Чужое тело
Шрифт:
– Ну что ж ты так, уважаемый?
– Обратился я к наемнику. В процессе поимки глаза того украсились шикарными бланшами, рука одна висела окровавленной плетью, а сам командир отряда наемников качался, как речная водоросль под весенним половодьем.
– Тебе ещё припомнится!
– Погрозил мне Гук.
– И тебе не хворать. Вот этого в башню, потом судить буду.
Гука уволокли.
Это был последний всплеск. Мойка, несмотря на мои опасения, так и не полезла на стены. Так и не вышли они из берегов. Конечно, безобразий хватало, как-то разграбили пару домов даже в Верхнем городе, да и на улицах шалили,
За неделю город удержался.
Я превратился практически в робота.
Просыпался, и сразу хватался за дела. Ждану - поручить заботу о кооперативе, новой власти нужны будут деньги и порох. Волин стал инспектором министерства финансов, с моим строжайшим приказом, чтобы служащие не разбежались. Мастер Клоту получил похожий приказ, открыть в замке госпиталь... Помещений хватало, раненых тоже, некоторые начали умирать.
В своем мире напросился в гости к Чеботареву, тот написал на бумажке название и отправил меня в аптеку. В аптеке мне выдали штук сорок ампул стрептомицина, бинты, йод, ещё всего по мелочи... Кошелек мой нехило облегчился. Вдобавок скупил десять штук автомобильных аптечек. Может, там будет что-то хорошее. Худой и нечесаный молодой человек за прилавком, чем-то напомнивший мне Джона Леннона с картинок, глядел на меня во все глаза, что-то в голове просчитывал, но спрашивать не решался. Только сунул визитку мне в карман и предложил обращаться лично, мол, при оптовой закупке организует некие скидки... Поблагодарил, пообещал обращаться, сложил все в коробку, весь вечер перебирал, и таки перенес в тот мир.
На первое время хватит. А вот денег уже не хватило. На моей стороне было под тридцать кило золота дома... Где хранить-то, даже не ясно? И его как-то надо было переводить в деньги.
Граф Нидол Лар стал министром МВД. Ну да. А как его ещё назвать? Глава городской стражи пока ещё не выказывал признаков усталости, но запряг я его капитально. Даже разрешил желающим переходить в эту самую стражу... А графа обязал принимать желающих, устраивать на службу и все такое.
Виктор занялся моей охраной. Кажется, он хотел набрать новую гвардию... Флаг ему в руки, я не мешал.
Барон Нават оказался довольно образованным молодым человеком. Именно он придумал текст письма, которое везли гонцы к войскам. Я даже не читал, граф Слав и Виктор в один голос одобрили, приказали писцам переписать и отправили в разные стороны страны. Даже гонцов барон Нават нашел, со сменой власти все разбежались... А он нашел. И сильно помог Волину в вотчине министерства финансов, ибо главный казначей упирался рогом до последнего. Даже когда я лично пообещал ему прощение грехов, ежели только поможет... Все равно старик бледнел, трясся и поминал графа Урия.
Да, самое главное. Исчез граф Урий, как и не было его. Вот вроде бы видел его Вихор, да потом как в воду канул. Вместе с графом Урием исчезли его люди. И опять же, ну никак мне даже за ними погоню не направить.
Благодарные граждане дом графа Урия в первую же ночь разгромили, не получилось у людей графа Нидола его спасти. Да и не очень-то и хотели они. Зарево было не хуже чем от горящих кораблей. На второй день разгребли пепелище, и обнаружили там несколько трупов не успевших выбраться поджигателей. Слуги-то все сразу почти разбежались, они-то хорошо понимали, чем им лично грозит смена власти.
К концу первого семидневья в город вошла сотня Пограничного легиона, решившая на общем сходе покинуть свой пост и идти на помощь королю. Её сентимал, давний знакомый графа Слава, сразу же принес мне клятву верности. Незначительно опоздали две сотни Морской стражи, на кораблях пробившиеся в город. Три драккара, точно как на картинках. Вел их сентимал барон Ромио. Не долго думая пришвартовался к сходням и сходу потопал в замок. Разминулись мы с ним, я как раз на соседней улице сидел, а Волин и Виктор с гранатами сидели в портовых сараях, ждали, когда же пираты с драккаров повалят, а повалили верные королю морячки.
Ну, разминулись и разминулись, дело-то житейское, барон Ромио, худой и жилистый мужчина в легкой кольчуге, меня в замке дождался и опустился на колени, поклялся в верности.
Передал барона под начало Грошева. Барон чуть скривился, но смолчал. Наверное, надеялся первым успеть. И, кажется, с Грошевым они знакомы были, обменялись очень многозначительными взглядами. Вот только не понятно, к добру ли или к худу.
А на следующий день в город вошел здоровенный отряд пограничников. Добрались скрытно, никто ничего не видел. В последний момент прибежали вольные стрелки, но было поздно, войско уже в Нижнем городе и идет к воротам Верхнего. Сколько их? Много, конечно.
Выдвинулись наперерез.
И наперерез мне выдвинулся небольшой отряд, человек десять, первым на каурой кобылке восседал знакомый мне тип. Граф Лир, кажется? Который лучший главнокомандующий Соединенного Королевства Ильрони и Альрони? За его спиной парочка его офицеров, остальные на охрану не похожи. Скорее уж адъютанты или как там это называется, в Средневековье?
Заметили нашу процессию, остановились.
Я положил руку на рукоять пистолета. Патронов у меня много, если что, всю десятку перестреляю. Да и Виктор за правым плечом сопит, готов сразу рубить тут всех вдребезги пополам...
Граф Лир дал пятками под ребра кобылке, подъехал поближе, спешился. Не глядя скинул куда-то в строну повод, который поймал один из адъютантов.
Я ждал. Если сейчас что не так, то сначала графа валю, а потом зажимаем войско, которое с ним, на улице и забрасываем гранатами. Должно получиться.
Граф подошел практически вплотную, три шага оставалось. Поглядел на меня, очень внимательно поглядел. На сапоги, на необычную куртку, на то, что рука моя под курткой пряталась. Наверное, кинжал подозревал... Ну, практически не ошибся.
Он молчал, я тоже ждал, не хотел говорить первым. Пауза затянулась... Сопение Виктора стало громче.
– Ваше Величество.
– Поклонился мне высохший граф, не моргнув глазом. Хорошо так поклонился, от души.
– Мы очень спешили, но дороги в нашем королевстве трудны для большого войска. Где прикажете разместиться?
Две тысячи пограничников. Все, что осталось от Пограничного легиона, теперь было тут, на границе остались лишь кольчужники, три тысячи, которые кое-как могли сдерживать степняков.