Чужое наследие
Шрифт:
Алекс опирался на силу привычки. Он только что делал похожее усилие и нужно было просто его перенести на другую матрицу, причем не заново создать, а лишь немного перестроить уже имеющийся шаблон, ведь эта матрица как раз и воздействовала на внешние объекты.
На словах все было просто, но на деле никак не получалось активировать Шиворот-навыворот, используя минимум энергии. Навык формировался в виде импульса, но этот импульс сразу имел довольно высокий уровень. Это все равно, что пытаться шептать через мощный громкоговоритель. Как не старайся — тебя услышат издалека. Вот и хитрые устройства на руках и ногах реагировали на все попытки человека послать им подарочек и мгновенно развеивали его.
Казалось, что выхода нет. Шиворот-навыворот был активным навыком и даже на минимальном уровне содержал достаточно энергии, чтобы активировать оковы, но во время поиска идей, в памяти Алекса всплыло два воспоминания. Вторым был совет Самула, что можно обмануть соперника, замедлив навык. Тогда он проникнет в энергетическое тело и начнет медленно его разрушать, а противник, просто не обратит внимания на такое тонкое воздействие. Для сильных атак это мало подходило, но, например, разные Школы отравителей неплохо обращались с долгоиграющими навыками.
«Точно! Я должен превратить Шиворот-навыворот в яд! Должно сработать. Главное, растянуть навык во времени и укрепить его структуру, чтобы он не разрушился сам по себе. Но я же Носитель силы, черт подери, у меня есть чем укрепить импульс!»
Загоревшись идеей, Алекс принялся за работу. Он был в самом начале пути, но этот путь сулил освобождение. По крайней мере, от оков…
Глава 25: Холодные воды
Алекс с трудом разлепил глаза, облизал пересохшие губы и подполз к ведру с водой. Обстановка была скудной: ведро, металлические прутья и опутывающий их Тур. Это если не считать двух цепей, уходящих от оков на руках и ногах за пределы клетки к трансформационному кубу.
Переселить пленника Зомат решил на следующий день после первой экзекуции. Пришел с утра и, не откладывая дела в долгий ящик, перетащил его в угол, где стояла самая большая клетка. Потом что-то сделал, и несколько отростков Тура оплели прутья, оставив лишь парочку узких щелок.
Землянин не протестовал. Его отвязали от плиты, и теперь он мог сделать пару шагов по новому жилищу. Уж лучше так, чем лежать распятым.
Когда красноглазый ушел, человек потряс прутья, но те стояли намертво. Они могла бы и слона удержать, не то что обессиленного пленника. Увы, силы к нему так и не вернулись — проклятые оковы блокировали тело.
Потянулись долгие дни, насыщенные пытками и разговорами Зомата. Последнее было самым сложным — Алексу приходилось не просто слушать врага, а слушать внимательно и улыбаться, а также поддакивать в нужных местах. Иначе красноглазый мог насторожиться и ухудшить условия содержания, что привело бы к замедлению личных тренировок, а только в них землянин сейчас видел смысл и спасение.
Как выяснилось, плен для него оказался тяжелым испытанием. Уж на что Алекс считал себя терпеливым и выдержанным человеком, но лучше бы он все это время непрерывно дрался с монстрами или плелся по бесконечной пещере, чем выслушивать хвастливого урода, возомнившего, что он умнее остальных и потому вправе распоряжаться их судьбами. Причем Зомат искреннее полагал, что эти самые остальные должны с готовностью разделять его нелепые убеждения.
«Как он дожил-то то до сегодняшнего дня? И почему его не прибили по-тихому в какой-нибудь подворотне?» — удивлялся Алекс — не могло же быть так, что постоянные чванливые похвальбы раздражают только его, наверняка и другие разумные плевались от Зомата. Жаль, что никто из них не оказал услугу миру, ну, значит, ему предстоит избавить общество от черного хирурга.
Землянин твердо решил, что должен выдержать и выбраться. Слишком много от него зависело. Это помогало, правда, ненадолго — до очередной экзекуции, которые теперь проходили два раза в день.
Приспособиться к ним было невозможно, поскольку нагрузка постоянно увеличивалась, но самое паршивое — вместе с ростом нагрузки возрастала боль и одновременно снижались возможности Алекса ее переносить. Это объяснялось просто — его тело с каждым днем становилось все сильнее и сейчас значительно опережало сознание в развитии, если оценивать их по энергетическим критериям. Клетки выдерживали огромное напряжение и по обратной связи посылали сигналы в мозг, который не мог с этими сигналами справиться. Пасовало даже Пространство мысли — через полчаса после начала пыток навык попросту сдавался.
В такие минуты землянин мог лишь скрежетать зубами. Его ментальная защита позволяла не орать, но не сдерживать волны боли.
После каждой экзекуции он без сил валился на пол и ему требовалось не меньше двух, а то и трех часов, чтобы просто восстановиться. Хорошо еще, что Зомат подкрутил накопитель и теперь Алекс мог тратить больше энергии и на себя, и на развитие матриц. Но все равно, риск, что его вычислят — никуда не делся и он не мог работать в полную силу.
Было сложно. Развитие шло слишком медленно. А больше всего угнетала мысль, что он попал сюда из-за собственной глупости. В один из дней Алекс потратил несколько часов, перебирая события, приведшие его в лабораторию черного хирурга, и в конце дал себе обещание, что впредь он будет участвовать только в тех операциях, которые полностью контролирует. От начала до конца! Пусть они будут сомнительными, опасными, включать других адептов — это не страшно! — но, по крайней мере, он сможет ими управлять.
Нет, он не винил Лонка и не перекладывал ответственность, а, наоборот, предпочитал думать, что все что с ним случалось — случилось благодаря его собственным выборам. Дело было в другом — должен же он учиться на своих ошибках! Если на чужих не может, то хоть на своих будет. Иначе сгинет зазря и никому в этой жизни не поможет.
Хотя сознание постепенно адаптировалось к нагрузке, тело продолжало развиваться быстрее и с каждым днем становилось все хуже. Только постоянное памятование о том, что он не просто сидит в запертой клетке и покорно ждет чего-то, а ведет скрытую битву, не позволяло потерять контроль и с кулаками наброситься на обидчика или хотя бы обругать его, что было бы большой глупость, после которой Зомат мог без лишних разговоров привязать бунтовщика обратно к каменному столу. Нет, Алекс должен терпеть, ждать и верить, что справится и с болью, и с ненавистью к хозяину подземелья и найдет выход.
В один из дней он вдруг вспомнил книгу про Путь пустоты. Помимо практических упражнений, в тексте рассказывалось еще и о жизни Донида — создателя учения. Раньше Алекс не обращал особого внимания на эти рассказы, считая их чем-то вроде поучительных историй для последователей, но сейчас в его памяти всплыл случай, как Донид, будучи еще молодым послушником, путешествовал по древнему Китаю и попал в передрягу — тигр загнал его на скалу. Как любой нормальный человек, Донид мог бы разозлиться, проклинать судьбу и ругать глупое животное. Но он стремился к совершенствованию и вместо жалоб использовал хищника, как своего помощника — сел в медитацию и сидел так, пока тигр не ушел и в результате достиг откровения, которое, собственно, и заложило основу Пути пустоты.