Чужое солнце
Шрифт:
Перед самым выходом из дому устраивали последнюю, символическую трапезу: выпивали «на посошок». Стол застилали скатертью и выкладывали хлеб и соль. Все садились на лавки (спиной к печи – главному семейному очагу) или на чемоданы (отсюда и выражение «сидеть на чемоданах», то есть быть готовым уехать) и молчали ровно столько времени, сколько нужно, чтобы прочитать молитву «Отче наш».
В дорогу пекли пирожки – были даже специальные дорожные пирожки, которые назывались «подорожниками». Отъезжающие брали с собой горсть родной земли, платок или кисет, вышитый подругой или матерью, икону и крестик. Иногда брали и острые предметы (шило, гвоздь, булавку или две иглы, крест-накрест воткнутые в одежду против сердца) – чтобы предохраняли от порчи и сглаза. Оберегами служили и некоторые растения: для богатства носили с собой орехи, хмель в сапоге – от порчи, три зубчика чеснока в сапоге – чтобы внушить страх своим врагам.
И наконец, уезжающий получал благословение главы семьи – путника крестили на дорогу, приговаривая: «Пойди ли, поезжай, Бог с тобой!»
Глава 2
В полете
В самолете было прохладно, сладко пахло карамелью. Высокая стюардесса разносила леденцы и минеральную воду. Кирилл, сидевший возле иллюминатора, попросил лимонада.
Лететь было совсем не страшно: рядом сидели музыканты из группы Фила и разговаривали, мерно гудели моторы, за круглым окошком земля уменьшилась и казалась совсем игрушечной: дома меньше горошины, ленточки дорог, бликующие солнцем озера и реки.
Кирилл уже знал, куда они летят: Фил молчал до самого аэропорта и только при посадке в самолет открыл секрет – в Тбилиси!
– А ты в Грузии уже бывал? Я же почти ничего о ней не знаю, – спросил Кирилл.
– Когда Грузия была республикой Советского Союза, я много раз там бывал. Но теперь мы летим за границу! – Фил развернулся вполоборота к Кириллу. – СССР распался, и Грузия, как и все другие республики, стала самостоятельной страной. Теперь там свое правительство и свои законы. Чему вас в школе учат?
– У нас по истории был Древний мир, а по географии мы Грузию вообще не проходили! – оправдывался Кирилл.
– Ну вот ты и не знаешь: теперь для того, чтобы добраться до Тбилиси, нам нужна виза.
– Виза? – Об этом Кирилл что-то слышал.
– Ну да, документ, по которому пограничники пропускают за границу. Все страны отделены друг от друга границами, чтобы посторонние люди не могли тайно проникнуть на чужую территорию.
– Значит, для грузин мы посторонние?
– Теперь да, – вздохнул Фил. – Раньше никаких виз не было. Золотое было времечко! А еще раньше, в стародавние времена, вместо виз странствующим торговцам выдавали ярлыки. Но тогда люди гораздо меньше путешествовали, чем теперь.
– Скажи, Фил, – Кирилл задумался, – вот Даут из Абхазии – ему тоже нужна виза в Грузию?
Теперь задумался Фил.
– Ты задал очень сложный политический вопрос, Кирюша. Все зависит от того, входит ли Абхазия в суверенное грузинское государство. Из-за статуса Абхазии наши две страны, Грузия и Россия, постоянно ссорятся. А недавно там и вовсе военные действия случились. Попросту война.
– Я знаю, но семья Даута – беженцы, уже сколько лет. Бабушка Даута никак не может привыкнуть, плачет, жалуется, что им здесь плохо живется.
– Конечно, беженцам несладко. Но мне казалось, что семья Даута в порядке: сам знаешь, его мама Мери врачом в роддоме работает. Она же наших девочек принимала!
– Это да. Но отец на нормальную работу не может устроиться, грузчиком на рынке работает. Переживает. Мне Даут говорил. Знаешь, Фил, они на самом деле бедно живут, хотя, стоит зайти, они сразу весь стол едой заставляют. Очень гостеприимные люди.
– Я знаю. Во многих странах люди вообще голодают. Это мы еще богатая страна, а есть такие, где люди горстке риса радуются. Все живут по-разному, – заметил Фил. – Посмотри, например, на Африку!
Кирилл понял призыв отчима буквально и оглянулся – Африки видно не было. Даже в иллюминаторе.
В хвосте самолета летела большая и шумная компания грузин. Они шумели, выпивали отнюдь не минеральную воду и даже пытались петь. Когда строгая стюардесса попыталась сделать им замечание, они ничуть не обиделись, налили ею рюмку и предложили выпить за жениха и невесту.
Строгая стюардесса смутилась:
– Я ведь на работе.
– Дорогая, понимаем, что на работе, – с легким акцентом сказал главный черноволосый заводила, – но и ты пойми нас – мы летим к нашим дорогим друзьям на свадьбу. Для нас это такая радость, что мы не можем удержаться. Раздели и ты наш праздник!
Кирилл удивился, что незнакомые пассажиры «тыкают» стюардессе, а та не сердится. Наоборот, улыбается, как отличница, получившая у доски хорошую отметку.
«Вероятно, у них так принято, – решил Кирилл. – Они не хамят, просто устроены иначе. Другие у них обычаи».
Он вспомнил, что на рынке недалеко от их московской многоэтажки он видел смуглых людей, торговавших фруктами. Многие продавцы носили огромные кепки. Когда он с бабой Нюрой или с мамой ходил за продуктами, все эти «кепки» наперебой зазывали их к своим лавочкам, «тыкая» старенькой бабе Нюре, но та не обижалась. Она придирчиво выбирала овощи, ощупывала гладкие бока фруктов. И, между прочим, тоже говорила продавцам «ты, сынок» или «ты, дед». Смешно.
Мама себе такого не позволяла. Когда торговцы обращали на нее внимание, цокали языками и приглашали: «Иди сюда, красавица!» – она в ответ только смеялась. Мама привыкла к знакам внимания, потому что и сама знала, что она красивая. Но всегда говорила продавцам «вы», и они сразу же меняли игривый тон на уважительный.
Потом Кирилл подумал о Филиппе, с которым жил под одной крышей уже несколько лет. Оказывается, он многого про Фила не знал! Например, что когда-то он был ударником в рок-группе. И, если бы не путешествие в Грузию, не узнал бы никогда. Значит, сообразил Кирилл, путешествия помогают узнать не только новые страны, но и друг друга!
Потом Кирилл снова стал смотреть по сторонам и решил, что многих пассажиров этого авиарейса вполне мог бы увидеть на рынке возле дома. Наверное, это крестьяне, простые люди, которые сначала выращивают урожай, а потом везут его продавать в другие страны.
– Эти люди у нас на рынке торгуют? – на всякий случай спросил Кирилл у Фила.
– Не думаю. Сейчас на московских рынках очень мало грузин, в основном азербайджанцы и таджики.
Справа от музыкантов сидела группа молчаливых людей в трауре. У женщин на головах черные шали. Пассажирки, конечно, летели на похороны.