра?

– До завтра, - выдохнула она и из чистого девчоночьего суеверия отключилась первая.

Алик

протянул руку, пошарил за темной панелью и по всему коридору стал мягко разгораться теплый неяркий свет. Второй этаж "Алексы": запертые двери, окна, закрытые плотными жалюзи. Ни души. Даже охраны нет, те, кто остался - внизу. Разбираются с тем, что натворила шатора.

Меня охватило чувство какой-то легкости, как в детстве. Захотелось созоровать. Например, спрятаться за очередным выступом, и когда появиться Алик, выпрыгнуть на него и сказать: "Гав!" Или потанцевать, покружиться по коридору. Никого, никого, никого... Мы одни в огромном пустом здании.

– Как давно я здесь не была!

– Тут шикарнее, чем у вас, - заметил Алик.

– Ну, так ясен пень. Народ-то в основном здесь бродит.

Алик открыл дверь в свой сюрреалистический кабинет, зажег неяркий ночной свет. Оказалось, что при включенном бра все, что наворотили элитные дизайнеры, можно не просто терпеть. Это, пожалуй, было даже красиво. И уютно.

– Кофе, коньяк, минералка?

– Ох, а чаю здесь, случайно, не подают?
– без особой надежды спросила я.

– С конфетами?

– Алик, - я счастливо вздохнула, - если ты не сам Господь, то его зав буфетом.

– Да брось ты. Если бы у меня чего не нашлось, так взломали бы кабинет Влада. У него все есть.

– Как бы ты его взломал?
– удивилась я.

Алик пожал плечами.

– Да вышиб ногой дверь и все дела. А потом позвонил ребятам на пульте, чтобы не дергались. Или сначала бы позвонил, а потом вышиб. Завтра бы все починили.

– И что бы на это президент сказал?

– Ну, что-нибудь сказал бы, - Алик криво улыбнулся, - пока мы ему нужны, он все стерпит.

– Ты его не любишь?

– А почему, собственно, ты так удивлена?
– Алик заварил чай в специальной кружке с ситечком, достал из нижнего ящика стола коробку дорогих шоколадных конфет и плюхнулся в кресло, напротив меня.

– Мне казалось, у Влада нет более преданного человека, чем ты. Ну, еще Олег.

– Так и есть, - кивнул Алик, - только любовь не имеет с этим ничего общего.
– Я молчала, но, похоже, слишком заинтересовано. Алик поразмыслил с минуту и продолжил, - Не знаю, что тебе говорила Элька. Она осторожна, и лишнего никогда не скажет.

– А ты тоже осторожен?

– Шутишь?
– Алик улыбнулся, - Знаешь, Влад сам вызвался исполнить эту миссию.

– Устранить Звероящера?
– уточнила я. Он кивнул.

– Понимаешь, его нельзя оценивать по обычным меркам. Во-первых, он Высший. Это ставит его совсем на другую ступень. И то, что он держится с нами запанибрата, еще ничего не значит. Он властен над нашей жизнью,

смертью и силой. И все эти игры в демократию - до поры до времени. Если припрет по-настоящему, он забудет об усвоенных здесь культурных ценностях, зато вспомнит о своем древнем праве.

– А во-вторых?
– осторожно подтолкнула я, потому что Алик замолчал.

– Во-вторых, Влад - это факел древней Ясы. И вся его жизнь - это жертвенный костер.

– Ну да. Только непонятно, почему от него при этом прет такой драйв, - фыркнула я.

Алик невольно рассмеялся:

– Ну, знаешь... одно другому не мешает. Я уверен - Христос тоже был харизматической личностью. Без этого за тобой не пойдут даже на футбол. А не то, что на смерть. А Влад... Знаешь, мы все были уверены, что он на Эльке женился из-за ее силы. Казалось, любви там и близко нет. Но за все годы, что они вместе, он ни разу не позволил ей применить силу. Она участвует в операциях, но, ты же видела - с "Макаром", как "синий ит".

– И - какой вывод?

– А Крес его знает. Влад смотрит далеко. И все, что он делает, к чему-то ведет. Причем такими путями, которые видит разве что Олег. Вот он тебя приблизил... Я боюсь даже думать, что это может значить. И я тебя умоляю - не верь ему. Не верь.

Я испугалась, настолько странным был его взгляд.

– Но ты же веришь.

– Не верю. Знаю, - поправил меня Алик.

– Так поделись. Я тоже буду знать.

– Зачем?
– Алик невесело усмехнулся, - чтобы ты свернула шею в войне, которая, по сути, не твоя?

– Звероящер застрелил Аллу, - напомнила я.

Алик разлил чай по чашкам так аккуратно, словно всю жизнь проработал в какой-нибудь пирожковой. Я только сейчас заметила, что все его движения необыкновенно точны.

– Ясаки не мстят, - сказал он, не глядя на меня, - никогда. Месть нерациональна. Мы не можем поступать нерационально, нас слишком мало. Даже под созвездием Феникса.

– Ты ведь никогда не видел тот мир?
– жадно спросила я.

– Нет. Но это не важно. Он у меня вот здесь. И тут - Алик прикоснулся пальцами ко лбу, потом к сердцу, - я знаю его лучше, чем те места, где я родился. Там нет смерти. Там ясаки не теряют силы. Там можно слышать друг друга и чувствовать друг друга на любом расстоянии. Там, для того, чтобы летать, достаточно просто оттолкнуться ногой от земли. А еще... там не умеют прощать. Мир под созвездием Феникса лишен самого понятия - милосердие. Щадить врагов - нерационально.

– Ты же говорил, вы не мстите.

– Не мстим, - сухо кивнул Алик, - но и не прощаем. Мы просто уничтожаем.

Лампы вдруг мигнули. Я невольно поежилась и посмотрела в окно. Уже огромная, почти полная луна висела над лентой дороги.

– У тебя глаза серые? Или голубые?
– вдруг спросил Алик.

– Серые. А что? Это принципиально?

– Да нет. Значит, я их вижу такими, какие они есть. Это радует.

– Ты еще музыку включи, - буркнула я, - такую, знаешь, романтическую.