Чужие земли
Шрифт:
– Опять, наверное, я неправильно делаю. Добить бы надо, только это же не убийцы, - негромко, как будто говоря сам с собой, произнес Вучко.
Эрве насторожился. Интересная информация. Не из-за этого ли рыжий в бегах? С кем-то столкнулся, вот как сейчас, но не добил. А теперь сожалеет. А те, с кем он столкнулся, получается, были убийцами?
Додумать рыжий ему не дал. Он смотрел на Эрве и кривился от презрения.
– Грасс, а сопли распустил. Какой же ты грасс, ты же маленький трус, чуть что, ревешь, как девчонка! Постой, постой, - брови рыжего
– Я мужчина, - зло ответил Эрве и расстегнул рубашку, но сделал так, чтобы его грудь с выжженными воронами не видели бандиты. – Что, убедился?
– Да, - нехотя признал Вучко, на его лице снова появилось презрительное выражение. – Значит, трус. И плакса.
– Я не трус, а плакал потому…
Эрве понял, что он чуть не проговорился. Скажешь сейчас, что он заплакал намеренно, то рыжий, хоть и болван, но вполне может догадаться, что раньше Эрве тоже плакал нарочно, чтобы разжалобить.
– Я ударил по ним заклятием, - Эрве наклонился над ближним к нему бандитом, засунул руку под панцирь и достал висевший под ним на веревочке амулет.
– Что это?
– Защитный амулет. У всех был, вот моя волшба и не получилась.
Рыжий, видимо, засмущался. Ведь Эрве все-таки тоже сражался, просто не получилось у него.
– Ладно, пусть не трус, но все равно плакса. Так?
Эрве тяжело вздохнул. Совсем не притворно. А чего притворяться, сейчас не скажешь в оправдание, что слезы были фальшивые. Хотя он, по правде говоря, основательно перетрусил.
– А что с ними будешь делать? – перевел он разговор на другую тему?
– Оставим здесь, а коней заберем, - Вучко повернулся к животным, а Эрве, ловко орудуя ножом, освободил пленников от их кошельков. Конечно, ему хотелось взять деньги себе, тем более рыжий не очень-то и смотрел в его сторону. Или хотя бы облегчить кошельки, забрав самые крупные деньги, оставив своему спутнику мелочь. Уж это у Эрве получилось бы. Но он почему-то (потом сам не понимал почему) подошел к Вучко и протянул ему все три кошелька.
– Возьми, они твои.
Рыжий протянул руку, взвесив кошельки, затем посмотрел Эрве в глаза.
– А чего же себе не взял?
– Так они же твои. Ты добыл.
Рыжий хмыкнул и, выбрав кошелек потолще, протянул его Эрве.
– Бери. Яйца не следует держать в одном месте.
– Какие яйца? – Эрве совсем не понял своего спутника.
– Это такая поговорка. В смысле, что деньги следует держать в разных местах.
– Понял.
Понять-то Эрве понял, только поступок Вучко не стал более понятным. Тот отдал ему самый большой кошелек, даже не посмотрев, что в нем. А если там золотые тулаты? Ведь один тулат равен двадцати балерам. У него окажется золото, а в тех двух кошельках потоньше только медь. А что? Ведь этот кошель Эрве срезал с пояса первого чужака, судя по всему, старшего в тройке бандитов.
Так и не разобравшись в странном поступке своего спутника, Эрве вместе с Вучко принялся
– Они только для них. У каждого свой, нам не пригодятся, по дороге выбросим.
– Правильно, - согласился Вучко, - незачем им они.
Дополнительно связав пленников, парни собрались двигаться дальше. Эрве, несмотря на свой маленький рост, легко вскочил на коня, а вот Вучко замешкался. Не ездил он на конях, это точно. Вот почему при встрече у парня не оказалось коня. Раз с конем не знаком, значит, предположение, что Вучко родом из лесовиков, получило подтверждение.
Отъехав с полверсты, Эрве остановил коня, дождался, когда с ним поравняется неумелый спутник.
– Надо бы уходить с дороги.
– А что так?
– Слышал, что бандиты сказали? Они знали про нас от караванщиков.
– Те связаны с бандитами?
– Может быть, и связаны, а может быть и нет.
– Это как так?
– На караван напали, людей пленили. Те рассказали, что вслед за караваном мы идем.
Вучко задумался.
– Если это верно, то впереди бандиты. И разграбленный караван. И если они нас заметят, нам не уйти. Ты, возможно, и сможешь, я же к лошади не привычен. Мне не ускакать. Только сейчас не свернешь, вон какие кручи. А бандиты могут быть совсем близко.
– Вернемся и расспросим тех троих.
– Я, наверное, не смогу. А ты тем более.
– Я-то смогу, - немного самодовольно ответил Эрве, но вдруг испуганно замолчал, увидев лицо Вучко. – Ты чего?
– Ничего, - тихо ответил тот.
А до Эрве, кажется, дошло. Тот считает его двенадцатилетним мальчиком. Детское невинное личико и… допрос с пристрастием. Вот оно что. Как-то не очень хорошо вышло, нужно срочно исправлять ситуацию.
– Да я тоже не очень. Просто я подумал, что могу сотворить заклятие. А ты думал, что я их резать буду?
– А, вот как, - лицо Вучко немного разгладилось. – Да, заклятие… Болезненное. Но для взрослого мужчины… думаешь, сработает?
– Это ты такой терпеливый попался, а другие, знаешь, как корчились! Нет, - Эрве снова понял, что сболтнул лишнего, - ты опять не понял. Было дело, когда на меня напали. Я же не ты, драться не умею. Мне только и оставалось, как заклятьем отбиться.
– А, так. Тогда понятно. И что, им очень больно было?
– Ты на ногах удержался, да еще и меня стукнул, а те сразу повалились и орали во всю глотку. Ты сильный.
Немного подольстить никогда не помешает. Люди падки на лесть, вот и лицо рыжего разгладилось, даже небольшая улыбка появилась.
– Ладно, вернемся назад, хоть мне и не очень по душе, только это лучше, чем если нас поймают. Что они там про выкуп говорили?
– Хотели с отца выкуп взять два тулата. А если нет, то на юг продадут. Тебя тоже, только за пару балеров.
– Это почему же?
– Ты вилан, а я грасс. Не обижайся.
– А чего обижаться? На обиженных воду возят. Поговорка такая.