Чужие ветры. Копье черного принца
Шрифт:
Комната оказалась довольно большой, вытянутой в длину. Обставлена она была скромно, по-деловому. Слева — письменный стол, на котором лежал исчерченный лист ватмана, освещенный круглым пятном света настольной лампы. У двери стоял маленький полированный столик, на нем радиоприемник. Справа был желтый кожаный диван с книжной полкой, служащей продолжением спинки. На стенах висело множество гравюр, фотоснимков, рисунков в рамках и без рамок.
Хозяин комнаты — невысокий, плотный человек лет пятидесяти, с добрым, чуть усталым лицом, седой, — перед приходом гостей, видимо, отдыхал. Он поднялся с дивана, запахнул полы темно-красного теплого халата и опросил, еще не совсем проснувшись:
— Чем могу служить?
— Мы из музея, — сразу начал Сергей Петрович. И немного помедлив, добавил: — Вам это ничего не говорит?
— Посмотрим, — загадочно ответил Индриксон. — А это что, научные сотрудники? — хитро прищурившись, кивнул он в сторону ребят.
— Юные историки, — за двоих ответил Янка.
— А-а… Ну тогда прошу садиться.
В эту минуту Генка что-то увидел на стене. Разинув рот, он, как загипнотизированный, подошел к ней и уставился взглядом на какую-то гравюру или репродукцию, — Сергей Петрович издалека не мог хорошенько разобрать. Он уже на всякий случай протянул руку, чтобы усадить Генку на стул, но тут вдруг заговорил Янка. Он задал вопрос хозяину:
— В музейной книге написано «Индриксон А. О.». А как вас зовут полностью?
— Александр Оттович, — с улыбкой ответил Индриксон.
— Вы научный работник?
— Нет, я инженер.
Теперь раздался какой-то звук, нечто среднее между всхлипыванием и стоном. Этот звук издал Генка, который, сняв шапку и заложив руки за спину, глядел на стену.
— Сергей Петрович… сюда, — с трудом выговорил Генка.
— Что случилось?
— Смотрите! Смотрите скорей!
Генка ткнул пальцем в небольшую репродукцию, которую он перед этим так долго и пристально разглядывал. На репродукции была изображена фигура рыцаря по пояс, отлитая из черного блестящего чугуна. На голове рыцаря был остроконечный шлем. Из-под шлема на широкие плечи опускался подшлемник, сплетенный из мелких колец, похожий на вязаный головной убор, который иногда носят лыжники. Для лица оставался сравнительно небольшой вырез овальной формы. Лицо рыцаря было смиренным и строгим. Опущенные, с легким косым разрезом, глаза, чуть длинный прямой нос, прямые, плотно сжатые губы. С верхней губы на подшлемник падали длинные, похожие на жгутики усы. Закованный в чешуйчатые латы с изображением лилий и львов, рыцарь держал перед собой молитвенно сложенные руки в тяжелых перчатках.
Под репродукцией стояла подпись: «Черный принц. Надгробная статуя в Кентерберийском соборе».
— Что? Иль знакомый? — с добродушной усмешкой спросил Александр Оттович.
— Черный принц… — ничего не слыша, прошептал Генка. — Так вот он какой!
— А ты что-нибудь знаешь о Черном принце? — поддразнивая, продолжал инженер.
— А то нет! — обиделся Генка. — Он жил в четырнадцатом веке. Отец его был английский король.
— Молодец! — удовлетворенно проговорил инженер, который, видимо, сам питал симпатию к легендарному отпрыску королевской фамилии. — А знаешь ли ты, что Шекспир написал трагедию о Черном принце и его отце?
— Н-нет… не знаю, — честно сознался Генка.
— Дай-ка мне вон ту книгу, толстую, в сером переплете. — Инженер указал на книжную полку. Генка встал на носки, взял толстую книгу в сером переплете и прочитал с благоговением:
— Библиотека великих писателей. Шекспир. Том пятый. Брокгауз и Эфрон.
Потом протянул книгу инженеру. Сергей Петрович и Янка молча наблюдали эту сцену.
— Вот, послушай!.. Это говорит сам Черный принц, — торжественно произнес инженер, раскрыл книгу и, почти не глядя в нее, на память принялся декламировать, полузакрыв глаза:
— Привет и благодарность вам от сердца, лорды!Преодолев и зимние невзгоды,И ярость волн морских, уйдя от безднЗияющих, от скал вооруженных, —Привел корабль я к пристани желанной,Где все мои надежды и награда;И вот я здесь, коленопреклоненный,А вот и жатва первая меча,Которую я снял в преддверье смерти!— Чего это принц, как ненормальный, стихами разговаривает? — не вытерпел Янка.
— Т-с-с, — зашипел Генка. — Это не он, это — Шекспир!
— Ну, Шекспир Шекспиром, а дело делом, — вежливо, но твердо напомнил о себе Сергей Петрович. — И дело это связано с Черным принцем.
— С Черным принцем? — переспросил инженер.
Неожиданно вторгшиеся гости ему определенно нравились. Этот худенький смышленый парнишка явно симпатичен. Самому лет пятнадцать, не больше, а уже разбирается в истории Англии, знает о Черном принце… Молодец!
И второй, круглолицый, решительный… Такой в жизни своего добьется… Видать, смельчак!
И глава делегации тоже довольно любопытный товарищ… Не поймешь, то ли он играет, то ли всерьез? Если его действительно интересует какая-то история, связанная с Черным принцем, то почему он явился в сопровождении таких странных помощников?.. А если он играет, то что ж… Игра забавная, и я не откажусь принять в ней участие.
— Значит, ваше дело связано с Черным принцем? — еще раз спросил инженер, стараясь сделать строгое лицо, что, впрочем, плохо у него получалось.
— Да! Сейчас я объясню вам все.
Сжато, но очень толково Сергей Петрович рассказал историю с копьем Черного принца, умолчав, однако, о неприятном происшествии с иностранным художником.
— Итак, наконечник пропал, — закончил историк, вздохнув. — Мы пришли к вам за помощью. Расскажите о копье все, что вы знаете. Может, это даст нам какую-нибудь нить.
— Извольте, — с готовностью ответил хозяин. То, что он услышал, и в самом деле было интересным. Как знать, может быть эта игра в конце концов обернется серьезным делом? В жизни иногда так бывает. И нередко. Во всяком случае, теперь уже видно, что гости относятся к пропаже наконечника очень серьезно. Надо им помочь…
— Итак, слушайте меня внимательно!.. Расскажу все, что знаю. Я — коренной житель этого города. В дни войны работал на Урале. Сюда вернулся на второй день после освобождения родных мест. Было это 15 октября 1944 года. Дом, в котором я жил прежде, сгорел, и мне дали вот эту комнату. Когда я вошел сюда в первый раз, то очень удивился. Мне сказали, что в годы оккупации тут жил какой-то видный эсэсовец. Наверное, этот тип в промежутке между двумя расстрелами любил заниматься чтением рыцарских романов и коллекционированием предметов старины. Тут было полно книг. Висела на стене и эта репродукция, которая привлекла сегодня внимание вашего юного друга. А на другой стене красовалось копье, то, что находится сейчас в вашем музее. Я тоже в свое время интересовался историей и поэтому обратил внимание на табличку, прибитую под копьем. Там было написано что-то. Я не силен в немецком языке, но надпись эту понял. Означала она в переводе на русский, что на данной стенке висит копье, принадлежащее Черному принцу… Но как оно попало к эсэсовцу, не знаю!
— Спёр где-нибудь, — безапелляционно заявил Янка.
— Я тоже так думаю, — согласился Александр Оттович. — И даже наверняка! Словом, узнав о том, что это копье — редкость, я, как только устроил все свои дела, пошел и сдал его в музей. Вот и все.
— И больше ничего? — с тайной надеждой спросил Генка.
— Больше ничего.
— Мало! — решительно сказал Янка.
— Я и сам вижу, что мало. Но мне думалось, что это вам все же кое-что даст.
— М-да… — задумчиво произнес Сергей Петрович. — Эсэсовец — историк… Это любопытно… Очень даже любопытно… Но, увы, — не может помочь нам в поисках наконечника.